Шелби помялась, но потом села. Времени еще много.

– Гриффин, ты же не собираешься придавать значение моим словам о том, что у меня в жизни полная неразбериха и всякое такое?

– Мне она такой не кажется.

– Ты просто не все знаешь. А сегодня мне стало известно еще кое-что, и мои проблемы усугубились еще больше. Сейчас я не могу об этом говорить, но кое-что ужасно запуталось.

Он погладил ее по руке.

– Я помогу тебе все наладить.

– Потому что это твоя работа?

– Да, и еще потому, что я к тебе кое-что испытываю, и это «кое-что» все разрастается и разрастается. А еще потому, что ты испытываешь кое-что ко мне.

– Уверен в этом?

Он лишь улыбнулся.

– Ну, глаза-то у меня пока на месте, Рыжик.

– Незачем мне к тебе что-то испытывать! – буркнула Шелби. Потом вспомнила, как рядом с ним заливалась смехом Кэлли, и сдалась. – Но может быть, ты и прав. – Она поднялась с обольстительной улыбкой. – Может быть, прав. – Она провела кончиком пальца по его руке, ощутила едва заметный трепет внутри. Она уж и не помнила, как может кружиться голова от этих легких электрических разрядов. – А пока наслаждайся концертом.

Шелби проследовала на кухню, где царил подлинный хаос, и укрылась в крошечном, не больше кладовки, кабинете, чтобы перевести дух.

Влетела Тэнси.

– О боже, Шелби, мы совсем зашиваемся! Деррик пашет за стойкой, иначе мы бы вообще ничего не успевали. Как ты? Готова? У меня от волнения аж тошнота поднимается. – Она приложила руку к животу. – А ты выглядишь спокойной, как удав. Ты совсем не нервничаешь?

– Из-за выступления – нет. Мне сейчас много есть из-за чего нервничать. А это? Это все равно как сунуть ноги в старые шлепки. Надеюсь, от меня будет польза, Тэнси.

– Я в этом не сомневаюсь. Через несколько минут я выйду, угомоню зал и объявлю тебя.

Тэнси вытащила из кармана обрывок бумаги.

– Мой список дел. Так легче ничего не упустить. Ладно. Аппарат запрограммирован, как ты заказывала. Что делать, ты знаешь.

– Знаю.

– Если что-то пойдет не так?

– Сымпровизирую, – успокоила Шелби. – Спасибо, что оставила столик для моих.

– Издеваешься? Конечно, мы оставили им первый ряд – они у нас самые что ни на есть вип-персоны. И когда они уйдут, стол останется для твоих бабушки с дедушкой. Слушай, мне надо кое-что проверить – и вперед. Тебе ничего не нужно?

– У меня все есть.

Чтобы создать непринужденную, естественную атмосферу, Шелби вышла в зал пораньше и немного пообщалась со знакомыми у барной стойки. Взяла себе бутылку воды.

Зная, что, когда она выступает, мама на взводе – так было всегда, – она не пошла к родительскому столу, а поприветствовала их улыбкой. Вторую улыбку послала Мэтту и Эмме-Кейт. И еще одну – Гриффу, когда на небольшую сцену уже вышла Тэнси.

Тэнси заговорила в микрофон, и шум голосов, звяканье приборов и звон бокалов немного стихли.

– Добро пожаловать на нашу первую Музыкальную пятницу! Сегодня у нас в «Бутлеггере» мы совершим путешествие на несколько десятилетий назад, в сороковые годы, так что усаживайтесь поудобнее, наслаждайтесь мартини и виски с содовой, а мы будем вас развлекать. Большинство из вас знает Шелби, многие слышали, как она поет. А кто не слышал – милости просим. Мы с Дерриком горды тем, что она выступает сегодня в нашем баре, на нашей сцене. А теперь давайте все вместе поприветствуем Шелби Помрой, как это принято у нас в Рандеву-Ридже.

На сцену вышла Шелби, повернула лицо к залу, разразившемуся аплодисментами.

– Я хочу вас всех поблагодарить за то, что пришли сегодня сюда. Я так рада вернуться в Ридж, рада слышать знакомые голоса, вдыхать воздух наших гор! Первая песня, которую я для вас спою, как раз напоминает мне о том, каково это – быть далеко от родного дома.

Она начала с песни «Еще увидимся».

И сразу почувствовала себя как рыба в воде. Шелби Помрой в родной стихии.

– До чего же хороша! – негромко проговорил Гриффин. – Сенсация.

– Она всегда прекрасно пела. А у тебя в глазах звезды горят, – потрепала его по руке Эмма-Кейт.

– Ничего, смотреть они не мешают. Зато придают всему, что видишь, больше блеска.

Первое отделение прошло как по маслу. Шелби смотрела, как народ все прибавляется, скапливается у бара и за столиками. Когда она сделала перерыв, к ней прямиком подошел Клэй, обнял и оторвал от пола.

– Как я тобой горжусь! – прошептал он ей на ухо.

– Было здорово. По-настоящему здорово.

– Хотелось бы остаться, но мне надо отвезти Джилли домой.

– Все в порядке?

– Устала немножко. За последний месяц это первый вечер, когда она ляжет позже девяти. – Он засмеялся и опять крепко сжал сестру в объятиях. – Подойди к нам, пока мы не отчалили.

Она обернулась, увидела, что Мэтт с Гриффом сдвигают столы, чтобы ее друзья и родные оказались вместе.

Пускай день начался и не очень гладко, подумала она, но обернулся прекрасным вечером.

Шелби немного посидела со своими, потом снова подошла к бару и взяла еще воды.

Она увидела, как уходят Арло с приятелями, но нисколько не расстроилась. Наоборот, без этого пристального взгляда станет легче дышать.

Он и в былые времена часто на нее пялился, вот именно этим своим взглядом. Они еще были подростками. И даже, припомнилось ей, уговаривал ее прокатиться вдвоем на мотоцикле или тайком выпить пива.

Ни то ни другое не удалось.

И было определенно что-то гадкое в том, как по прошествии стольких лет он продолжает на нее пялиться не моргая, взглядом ящерицы.

Рядом с ней к стойке бара подсел Грифф. Это уже была куда более приятная компания.

– Давай завтра куда-нибудь сходим?

– Ой, я…

– Да будет тебе, Шелби! Мне действительно хочется провести с тобой время. С тобой одной.

Она повернулась и посмотрела в упор в его дерзкие и умные зеленые глаза. В них не было ничего, что вызывало бы у нее чувство неловкости.

– Кажется, мне этого тоже хочется, но не очень удобно оставлять Кэлли два вечера подряд – опять у родителей одалживаться придется.

– Ладно. Тогда выбери какой-нибудь вечер на той неделе. Любой. И любое место.

– Пожалуй, вторник удобнее всего.

– Значит, вторник. А куда хочешь пойти?

– Мне очень любопытно взглянуть на твой дом.

– Правда?

Она заулыбалась.

– Правда. Все думаю, как бы половчее к тебе в гости напроситься.