Маграт улыбнулась дрожащей Летиции и сказала:

— Дорогая, я прилетела не как королева, а как ведьма, которой я всегда была и всегда буду. Так что не переживай, если приём вышел не слишком торжественным. Немного пыли по углам ничего не значит. Да в моём собственном замке кое-где полно пыли, должна признаться. Ну, ты сама знаешь, как оно бывает.

Летиция кивнула. Она и правда знала, как оно бывает. Взять хоть водопровод. Ей даже думать было страшно о том, какое всё в этом замке древнее. Вода в туалетных трубах имела привычку клокотать в самое неподходящее время. Роланд даже грозился, когда дойдут руки, доработать водопровод так, чтобы лязг, громыхание и бульканье во время утренних походов в уборную складывались в какую-нибудь мелодию.

Тем не менее она подняла маленькую армию домашних слуг по тревоге, и вот уже обе благородные дамы восседают рядышком в зале, вдыхая торфяной дым из камина — в замке даже летом стоял жуткий холод, поэтому камины в нём были огромные, и чтобы протопить их, требовалось несколько молодых деревьев. С кухни принесли спешно собранный поднос с чаем и закусками — и разумеется, с хлеба не забыли срезать все корки, чтобы бутерброды вышли достойными благородных дам. Маграт вздохнула, понадеявшись, что Летиция хотя бы велит отдать обрезанные корки птицам.

Стояло на подносе и блюдо с несколько кособокими кексиками[50].

— Это я вчера сама испекла, — сказала Летиция с гордостью. — По рецепту из новой кулинарной книги нянюшки Ягг «О жирной и здоровой пище». — Она слегка покраснела и невольно коснулась лифа платья, который не мог скрыть, что, когда всем раздавали округлости, Летиция стояла в хвосте очереди.

Маграт осторожно взяла кексик в бумажной формочке: некоторые нянюшкины рецепты подразумевали весьма необычные ингредиенты, а у Маграт и так уже было трое детей. Из вежливости откусив крохотный кусочек, она завела обычную светскую беседу. Две благородные дамы обменялись любезностями, Маграт не забыла похвалить акварель, на которой Летиция изобразила Мелового Великана. Фигура Великана, вырезанного на склоне холма, была запечатлена с удивительным вниманием к деталям, особенно то-место-где-нет-штанов. Нянюшке бы точно понравилось, подумала Маграт.

Потом она перешла к делу.

— Что ж, — начала королева Маграт, — уверена, говорить об этом излишне, дорогая, но мы в Ланкре по горло сыты эльфами. Надо что-то делать.

— Ах, дорогая, — отозвалась Летиция, — должна признаться, нас они тоже донимают, было столько жалоб за последнее время! Роланд даже собирался написать госпоже Болен и спросить её, что она намерена предпринять. Он сейчас как раз поехал изучать ущерб, который нанесли эти налётчики.

Летиция вздохнула. Она понимала: для того чтобы арендаторы почувствовали, что барон не сидит сложа руки, мало просто осмотреть разрушения, сочувственно поцокать языком и вопросить: «И давно у вас такое творится?» Ей удалось исподволь внушить Роланду мысль, что он должен не просто показаться людям, но засучить рукава и задержаться, чтобы поднять моральный дух, а ещё лучше — проставить всем по кружке пива после работы и проявить себя не столько правителем, сколько другом.

— Конечно, у нас тут хватает крепких мужчин, — добавила она, — но они большую часть времени заняты работой на фермах. Все были бы очень признательны, если бы другие ведьмы пришли на помощь.

— А это, увы, означает, что мы не можем остаться в стороне, — сказала Маграт, выделив голосом «мы» и тем самым ловко повернув разговор в нужную сторону.

Летиция, похоже, растерялась:

— Но вы же знаете, что я не могу называться настоящей ведьмой.

Маграт критически оглядела баронессу. Летиция была вся какая-то водянистая, прямо хотелось взять её и выжать, как бельё после стирки. Но ведьмы бывают всех форм и размеров. Например, нянюшка Ягг и Агнесса Нитт — толстушки[51], а фигура и рост Длинной Дылды Толстой Коротышки Салли вообще меняются с каждым приливом и отливом — и это, кстати, лишний раз говорит о силе воды.

— Дорогая, ты себя недооцениваешь, — сказала Маграт. — Я понимаю, каково это. Наверное, ты думаешь, что тебе не по силам добиться успеха в ведьмовском деле. Мы все через это проходим, для девушек сомневаться в своих силах совершенно нормально. Но Тиффани рассказывала мне о тебе. Лично я не знаю, что бы со мной стало в доме с вопящими привидениями. Разве не ты дала безголовому призраку тыкву, чтобы ему было что носить? А завывающему скелету — плюшевого мишку, чтобы успокоить бедняжку? Ты думаешь, ты не настоящая ведьма, но я всей душой чувствую обратное. Мне бы в твои годы такие возможности!

— Но я же баронесса. Знатная дама. Я не могу быть ведьмой.

Маграт, не сдержавшись, издала звук наподобие: «Хуррмпф!»

— А я — королева, — сказала она. — И это нисколько не мешает мне быть ведьмой, когда необходимо. Пришло время оставить мысли о себе и о том, кто мы есть, и взяться за дело, каким бы неприятным оно ни было. Тиффани не одолеть эльфов в одиночку. Это война, и она будет идти и идти, если только мы не встанем против них всем миром.

Летиция впитала её слова, как губка.

— Конечно, вы правы, — сказала юная баронесса. — И Роланд, естественно, согласится со мной — он всегда соглашается. Можете на меня рассчитывать.

— Хорошо, — кивнула Маграт. — Я привезла на этот случай кольчугу — надеюсь, она подойдёт тебе по размеру. Скажи, когда ты сможешь отправиться в Ланкр? Думаю, нам всем нужно собраться и обсудить положение. Ты умеешь летать или тебя подбросить?

Тиффани подгоняла метлу. Она услышала от людей в деревне, что старая госпожа Горлиц лежит при смерти, и её переполняло чувство вины. Да, у неё два удела. Да, ей надо было разобраться, как поступить с Белладонной. Да, она совсем не отдыхала. Но она не навещала старушку больше недели, а за неделю та вполне могла сойти на нет.

Белладонна сидела у неё за спиной, её острые эльфийские глаза замечали всё. От неё не укрылось, что земли у семейства Горлиц совсем немного и почва там такая бедная, что остаётся только удивляться, как они вообще умудряются на ней что-то выращивать, а кормит их по большей части небольшое стадо овец, пасущееся на лугу у ручья.

Их встретил Сид Горлиц, младший из сыновей. В своей новенькой железнодорожной униформе он отчего-то казался меньше ростом. К удивлению Тиффани, он привёл домой своего друга, с которым они познакомились на работе.

Белладонна отшатнулась.

— Фу, гоблин! Прямо в доме! Всё провонял… — произнесла она с отвращением.

Тиффани захотелось оттаскать её за уши.