— Да кто тебе сказал что мы вместе? — возмутилась я. Вадик с улыбкой покачал головой и очень убедительно произнес:

— Я сказал. И не спорь. Я так решил.

— Решил он… — фыркнула я.

— Решил, — кивнул Вадим, снимая с себя халат. Бросив его на пол, Вадик ллег обратно. В наглую полез мне под футболку, и, оказавшись своим лицом рядом с моим, накрыл мои губы поцелуем. Его руки вальяжно прогулялись по моему телу, устроились на бедрах, а я, смиренно и с желанием обняла его за спину.

Пол дня мы провели лениво. Валялись, в обнимку, у телевизора. Болтали, узнавая друг друга лучше, и при этом старательно избегали разговоров о произошедшем сегодня. Однако, это было сложно. К сожалению, брат Вадима, так или иначе, но мелькал практически во всех темах. Косвенно, пусть лишь в упоминании имени, но мелькал.

Во второй половине дня Вадик проголодался, а так как готовой еды в доме не было, он решил сходить в магазин. Я отговаривала сначала, предлагая заказать ту же пиццу или суши. Но Вадиму захотелось чисто мужского — пельменей. Что ж, пусть будут пельмени, они хоть лучше и проще, чем какое-нибудь там жаркое. Закинул их в подсоленную воду, проследил чтоб не слиплись — вот и все мастерство.

А пока Вадик ходил, я снизошла для приготавления овощного салата. И Вадима порадую инициативой и сама поем, а то пельмени не моя пища.

Из магазина Вадим принес не только пельмени. Целый пакет различного съестного и… Букет цветов. Розовые герберы, перевязанные атласной ленточкой. Признаюсь, это было неожиданно и приятно. Я с улыбкой приняла букет и поспешила в комнату, чтобы достать вазу, а Вадим прошел на кухню, разбирать пакеты.

На кухню я вернулась с вазой, в которой нежно красовались герберы. Налила воды и поставила цветы на стол, рядом с бутылкой красного вина, которую, видимо, купил Вадим. Я взяла бутылку и внимательно изучила этикетку, крымское, но довольно не плохое. Напиток этой же марки я пила в Крыму, даже прокатилась с экскурсией на указанный на бутылке завод.

Вернув бутылку на место, я оглядела остальные покупки Вадима: две пачки пельменей в красно-белой коробке, банка маслин, нарезка колбасы, сыра и фрукты, среди которых ананас и клубника… А что, вполне себе романтический ужин может получиться, даже несмотря на пельмени. Я отошла от стола, полезла в шкаф и достала кастрюлю. Налив в нее воды, водрузила на плиту. В ожидании когда закипит вода, разложила сыр и колбасу на тарелку, украшая блюдо маслинами, а Вадик принялся мыть клубнику и нарезать ананас.

Романтично трапезничать мы сели где-то минут через пятнадцать. Вадим откупорил вино, разлил бардовую жидкость в прозрачные бокалы и придвинул один ко мне. Мы одновременно отпили и приступили к еде.

Вадик с аппетитом, впрочем как всегда, ел. И пельмени, и салат и бутерброды. Я косилась на него, без особой охоты пережевывая салат. В голове зрел вопрос, который я, не удержавшись, все таки решила задать.

— Я хотела у тебя спросить… — Вадим посмотрел на меня своими изумрудными глазами с сомнением, но кивнул. — Ты как давно развелся?

— Месяца три.

Я отложила вилку и продолжила спрашивать:

— И ты, сразу после развода, уехал?

— Да, — ответил он. — Получил свидетельство о расторжении брака и рванул на отдых.

Вадим отвечал четко, как по инструкции. И явно не собирался развивать эту тему. Но меня уже было не остановить:

— А она правда похожа на Леру?

Вадик чуть не подавился. С непониманием уставился на меня.

— Я как-то не замечал, — откашлившись, ответили мне.

— А если постараться и подумать?

— Ну, они примерно одного роста… — начал Вадик, задумавшись. И думал он долго.

— Она блондинка? Брюнетка?

— Блондинка.

— То есть, тебе больше нравятся блондинки?

— Почему? — искренне удивился Вадим.

— Ну, раз уж ты женился на светловолосой барышне.

Зеленоглазый родственник посмотрел на меня с прищуром и нашелся что ответить:

— Мне нравишься ты. Тебя я люблю.

— Неужели… — я запнулась, не зная как правильно построить следующий вопрос. Подумав секунду, я произнесла: — Вот ты говоришь, что любишь меня… А ведь прошло не так много времени, после развода.

— Кира, — Вадим улыбнулся. — Это чувство возникает независимо от времени.

— Но неужели так быстро?

Вадим подлил вина, взял бокал и кивком предложил мне сделать тоже самое. Мы отпили и Вадик загадно спросил:

— Ты мне не веришь?

— Не то что бы… Я сомневаюсь просто.

— Не надо сомневаться, — улыбнувшись, сказал он. — Люблю. И точка.

— Вот так вот, быстро? — Вадим кивнул. — А жену?

— Бывшую, — напомнил он. Сделал себе очередной бутерброд и принялся его неторопливо жевать.

— Ты не ответил на вопрос… — вернула я интересовавшую меня тему.

— Ее не люблю, — резко ответил Вадим.

— Но любил же?

— Кирюшка, к чему ты клонишь?

— Я понять хочу. Откуда приходит любовь и куда уходит? Есть ли у нее срок годности? Вот, если бы тебе жена не изменила — ты бы до сих пор был с ней?

— А ты с Вовкой? — фыкнул он. — Бессмысленно строить гипотезы — если бы, да кабы. Мы уже этого никогда не узнаем.

Он был прав. Никогда не узнаем. У сослагательного наклонения нет ни прошлого, ни будущего. Ничего уже не изменить…И жалеть, значит, не стоит.

Я допила остатки вина, звучно поставила бокал на стол. Схватила бутылку и нервно, немного пролив бордовую жидкость на стол, плеснула себе еще.

— Не могу понять, ты ревнуешь, что ли? — прозвучал вдруг вопрос Вадима.

— Не имею такой привычки.

— Тогда — что случилось? Объясни, пожалуйста, я не понимаю.

— Твой брат… — бросила я злобно. — Меня зацепили его слова. Например о том, что ваши с ним жены похожи.

— Сколько раз говорить — у меня нет жены, она бывшая, — закатил он глаза.

— Ксюха, кстати, считает, что идеальный мужик, когда баба его спрашивает о бывших, должен отвечать "Нет никаких бывших, все сдохли, не переживай", — припомнив, выдала я.

— Ты тоже так считаешь?

— Я считаю, что бывших жен, равно как и мужей, не бывает… — "Собственно, и любовников тоже" — чуть не брякнула я, но во время тормознулась. — Ну, да ладно, — махнула я рукой. — Еще, Вова сказал, что я не создана для семьи…

— Глупости, он сказал это нарочно, чтобы обидеть… — ласковым тоном ответил Вадик, и, — оглядев стол, добавил: — Вот мы с тобой, чем уже не семья?

— Ну да, точно, я же в семью могу только играть, — передразнивая интонацию дядюшки, выдала я. Парировать на это Вадим не успел, я резко подорвалась с места, услышав как в комнате начал трезвонить телефон.