Эти цифры могли развить комплекс неполноценности у Людовика XV и у ряда других монархов! Они показывают, что обязанности короля, хоть и были хлопотными, давали, по крайней мере, какую-никакую компенсацию! Смерть Помпадур накинула на Людовика некую вуаль одиночества, разорвать которую не могли его ночные развлечения. А поэтому при дворе, как это было до пришествия маркизы, все задавались одним-единственным вопросом: кто станет следующей фавориткой? Из какого слоя общества выберет ее король? Таковы были мысли, занимавшие узкий мирок интриганов и охотников за прибыльными местами, которые составляли окружение короля. Кандидаток на милости монарха было предостаточно. Поддерживаемая братом, всемогущим Шуазелем, герцогиня де Грамон в соблазнении короля потерпела неудачу. Другой великосветской даме, мадам де Поплиньер, повезло ничуть не больше, даже несмотря на то, что ее ввели в королевскую спальню в костюме Евы – к чему церемонии! Да, король явно не мог решиться на то, чтобы найти сменщицу мадам де Помпадур. И это очень огорчало добрейшего Лебеля. Как мог камердинер предположить, что одна молодая особа, очаровательная, но очень скромного происхождения, могла продолжить «обучение», которое сделает ее великой искусницей в науке страсти нежной и вознесет ее до уровня королевской фаворитки?

При помощи своего преподобного отца, ставшего к тому времени настоятелем церкви Святого Евстахия, Жанна Бекю, которой уже исполнилось десять лет, была принята в женский монастырь Святой Анны в Париже. Это заведение, в принципе, служило прибежищем только для раскаявшихся проституток, но там давали такое хорошее образование, что девочки из дворянских семей придумывали себе всякие грехи в области разврата, чтобы быть туда принятыми. Желавших поступить в монастырь было так много, что матери-настоятельнице приходилось устраивать им форменный «медосмотр». И если кандидатка оказывалась девственницей, ее оттуда безжалостно изгоняли!

В этом монастыре Жанна получила высшее образование, которое было обычно доступно девушкам той эпохи. Поскольку она обладала живым умом, ее склонность к учебе очень быстро открылась и позволила получить знания, сослужившие службу впоследствии, когда она заняла то положение, о котором нам известно. Помимо литературы, истории и астрономии, она научилась музыке, и, когда в пятнадцать лет от роду Жанна вышла из монастыря и поселилась у матери, она была уже очаровательной девушкой с блестящим умом и всесторонним воспитанием. Анна к тому времени уже успела выйти замуж за мелкого чиновника Николя Рансона и смогла таким образом сменить неблагозвучную девичью фамилию Бекю. Жанна сразу же превратилась в мадемуазель Рансон, что звучало более соблазнительно. Мадемуазель Рансон[95]! Для того чтобы составить подробный список ее прелестей, давайте обратимся к свидетельству некоего инспектора полиции, которому позднее придется контролировать поведение и поступки этой девицы: «Блондинка, соблазнительна до безумия, на щеках ямочки, бойкая на язык, – писал сей блюститель порядка. – У нее жгучие глаза фиолетового цвета и такого красивого разреза, что заставляют учащенно биться сердца мужчин. Кожа с перламутровым отливом цвета упавшего в молоко лепестка розы, грудь, бросающая вызов всему свету… Девица красивая, лукавая, хорошо воспитанная… Лучше не бывает…»

Это последнее замечание было достаточно значимым, и Жанна приложила все силы к тому, чтобы его подтвердить. Вначале ее пристроили на работу к молодому «тупейному художнику (парикмахеру по-тогдашнему) по фамилии Ламец, но тот не ограничился обучением искусству завивания кудрей. Молодой Ламец удостоился чести открыть бесконечный список любовников мадам Дюбарри. Это приключение стоило ей места, и несколько позже Жанна стала горничной мадам де Делей де Лагард, пожилой дамы, которая принимала у себя многих важных людей, что дало Жанне возможность перенять у них светские манеры и использовать их в своих целях. Но она не ограничилась одними наблюдениями. У ее хозяйки было два сына, оба женатых, но оба вскоре не устояли перед чарами горничной. И не они одни: гостям мадам де Делей она тоже очень нравилась. По доброте душевной Жанна не заставляла долго себя упрашивать ни тех, ни других. Больше того, одна из невесток мадам де Делей тоже влюбилась в нашу прелестницу! Это было уже чересчур, и Жанну снова выставили за дверь. Но долго сидеть сложа руки нашей героине не пришлось, ей не составило большого труда устроиться к модному торговцу из Пале-Рояля по фамилии Лабиль. Это позволило господину Лабилю резко повысить оборот: в лавке постоянно толпились многочисленные воздыхатели, любовавшиеся красивой продавщицей, столь снисходительной к кандидатам на ее милости. Она опять сменила фамилию и стала называться мадемуазель Ланг. Это имя очень подходило нашей маленькой дьяволице разврата[96]…

Именно в то время она встретила мужчину, который обогатил ее и сам получил дивиденды от удачного вложения средств. Жан Дюбарри, присвоивший себе графский титул и часто величавший себя кличкой Плут, был хорошо известен полиции. Согласно отчету известного в то время инспектора Марэ, уже давно наблюдавшего за ним, Жан Дюбарри получал комиссионные от жриц любви, которых он брал под свое «покровительство». Еще при жизни Помпадур он сделал попытку подложить одну из своих протеже, некую Доротею, в постель короля, но эта попытка провалилась. Лебель прогнал прочь эту молодую особу, заподозрив ее в нехорошей болезни. Зато Жан Дюбарри стал «поставщиком» удовольствий для многих высокопоставленных лиц, таких как, например, маршал де Ришелье, в свои семьдесят лет ходок еще тот.

При каких же обстоятельствах Плут познакомился с Жанной? Если верить слухам, и, в частности, тем, которые распускал Шуазель, Жанна «подцепила» его на улице. Но мнению министра о той, что отправила его в отставку, можно верить с большой оговоркой. Имя Жанны не было занесено в список из десяти тысяч проституток, которые «работали» в то время в Париже. Зато в отчетах инспектора Марэ она фигурировала как «шикарная проститутка», что ставило ее в первые ряды «работниц любовного фронта». В качестве таковой она была объектом повышенного внимания Марэ, который, к примеру, 12 апреля 1765 года записал в своем блокноте: «Дюбарри использует эту девицу максимально, предлагая ее первому попавшемуся, кто в состоянии заплатить. При этом он оставляет за собой право на внеочередное использование, поскольку каждую ночь спит с ней. Днем он предоставляет Жанне свободу действий при условии, что она следует его наставлениям и что приносит доход… Сегодня он дал возможность вкусить прелестей этой девицы г-ну герцогу де Ришелье и г-ну маркизу де Виллеруа… Жизнь, которую ведет граф Дюбарри с мадемуазель Бовернье, просто отвратительна. Она является его дойной коровой. Утверждая, что он дает ей свое покровительство и деньги, он сдает ее в пользование всякому, кто имеет титул и деньги»[97]. О времена, о нравы!

Как видно из записей инспектора, Жанна в очередной раз сменила фамилию и стала называться мадемуазель де Бовернье, «де» – чтобы внушить больше доверия клиентам. Впрочем, под этой фамилией она поселилась в доме Плута вместе со своей мамашей. Вот уж действительно, два сапога пара!