графика и старался не разбудить кого-нибудь лишнего. Когда Максим не дежурил, он частенько отключал телефон, чтобы его не беспокоил оперативный дежурный. Это ещё одна премудрость старшего следователя Буги. Однако дежурные тоже были прожженные дядьки и посылали за нужным сотрудником дежурного водителя.

Но сейчас-то он уже не участковый. На службу его вызвать не могут. Кто же это, в таком случае, стучит в дверь? Вопрос интересный. Максим натянул джинсы, влез в футболку и пошел открывать. В подъезде было темно. И вдруг из темноты показался силуэт с занесенной для удара правой рукой. Максим действовал скорее автоматически. В академии его пять лет учили самбо. И хотя никакого спортивного разряда он не получил, но некоторые движения отработал максимально четко.

Своей левой рукой он отбил руку нападавшего, ухватив её за запястье. Раздался резкий треск. Электрошокер, понял Максим. Не останавливаясь Макс нанес расслабляющий удар по колену. В темноте кто-то почти по-женски взвыл и начал оседать. Удерживаемая рука потеряла силу и уверенность. Но Макс только еще начал проводить прием — рычаг руки наружу. Он сделал глубокий шаг назад, одновременно хватая запястье противника своей правой рукой и выкручивая его влево на излом. Нападавший, увлекаемый инерцией и болью, влетел в квартиру и плашмя грохнулся на пол, ударившись затылком. От этого удара он тут же обмяк. Электрошокер выпал из его руки как раз в тот момент, когда Максим нанес ему добивающий удар в голову, на которую была надета черная вязанная балаклава.

В этот момент в квартиру вломился еще один нападающий. Тоже в балаклаве и темно-сером камуфляжном костюме. Макс действовал молниеносно. Он нанес ему прямой удар ногой в пах и, пока тот с разочарованным скулением оседал на корточки, подхватил стоящий в коридоре рюкзак. Выскакивая в подъезд, Макс напоследок наградил нападавшего, пытавшегося его остановить, боковым ударом в голову, от чего тот ударился о дверной косяк и завалился на спину в подъезд.

Перепрыгнув через его обмякшее тело, Максим нырнул в темноту подъезда и, пригнувшись, в любую секунду ожидая нового нападения, бросился вниз по лестнице, где этажом ниже горел свет. Но в подъезде его больше никто не ждал. Нападавших было всего двое, и они в этот момент с оханьем и глубоким чувством унижения приходили в себя в служебной квартире бывшего участкового Минина.

Решительно выскочив из подъезда, Макс тут же бросился бежать. Его лихорадочно работающий мозг уже выстроил маршрут, и ему нужно было преодолеть его как можно быстрее. И тут он увидел ту самую серую иномарку. С тем же лицом за рулем в неуместных ночью солнцезащитных очках и бейсболке. Два плюс два сложились. Значит, не обмануло его чутьё. Значит, этот стрёмный тип на самом деле следил за ним. Значит, он действует не в одиночку.

Внезапно у автомобиля завелся двигатель, включились фары и в их свете силуэт в салоне стал неразличим. И тут Макс вспомнил, где он видел обладателя этого зашифрованного лица. Это же Алексей! Ещё один участник эксперимента. Тот самый Алексей, который устроил драку в Эдельвейсе неделю…два месяца назад. Опасный противник. Макс понял, что, скорее всего, не справится с ним и, не останавливаясь, побежал к намеченной цели. Маршрут, правда, пришлось скорректировать.

Он бежал с максимально возможной скоростью, какую только позволяли ему развить резиновые тапочки, в которых он выскочил из своей квартиры. Бежал через дворы в лесопарковую зону. Тапки пару раз слетали, давая ему возможность оглядеться на предмет выявления преследования. Но знакомый автомобиль он увидел только, когда вбежал в парк. Машина следом за ним проехать не могла, поэтому припарковалась на обочине. Максим знал, что Алексей преследовать его в лесу не сможет. Скорость и выносливость на стороне молодости. Поэтому он сбавил шаг и не спеша, внимательно прислушиваясь ко всем звукам, пошел через парк.

Где-то за деревьями несколько раз проехали автомашины. Максим не спешил. Татьяна жила в доме как раз напротив парка. У него был только один шанс, если его обнаружат, ему придется ночевать в лесу. Подставлять Татьяну он не хотел. Выждав какое-то время и настроившись на решительный рывок, Макс стремительно пересек проезжую часть, влетел во двор дома, подбежал к подъезду и настойчиво нажал нужные кнопки на домофоне.

Маленькая металлическая вызывная панель выдала три оглушительно громких для засыпающего города вибрирующих гудка. Максим напряженно оглядывался, боясь преследователей.

— Кто там? — наконец раздался сонный и недовольный голос Татьяны.

— Таня, это я, Максим, пусти меня, пожалуйста!

Возникла пауза, свидетельствующая о тяжелой внутренней борьбе, происходившей между рассудком и сердцем Татьяны. Впрочем, на помощь сердцу вовремя подоспели интуиция и любопытство, и магнитный замок отключился. Максим, никем не замеченный, тут же оказался в теплом уютном подъезде.

Перед Татьяной он предстал в весьма интересном виде: джинсах, футболке, тапочках на босую ногу и с рюкзаком за спиной. Одет явно не по погоде. Трезвый, со сбитыми костяшками на пальцах правой руки, с выпученными глазами, максимально напряженный. Явно попал в какие-то неприятности. И она, хотя и не собиралась впускать его в квартиру, а хотела просто посмотреть ему в глаза и лично высказать все, что думает, молча отступила вглубь коридора. Макс благодарно улыбнулся, зашел внутрь и тут же запер за собой дверь.

Она прошла на кухню и поставила чайник. Он после секундного колебания последовал за ней.

— Извини, — сказал он, — мне просто некуда больше идти…

— Рассказывай! — потребовала она.

И Максим рассказал. Все, как было. Скрывать что-то от нее не было смысла. Но сначала он выключил свет. Не хватало еще, чтобы какой-нибудь ушлый преследователь, догадался, где он может находиться. Конечно, сначала своим поведением и рассказом он изрядно заставил понервничать Татьяну. Но это только сначала.

Он рассказывал долго. Он даже не стал подбирать слова и выдал все так, как сам воспринимал и оценивал. Попутно он показывал ей содержимое своей секретной папки: фотографии, копии писем и заключения экспертиз, медальоны.

— Знаешь, — в какой-то момент сказала Татьяна, — это, конечно, звучит как бред…

— Абсолютный! — живо согласился Максим.

— Но в то же время, — продолжила Таня, — теперь многое становится на свои места. Например, поведение Лиды, особенно в первый год. Она ведь во многих простых вещах вообще не разбиралась. В технике, например. Еще эти ее старомодные манеры. Вкуса в одежде совсем не было…

— Вот именно! — подхватил с облегчением Максим. — Вроде бы вся эта история в целом кажется неправдоподобной, но, если рассмотреть ее детально, возникает все больше и больше вопросов, ответы на которые не вписываются в пределы нормальности…

Закончив рассказывать о своей