class="p">– Ааа, фиолетово, – соглашается как то по своему Челс и кивает Синклеру.

Оба отделяются. Идут влево. Значит будут просматривать левую сторону.

– Ты Сенс иди с Рисбо, – показывает направо. – И не уходите далеко.

– Лады, – сразу соглашается Сенс.

Странно, что Тучка именно так распределила пары. Очень странно.

– Мы точно монстра найдём, – уходит Рисбо в предвкушении. Сенс за ним.

У меня складывается ощущение, что Сенс просто плывёт по течению жизни. Наблюдает за тем, что происходит вокруг него и в итоге анализирует. Прямо как какой-то очень засекреченный крутой агент. А Рисбо, кроме монстров, ничего сейчас не нужно.

Остаюсь с Тучкой наедине. И кажется она специально это подстроила, видимо хочет поговорить.

– Вот мы и одни, – улыбается она переглянувшись со мной.

Киваю.

Она застенчиво молчит и только поглядывает.

Кажется догадываюсь о чём она хочет поговорить. Если это так, то как она узнала? Ведь такое можно было узнать только в одном случае, если она сама в тот момент что-то почувствовала… Но такого просто не может быть!

Вдруг она останавливается, тем самым остановив и меня:

– Помнишь, ты меня схватил за руку?

– Ага, – соглашаюсь.

Сам же начинаю осознавать всю невероятность происходящего. Что это ещё за мистическая связь такая? И при всём при этом, почему она работает настолько избирательно?

Пытаюсь разглядеть в её нарисованных глазах правдивость моих домыслов, но к сожалению вижу только то, что хочу видеть.

– Что я на самом деле хочу сказать? – пытает она меня таким образом, чтобы при этом не выдать себя.

Кажется, она хочет удостовериться в том, что я тоже ощутил её прикосновение, поэтому не говорит об этом прямо. Вдруг я какой-нибудь обманщик способный сыграть на её чувствах воспользовавшись ситуацией. Догадываюсь, что такая избирательная сенсорность будет очень много значить для неё, или могут быть другие, неведомые мужской логике, причины.

Решаю признаться, так как лучшего момента не найти, хотя всё-таки есть небольшой процент того, что мы сейчас думаем о разных вещах.

– В тот момент я почувствовал тебя, – признаюсь.

– И я тебя тоже, – радуется она, глядя мне в глаза. – Необыкновенно да?

– Ага, – соглашаюсь, улыбаясь в ответ. – Но это необыкновенно потому, что наукой не доказано. А для нас получается, это уже норма.

– Пожалуй, – на мгновение задумывается она. – Да.

Чувствую, как она берёт мою виртуальную руку своей виртуальной рукой и выглядит она сейчас пугающе счастливой.

Смотрю на наши руки. Вот ведь мозг, какая интересная штука. Такие фокусы выдаёт, хотя у виртуальных тел нет никаких виртуальных осязательных рецепторов связанных с реальным мозгом. У меня только одно объяснение – сейчас мозг дошёл до такого состояния, что начал додумывать то, чего ему не хватает для полной картины. Я конечно могу ошибаться, ведь мозг самая загадочная структура и вообще во всех этих загадочных делах может участвовать не только мозг, учитывая как я иногда путешествую во снах. Всё это постепенно выяснится, главное, что в виртуальности моя жизнь станет почти полной, а погружение – абсолютным, как недавно сказал Синклер.

– А ты раньше чувствовал? – интересуется она. – До этого момента. То есть до того, где муравей был. Ну ты понял.

– Ага понял, – киваю. – Нет, раньше никогда.

– И я тоже никогда, – признаётся она.

Возможно, она тоже чувствует только меня, но о таких тонкостях сейчас лучше не говорить. Как-то неправильно сразу лезть так глубоко в душу. Кажется, что если мы сможем чувствовать только друг друга, то это может сделать отношения слишком непредсказуемыми. Лично я надеюсь научить свою сенсорность чувствовать более, чем одного конкретного человека. Хотя то, что мы чувствуем только друг друга, в этом есть что-то мистическое.

Замечаем с ней, вдалеке, освещённого Челса, вышедшего из-за очередной стены. Тучка инстинктивно отпускает мою руку и начинает идти.

Помогаю ей, тоже срываясь с места.

– Ты только никому, – предупреждает она шёпотом. – Пока что…

– Конееечно, – уверяю её. – Я вообще никогда.

Сам по себе я не сторонник любовных отношений и всяких там сюсюканий. Но притягивать девушек к себе и удерживать при помощи любви, это очень даже приятное ощущение.

– А чем ты занимаешься в жизни? – неожиданно спрашивает Тучка.

– Строю надпространственные корабли, – отвечаю.

К этому вопросу я всегда готов. И забавно, что она спрашивает так, как будто мы уже распланировали свадьбу и надо думать на что нам предстоит жить. В Душе то я капитан Мифоруса, а может даже что-то большее. Но чувствую, с ней мне будет весело даже по магазинам ходить.

– А что значит надпространственные? – переспрашивает.

– Тут всё очень просто, – говорю. – У нас ведь тут плоскостное строение мира, а не сферообразное, как в жизни, поэтому приходится подстраиваться именно под плоскостное строение мира.

– Тогда у тебя надплоскостные корабли, – улыбается.

– Ага, больше подходит, – на самом деле соглашаюсь с ней, ведь пространство бывает любой формы, а плоскость может быть только плоской.

– А реал по твоему сферообразный? – веселится она, поймав мой взгляд.

– Мы же на планете живём, – объясняю. – Значит в жизни у нас планетарный, или сферообразный тип устройства мира. Но возможно ты хочешь сказать про наш реальный мир на более высоком уровне измерений, что-то вроде пятого, или вообще десятого измерения, где все поверхности всех планет нашего реального мира развёрнуты в плоскости и соединены в одну большую плоскость. И те существа из десятого измерения могут ходить с планеты на планету пешком. Вот с той точки восприятия наш реальный мир будет выглядеть плоскостным.

– А я кажется где-то слышала подобное, но нет, я не это имела в виду.

– Это теория того, почему в глубокой древности жили довольно продвинутые люди, летали там на виманах всяких, между планетами и даже между мирами на них, но при этом считали, что земля плоская…

– Да, да, та самая, но я тут подумала про игры с планетами и межпланетными кораблями, разве у нас тут нельзя так сделать?

– К сожалению, в Виртронации летать можно над одной только плоскостью, даже если на какой-нибудь локации убрана поверхность для дела. Поэтому невозможно построить межпланетный корабль. Все существующие тут локации находятся, как бы, на одной общей плоскости. Можно построить только надповерхностный корабль, кстати тоже интересное название получилось, – улыбаюсь Тучке, – который всегда будет привязан к этой плоскости, как высоко бы он не поднялся. И ещё, конечно, у локаций есть предел высоты в десять километров, но это не суть. Даже если поднять планку высоты, то это никак не повлияет на структуру мира.

– А что это? – показывает Тучка вперёд.

Смотрю, прямо у нас на пути, из темноты, проявляется небольшое каменное