Замечательная история, особенно интересная множеством параллелей с восточнославянскими и русскими мифологическими сюжетами. Только, находя их и размышляя над ними, стоит помнить, что проживали здесь представители народа коми, а не русские крестьяне самой средней полосы.

Едва ли в неоглядной теме загадок прошлого и настоящего есть более скомпрометировавшая себя проблема, чем аномальные (или паранормальные, тут уж называйте как хотите) феномены. Слухов о них ходит невероятное количество, один другого невероятнее. Но это слухи, а что до правды?

Иной раз, когда общаешься с много путешествующими и занимающимися по работе именно наукой людьми – геологами или теми же археологами, например, а ваши отношения уже достигли определенной степени доверия, они могут рассказать много интересного. Не все, не всегда. Но ни они, ни многие другие профессионалы почти никогда не рискуют делиться своим необычным опытом, вынося его на публику. Вполне понятно, что происходит это из-за страха быть непонятыми, попасть в немилость к начальству, да и вообще получить множество проблем по службе и в жизни. Общественное мнение – большая сила, никуда не денешься. Лишь единицы рискуют поступать подобным образом, после чего почти все они начинают слыть чудаками или людьми немного «не в себе».

Далеко не во всех случаях наше ироническое отношение к рассказам-небывальщинам оправдано. Впрочем, нельзя безоглядно верить во всё, что пишут и показывают в книгах, Сети, по телевидению. У вас, надо полагать, если вы дочитали до этого места книги, уже сложилось стойкое подозрение, что врут сплошь и рядом. Все или почти все. Вру-у-ут, мол, негодники, а уж денег ли ради, славы ли для – не важно. А если не врут, то фантазируют. Но…

В действительности с правдой и неправдой в рассказах о необычных явлениях дело обстоит крайне непросто.

Когда имеешь дело с местами древних святилищ, невольно ожидаешь какого-то чудесного или пугающего события. Это вполне естественно, подобное отношение как бы вшито в нашу культуру. Камни окружены легендами и преданиями, и даже если мы с вами не верим в необычное, пытаясь всё пояснять через ratio, внутри всё равно что-то нет-нет да и вздрогнет. Признаться, мне кажется, что если у человека ничего не «вздрагивает», когда он смотрит на любые священные валуны, истёртые тысячами прикосновений тех тысяч людей, что на протяжении поколений веками приходили к ним, неся свои горести, радости, просьбы и надежды, ему, возможно, вообще не стоит интересоваться этой темой. Каждому свой путь.

Можно в жизни быть циником и насмешником, но при этом оставить и сохранять в каком-то интимном уголке души место для волшебства. Опасно давать власть безудержному ожиданию чуда… о, оно-то возьмёт её очень охотно, но потребует всю полноту власти над вами, а тогда… тогда останется всего один шаг до очень сомнительных, по большому счёту патологических взглядов на окружающий мир. Логично мыслящий и критический разум наш – очень хрупкая субстанция, его иррациональная составляющая, вырвись она наружу, разрушит его пусть не в одночасье, но быстро, оглянуться не успеешь.

Как бы то ни было, кажется неправильным, с одной стороны, игнорировать или замалчивать те связанные с культовыми камнями необычные явления, на которые обращают внимание многие, а с другой стороны, возводить их во главу угла.

Нет, феномены отнюдь не главное. Более того, здесь, как и в случаях с наблюдениями НЛО, большая часть рассказов может получить (и получает) вполне рациональное объяснение, в коем не находится места тому, что выходит за рамки научного подхода.

Необъяснённой остаётся лишь малая толика случаев. Как правило, речь не идёт об эпизодах типа «чудесного исцеления» или о неких непроизвольных видениях а-ля «встречи с духовными существами». Нет, это довольно простые и даже типичные истории, которые вполне тянут на звание историй архетипических или просто очень на таковые похожи. Да, пожалуй, общее количество их вполне впишется в те пять процентов погрешности, которые оставляет на подобные странности скептичная и трезвая классическая наука.

Строго говоря, «аномальное» происходит не только около культовых камней, обычно оно бывает связано с культовыми местами вообще. Рассматривать камни изолированно и с этой точки зрения нет никакого смысла. Вот, кстати: «Нередко объектом почитания служил не столько сам камень, сколько местность, в которой он находился»[138].

С таинственным сталкиваются люди случайные, а также исследователи, как академические, так и не очень. Возможно, действительно причинами таких событий служат не столько отдельные камни, сколько собственно «места», в которых они оказываются. Не правильнее ли тогда будет употреблять словосочетание «особые места»?

Давайте для начала определимся, что такое «особое место». С сегодняшней точки зрения оно, скорее, некий комплекс, который включает и собственно некий традиционно выделяемый участок местности, и культурные и природные памятники в его пределах, и, вне всяких сомнений, пласт культуры нематериальной, то есть связанные с этим местом предания, былички, рассказы о наблюдениях странного и т. п. Фольклор, иначе говоря.

Фольклор может быть древним, восходящим к традициям далёкого прошлого, а может быть, современным. Так, современное расхожее мнение гласит, что все святилища и храмы расположены в неких «благоприятных зонах». Что это за «благоприятные зоны», никто толком не объясняет, а существующие версии часто не устраивают ни честных сторонников, ни дружелюбных скептиков существования таковых: уж больно невнятно всё выглядит.

Истоки устоявшегося мнения вполне понятны: храм, святилище – место, исполненное волшебной силы, а значит, по преимуществу благое. Если быть корректным, оно считается таковым в силу обычая и убеждённости. Но так ли это? Есть ли там некая «сила» в физическом смысле? Утверждать однозначно невозможно, ибо даже никто из «альтернативщиков» толком никогда не проводил исследования статистически убедительного числа культовых памятников прошлого с этой точки зрения. Единственная попытка оказалась не очень внятной по результатам, и к ней мы вскоре обратимся.

Почитаемые камни в центральных областях России встречаются реже, чем святилища вообще, что, напомним, объясняется довольно просто: через территорию Московской области проходила южная граница ледника. Крупные валуны, в том числе почитаемые, есть лишь там, куда он их дотолкал. Но даже если в той или иной местности, например на отрогах Клинско-Дмитровской гряды, обнаруживается несколько камней, далеко не каждый из них становится священным. Не всегда такой камень чем-то отличается от других – например, внешним видом. Но чаще всего он находится в месте, которое обычай по каким-либо признакам выделяет из прочих. Аналогично, кстати, дело обстоит и севернее Москвы:

«…большую группу камней образуют крупные валуны, являющиеся своеобразными топографическими индикаторами ландшафта. Их культовые функции либо ещё не сложились или безвозвратно утеряны, но они являются своеобразными ориентирами, топографическими маяками местности. Это – “прощальные” камни, обозначавшие околицы деревень, упомянутые в писцовых книгах XVI–XVII вв. межевые и дорожные камни, отмечавшие границы владений и дороги, “большие” камни в лесах и болотах, у которых собирались и находили нужные места сборщики грибов и ягод…»[139]