Окамото. Судя по голосу Тигра и возмущенному голоску Шакко на заднем фоне, парни снова присели на уши кицунэ. Ох, жду не дождусь конца этого противостояния — или она их заборет, или они её вынудят выбрать кого-нибудь из них.

На улице привычно болтались мототаксисты. Одни надраивали свои байки, другие просто слонялись без дела. Их смена закончилась и теперь они отдыхали. Мрамор помахал приветливо рукой, остальные вежливо поклонились при виде меня. Я покивал в ответ и отправился к машине Малыша Джо.

Малыш довез меня быстро. По пути поболтали о предстоящем бое. Он не сомневался в том, что я одержу победу. Конечно, предстояло разыграть ещё маленький спектакль, чтобы победа показалась более существенной. Думаю, что он пройдет на ура. Даже если не все аристократы захотят принять в нем участие.

Малыш предложил помощь, на всякий случай. Я в ответ покачал головой — помощь со стороны сыграет только против меня. А так… Одинокий и презираемый всеми слабак наваляет всем и каждому. Это ли не революционный жест победы?

Да ещё какой жест. Он должен перевернуть представление аристократов о самой сущности бытия. А легенда, которая пойдет после этого боя, смотивирует на свершения тех, кто был очень долго в подчинении. Кто был в самом низу…

В поместье Окамото меня встретили почти как родственника. Масаши Окамото уже был предупрежден о моем визите и даже убедил отца и деда присоединиться к нашей беседе.

Когда я вышел из машины, то мужчина в черном костюме с поклоном просил следовать за ним. Мы прошли мимо беседки с красными карпами, мимо поместья, мимо тренировочной площадки. Мужчина провел нас к небольшому зданию на задворках поместья.

— Я подожду тебя здесь, босс, — сказал Малыш. — Всё-таки приглашали тебя, а не меня.

— Да перестань ты, у Масаши хватит гостеприимства на всех, — потянул я его за собой.

— Всё-таки я останусь снаружи, — уклончиво произнес Малыш. — Лучше подышу воздухом

Внутри домика, больше похожего на часовню, находился Масаши. Он сидел на коленях перед картиной. Картина представляла собой странное смешение красок, геометрических фигур и приклеенных высушенных листов.

— Попытка найти смысл жизни в чьем-то извращенном творчестве? — спросил я.

— Нет, это творение создал я сам. Теперь стараюсь понять, чего именно тут не хватает? Похоже, что тут не хватало ехидного замечания белобрысого хинина. Вот сейчас всё встало на свои места.

Мы поздоровались, церемонно поклонились друг другу, а потом не сдержались и обняли друг друга. Всё-таки нас немало объединяло.

— Рад видеть тебя, Изаму-кун! — проговорил Масаши. — Вот честное слово — рад видеть живым и здоровым.

— Ну, завтра меня могут чуточку лишить второго, так что я не мог не показаться вам в целости и сохранности. Чтобы в случае чего остался в вашей памяти таким, веселым и задорным, — ответил я.

— Ого, неужели так всё серьезно? — поднял бровь Масаши.

— Да, поэтому я и приехал, чтобы просить вас об ещё одном дне владения экзоскелетом. Завтра бы он мне очень пригодился.

— Как я и говорил — ты всегда умел заводить друзей, — с улыбкой сказал Масаши. — Знаешь, я думаю, что проблем не возникнет. Если честно, то мы и так хотели подарить тебе этот костюм. Слишком уж часто у тебя появляется в нем потребность.

— Ого, но это очень дорогой подарок, — покачал я головой. — Вряд ли я смогу его принять.

— Неужели ты думаешь, что у рода Окамото нет достаточного количества денег, чтобы сделать такой подарок? — наклонил голову Масаши.

— Ого, неужели ты собираешься похвастаться богатством? А где присущая всем аристократам скромность и уверенность, что деньги любят тишину?

— Это тоже наличествует, но должен же я пустить пыль в глаза бедному хинину, — хмыкнул в ответ Масаши, после чего расхохотался. — Не умею я пока что долго держать маску напыщенности.

Я поклонился:

— Масаши-кун, я обязательно найду способ отблагодарить тебя и весь твой род за такой шикарный подарок.

— А ты как раз можешь сделать это прямо сейчас, — улыбнулся он. — Идем.

Масаши повернул полотно на бок и тут же раздался легкий шорох. Я оглянулся. Тростниковые циновки начали сдвигаться. Они опускались ниже других, заходили под них, другие тоже опускались. Постепенно мы оказались в центре круга, от которого вниз уходили стальные ступени.

— Ну что, идем, — ответил я на слова Масаши.

Мы спустились, наверное, на глубину в сто метров, сделав не один поворот. В конце нас ждала стальная дверь.

Масаши заглянул в небольшое окошечко сканера, из которого вырвались зеленые еле видимые лучи. Лучи коснулись глаз Масаши, после чего раздался писк, а стальная дверь, толщиной в пару метров, отъехала в сторону. Такая дверь могла бы выдержать и удар ядерной бомбы.

— Сказать, что я удивлен, означало бы, что я ничего не сказал, — помотал я головой. — Не знал, что под вашим поместьем находится подобный бункер.

— А ты и не должен был о нем знать, Изаму-кун. Секретный бункер потому и называется секретным, что знают о нем только несколько человек.

— Да? А если сейчас в него вломится Малыш Джо?

— Он найдет только пустое помещение, — пожал плечами Масаши. — Ну, хватит пустых разговоров. Идем же.

Мы прошли в ярко освещенный тоннель. Множество дверей с небольшими окошками находились по разным сторонам тоннеля. В окошечки можно было разобрать только движение каких-то механизмов под люминесцентным светом. Разного рода захваты двигались, что-то перемещали с места на место. Что именно они делали? Это было известно только Масаши и его старшим.

Шли мы недолго. Возле одной из дверей Масаши остановился и снова вгляделся в экран сканера. После опознания личности дверь отъехала в сторону, пропуская нас внутрь помещения.

— Папа, дедушка, мы пришли! — возвестил Масаши, проходя на небольшую площадку.

С этой площадки спускалась лестница в десять ступеней. И спускала она на пол помещения, стены которого состояли из экранов. Десятки, нет, сотни экранов покрывали стены помещения и в каждом экране что-то двигалось, перемещалось. Я узнал парочку стальных захватов из виденных в окошках дверей, мимо которых мы проходили.

Возле каждой стены находился длинный стол с целыми рядами кнопок. За столами сидели люди в белых халатах, которые не отрывали взгляды от экранов и, время от времени, нажимали ту или иную