– Докладную, – автоматом поправила Маргарита.

– Да какая разница! Все равно же шантаж. Как будто может человек за пару дней сделать то, что другие месяц учили.

– А почему нет? Кстати… Кир говорил, что твоя вторая сущность должна проснуться от занятий йогой. Есть подвижки?

Полина вжала голову в плечи и извиняющимся тоном ответила:

– Да нет, наверное. Все еще чувствую себя человеком, целиком и полностью. Никаких изменений. Мне тоже интересно, какой я зверь. Может, наконец-то смогу избавиться от этого противного прозвища.

– А мне казалось, что тебе оно по душе.

– Ну-ну, – Полина нахмурилась и отложила конспект. – Как будто во мне нет ничего, кроме этого макияжа. Я понимаю, что это яркая часть меня, но… я не только это.

– Вот оно что…

В дверь блока постучали, и она тут же открылась. Кир вальяжно прошел на кухню, уселся напротив Полины и без спроса стащил один блинчик.

– Легок на помине, – недовольно проворчала Маргарита.

Она уже мысленно отошла от плиты, а тут гость – надо и его кормить.

– Легок? Тогда корми. Буду толстеть, – с усмешкой ответил телепат.

– И тебе добрый вечер, Чтец, – Полина снова спряталась за конспектом, раздумывая то ли сбежать, то ли посидеть послушать, о чем эти двое будут говорить.

Иногда она чувствовала себя третьей лишней.

– Какая суровая Пандочка. А я, между прочим, по твою душу.

Полина от неожиданности даже сползла под стол. Чтобы Чтец пришел, да к ней? Да не бывает такого!

– И что ты смотришь на меня, как баран на новые ворота? Луна и так недостаточно полная. Промедлим – считай, следующего цикла ждать. Надо тебя будить.

– А это не больно? – испуганно спросила Полина, которую все происходящее начинало страшить.

– Не больнее, чем подписывать договор. Или ты мне не доверяешь?

– Доверяю! – в пику телепату ответила Полина и прикусила язык.

Мост для побега только что был сожжен, отступать некуда. От страха сердце заколотилось о ребра, воздух словно тягучее желе не желал выходить из легких. Кир щелкнул Полину по лбу, и та пришла в себя.

– А врать не умеешь. Даже простой человек понял бы, что ты в ужасе.

– Угу. А ты все посмотрел в красках в голове, – Полина повесила нос, думая о том, что выглядит она глупо.

– Да нет, не глупо. Просто не так, как ты хочешь. Это нормально – бояться чего-то нового и неизвестного.

Маргарита скривилась. Ей не нравилось, как Полина заигрывает с ее Киром.

«Так, а с каких это пор он твой? Ни фига он не твой! Он сам по себе, свой собственный! Наглый! Самодовольный! Самоуверенный!»

– Маджере, все в порядке? – ласковым голосом спросил телепат, и Маргарита чуть не уронила блинчик на пол.

– Д-да, – неуверенно ответила ведьма.

– Ну тогда заканчивай с готовкой, садись с нами есть. А потом пойдем ритуалить.

– Что, без меня не справишься? – устало спросила Марго, прикидывая, куда бы перенести запланированные на вечер дела.

– Спрашиваешь. Я телепат же, а не маг. Все, на что меня хватает, это артефактами пользоваться. И то заряжать не все могу, иногда платить приходится. Так что… придется и тебе поработать. В конце концов, твой же фамильяр!

Маргарита обреченно вздохнула, поймала молящий взгляд Полины и сдалась.

– Ладно. Так и быть…

– И опять будем рисовать всякие странные штуки на полу, которые после использования исчезают? – ворчала Марго, помогая оттаскивать мебель поближе к углам.

– Ну так ритуал же, не прямое использование волшебства. Тебе сейчас это опасно, – пояснил Кир, вычерчивая на полу линии.

Он то и дело сверялся с рисунком в блокноте, работал медленно и осторожно, словно от точности и аккуратности зависела чья-то жизнь.

– Как сложно! – недовольно ответила Маргарита, хмурясь.

В книжках все было просто. Хоп-хлоп – и вот уже свершилось волшебство.

– Да нет, освоишься – и все будет легче. Тебе же не кажется сложным переходить дорогу на зеленый свет?

– Ага, как драконы, летающие по небу, – ворчала Маргарита, искоса поглядывая на телепата.

– Маджере, ты чего вечно недовольная такая? – спросила Полина, сидящая на стуле у двери и с интересом разглядывающая узоры на полу.

– Да просто ощущение, что меня взяли за шкирку и окунули в грязь. А она вроде и целебная, но воняет сероводородом, и кусочки ракушек колются. И кажется, что кто-то вот-вот схватит за ногу и утащит на дно. И вроде бы интересно, но страшно до ужаса!

– Твою фантазию – да в мирных целях. С чего ты взяла, что волшебство – это грязь?

– А то нет? Тут не трогай, там не трогай. И вообще… – Марго набрала побольше воздуха в грудь. – Кир, я ничего не понимаю. Я не могу действовать осознанно. Каждый мой шаг – игра в сапера вслепую. Никаких логических выводов. Так, на интуиции что-то.

– Ну так это и неплохо. Маги часто доверяют своему шестому чувству.

Маргарита взвыла, прислонилась лбом к стене и зашипела:

– Да. Вот только интуиция – это не хухры-мухры тебе, а способность мозга неосознанно принимать решение на основании предшествующего опыта. А у меня этого чертового опыта кот наплакал. Хотя нет, Брис плакал бы явно усерднее!

– Брис? – телепат насторожился и обеспокоенно посмотрел на ведьму. – Куда ты уже успела вляпаться?

– Вот видишь! Ты сам думаешь о том, что чуть что – я вляпаюсь! Почему я не могу просто найти друга?

– Друга она нашла, ага. Который ее потом выпьет до дна и превратит в пустую куклу, – зло зашипел телепат. – С кем ты уже связалась?! А ну рассказывай!

– Ох, какие мы логичные! А сам тогда что? Тоже готовишь меня кому-то на закуску?

– У меня свой интерес. Тебе о нем знать не обязательно. Но вот рассказать, с кем ты там связалась стоит. Лучше перебдеть. Ты же неопытная такая, тебя вокруг пальца обвести, что у котенка сосиску отобрать.

– Да дух это. Возле общаги живет. Кот такой черный, на Чеширского похож.

Кир выдохнул с облегчением.

– Ну и зачем ты ему имя дала?

– А с чего ты взял, что я дала? Может оно у него давно было?

– С того, голова твоя непутевая, голова твоя бедовая, что духи все безымянные. А как только кто-то дает ему имя, то берет духа под покровительство взамен на помощь. Скажешь, он к тебе не ластится? И не помогает?

– П-помогает…

– Ну и вот. Прежде, чем что-то еще утворить, ты посоветуйся, что ли.

– Значит, я могу забрать его домой? – восторженно спросила Маргарита, которой было очень жалко бездомного духа.