Покупаю бутылку воды на баре и тут же опустошаю, направляясь на выход. Сэм говорил, что нужно будет всё обсудить, но у меня есть время, пока он разбирается с журналистами.

– Сбегаешь? – ощущение, что Вита караулит меня. – Твой звёздный час.

– Да, мой звёздный час. А тебя всё не отпускает зависть?

– Нет, ты что. Мне далеко до тебя и твоих стараний. Но, должна признать, что танцуешь ты сносно.

– Сносно?

– Ладно, - Вита закатывает глаза. – Неплохо. Но всё равно, на фуэте с выходом в ласточку ты заваливаешься. Не нагибайся так сильно, в кадре не заметно будет, зато не будешь качаться.

– Решила дать мне совет?

– Съемки уже начались, тебя не заменить. Но зато меньше времени потратим на репетиции. И надеюсь на оплату за помощь. Если будешь проходить мимо аптеки, мне нужен эластичная повязка.

Кивая, не говоря Вите, что направлялась как раз туда. За новыми успокоительными, которые прописал врач. Не такие сильнодействующие, но безопасные.

А мне нужен этот чёртов тест на беременность.

Прогулка до аптеки, которая находится в пяти минутах от отеля, немного прочищает разум. Кажется, нужно было выбраться ещё вчера, чтобы всё обдумать. Вдыхаю раскалённый воздух, поднимая голову к небу.

В любом случае, от меня теперь ничего не зависит. Либо мужчины простят мой поступок, либо нет. Примут Марка или нет. Свой выбор я уже сделала, теперь ход за ними.

В крайнем случае, всегда остаётся вариант с контрактом. Найти его, заменить, не позволить мужчинам держать меня условиями договора. Я не стану уходить, срывать съемки. Но с ним бы чувствовала себя уверенней и свободней.

– Как вы прокомментируете слив секс-видео?

– Мисс Слицерин, это первый раз, когда вы получаете работу через постель?

– С кем у вас были отношения, чтобы получить контракт на…

Шум репортеров возле гостиницы оглушает, заставляя двигаться быстрее. Нестись к лифту, радуясь, что пакет аптеки без логотипа и непрозрачный. Сердце бешено стучит в груди, а глаза жжёт от слёз. Если бы я знала, что моя недавняя слабость обернётся сплошным провалом, никогда бы не прилетела в Португалию.

Рина говорила, что всё закончилось и утихло, но мне так не кажется. И если во время конференции подобных вопросов не возникало, то теперь они возобновились.

Циферблат отсчитывает этажи, а мне с каждой секундой становится хуже. У меня ведь была размеренная жизнь - работа, вечера с Марком и выбор пригласительных на свадьбу отчима. А теперь... Цепляюсь пальцами за обручальное кольцо, которое фальшивое, как и всё вокруг.

Стоит выйти из лифта, как встречаюсь с пронзительным взглядом разноцветных глаз. Сэм без раздумий сгребает в объятия и тащит к моему номеру. Нужно спорить, сказать что-то, сбежать к себе и никогда больше не появляться на людях. Уйти в монахини, каяться в грехах. Бежать далеко, где меня никогда не найдут.

Не готова сейчас к разговору. Казалось, что смогу вынести и ко всему готова. Теперь лучший вариант – спрятаться в своём мирке.

Но превращаюсь в безвольную куклу в мужских объятиях. Чужая ладонь прожигает спину, а кожа покрывается мурашками. Внутри лава растекается лишь от того, как дыхание ласкает шею.

– Не делай глупостей, принцесса.

Замок на двери защелкивается, напоминая взвод курка. До финального выстрела считанные секунды, а я и так слишком долго хожу по грани. С того самого момента, как двое мужчин заманили в свою ловушку и рушат мою привычную жизнь по кирпичику.

Совсем недавно я занималась планировкой свадьбы, готовилась к конкурсу в Милане и мечтала о выгодном контракте. А они ворвались в мою жизнь и всё перевернули.

– Я говорил тебе не выходить.

Строгий голос, от которого подгибаются ноги. Только никто не даст мне упасть. Зажимают с двух сторон, будто полноправные хозяина моего тела. Их руки на талии, бёдра прижимаются к моим. 

Мысли превращаются в желе, а тело в гибкий пластилин. Выгибается под каждое касание мужчины, отзывается дрожью на их ласку. И у меня не получается противиться. Дурная похоть берёт верх, заставляя совершать очередную ошибку.

– Я не ваша собственность. 

– Ты подписала контракт, принцесса. Ты принадлежишь нам на ближайший год.

Или ближайшую вечность, раз тело так реагирует на них. И сердце стучит в такт касаниям Алекса, когда он прижимает к себе. Сложно противостоять мужчинам, когда всё внутри – и разум, и сердце, и тело – хотят лишь одного.

Их.

– Вы не имеете права.

– Тише…

Порочный шепот, от которого всё скручивается внутри. Я застываю, а мужчины пользуются этим. Их пальцы скользят по телу, пробираясь под платье. Их глаза прожигают каждый барьер. Выстраивала, защищалась, а они снова всё рушат.

Они. Они. Они.

Везде они, даже стоит прикрыть глаза, как под веками вспыхивает их образ. Захватчики, которые не думают останавливаться. Войной и разрушениями пробираются ко мне под кожу, в мысли и желания.

Нельзя поддаваться, нельзя позволять им ничего. Для них это игра, а для меня крах карьеры и мечты. Они только и делали, что рушили всё вокруг меня, то, чего я добивалась столько времени. Давали желанное, а после вырывали. Притягивали к себе, а после толкали прочь.

И это лишь очередной ход двух игроманов.

– Такая громкая.

Припечатывают самодовольством, когда судорожный вздох срывается с губ. Их пальцы под платьем, касаются самого сокровенного. И нет сил сопротивляться. Нет сил спасать себя.

Они действуют синхронно, зная каждую мою клеточку. Заставляют вскидываться и гореть, стоит отодвинуть край кружева. Давят и ласкают, вместе касаются клитора и ведут дальше.

Я перестаю существовать, сплошное желание, сплошной оголённый нерв. По которому бьют и бьют, пока не взорвётся. Пока окончательно демон похоти не вырвется, поглощая меня.

Это неправильно, дико. Но так необходимо. Их короткие поцелуи на шее. Когда щетина колет кожу, а сердце грозится проломить рёбра. Когда могу только хвататься за широкие плечи, мечтая о большем.

Они ломают меня, каждую секунду прогибают под себя. И я знаю, знаю, что должна бороться. Только это так сложно, когда внутри всё разрывается на части. От их касаний, поцелуев, шепота, от которого темнеет перед глазами.