Во вторую очередь на себя обращает внимание то обстоятельство, что после того, как Махер сообщил Гиммлеру по связи о том, что задание было выполнено, рейхсфюрер СС затребовал его на личный доклад. Едва ли Гиммлер хотел услышать красочное описание того, как было разрушено его любимое детище. Возникает вопрос: что же он хотел услышать? Скорее всего, то, что Махер не мог ему передать по полевой связи при посторонних людях. Именно после этого доклада Махеру было присвоено звание штурмбаннфюрера СС. Если принять во внимание, что до этого группа Махера уничтожила множество мостов, которые имели важное стратегическое значение, кажется странным, что повышение этот эсэсовец получил за уничтожение замка, который, по большому счету, и уничтожен-то не был.

И наконец, бросается в глаза тот факт, что именно Махер сопровождал Гиммлера, когда тот был арестован близ Люнебурга. Хайнц Махер никогда не входил в число людей, особо приближенных к рейхсфюреру СС. Почему же ситуация в корне изменилась в последние дни войны? Опять же если проследить последний путь Гиммлера, то мы обнаружим, что они вместе с Махером и Гротманом двигались отнюдь не в направлении Дании, а в прямо противоположном направлении, в глубь Вестфалии.

Версия выстраивается сама собой. Махер был направлен в Вевельсбург, чтобы ЧТО-ТО забрать из замка, скорее всего из личного сейфа Гиммлера, о существовании которого не подозревали даже служившие в замке эсэсовские офицеры. При этом Гиммлер должен был снабдить Махера некими личными инструкциями, в противном случае с этой задачей мог бы справиться и комендант замка Зигфрид Тауберт. Вероятнее всего, это НЕЧТО не представлялось возможным незаметно вывезти из Вевельсбурга, а потому этот предмет (или предметы) были спрятаны где-то в его окрестностях. После этого становится понятным, почему Махер не особо усердствовал с подрывом замка, ограничившись его поджогом. Личный визит к Гиммлеру 1 апреля 1945 года потребовался для того, чтобы рассказать, где и как было спрятано это НЕЧТО. В данном случае, естественно, подобные сведения нельзя было передавать по связи. Наличие Махера в сопровождении Гиммлера в мае 1945 года говорит о том, что эсэсовский сапер выступал в роли проводника к тайнику, который был сделан им 31 марта 1945 года. Поскольку до самого момента своей смерти, которая наступила в декабре 2001 года, Хайнц Махер хранил гробовое молчание относительно того, ЧТО и ГДЕ он спрятал, то данный сюжет может стать одной из самых больших загадок Третьего рейха.

Когда в 1982 году Карл Хюзер опубликовал свою работу, посвященную замку Вевельсбург, то он фактически подарил широкой общественности символ «черного солнца». Несмотря на его отсылки, что еще с 50-х годов Вевельсбург был окутан множеством мифов, именно его труд стал отправной точкой для складывания целого пласта исторических легенд. Сразу же отметим, что замок всегда был центром притяжения множества любопытных зевак, эзотериков, представителей ультраправых организаций. Большинство из них хотят лично увидеть замок и его эсэсовские реликвии.

Как уже говорилось выше, на первом этаже северной башни Вевельсбурга был расположен так называемый «зал обергруппенфюреров СС». Именно благодаря стараниям Карла Хюзера стало известно, что на его полу из зеленого и черного мрамора была выложена мозаика, изображавшая солнечное колесо с молниями вместо спиц — «черное солнце». Сейчас этот символ оказался сотнями тысяч экземпляров растиражирован на футболках, плакатах, брелках, значках, булавках, перстнях, заколках для галстуков. Символ «черного солнца» можно встретить на обложках музыкальных дисков и в оформлении различных интернет-страниц. Нередко «черное солнце» как символ, не попавший под запрет, используется ультраправыми активистами, что позволяет им опознавать друг друга. Впрочем, за последние годы «черное солнце» оказалось распространенным среди молодежных субкультур, которые на первый взгляд не имеют однозначной политической окраски. Если говорить о западной музыкальной сцене, то «черное солнце» можно увидеть во время концертов групп, играющих фольклорный рок, индустриальную музыку, готику и даже блэк-метал. Можно говорить, что вокруг «черного солнца» сформировался настоящий культ.

Никто не может дать однозначной трактовки символа «черного солнца». Для кого-то оно выражает гордость за собственный народ и устремление борьбы против демократической системы. Для кого-то этот символ является невидимым «противосолнцем», что намекает на тайные знания, которыми обладала верхушка СС. Все эти трактовки отличает только одна общая черта — они рождены уже в современности, они не имеют однозначных указаний. Из эпохи национал-социализма до нас не дошло ни одного документа, который давал хотя бы какое-нибудь поверхностное объяснение, чем на самом деле являлось для Генриха Гиммлера и его окружения «черное солнце». Если отбросить все эзотерические трактовки, то предполагается, что «черное солнце» являлось стилизацией под витражи меровингской эпохи (V–VIII веков). В данном случае речь должна была вестись не о «невидимом солнце», а о самом что ни на есть обыкновенном, видимом светиле. Декоративные витражи с изображениями, напоминающими символ из Вевельсбурга (солнечное колесо со спицами), в те далекие времена символизировали катящееся по небу солнце и являлись вместе с тем выражением сложного природно-религиозного культа, в центре которого находилось именно солнце. Символика, имевшая подобную культовую нагрузку, весьма хорошо компоновалась с «германскими обычаями», которые восстанавливались в недрах СС. В качестве таковых можно привести празднование летнего и зимнего солнцестояния. Впрочем, документальные источники не позволяют провести эту на первый взгляд очевидную взаимосвязь.

Несмотря на то что замок Вевельсбург стал в последнее время предметом многочисленных научных исследований, до сих пор многие вопросы остаются открытыми. В первую очередь это касается его предназначения. Вевельсбург как проект проделал очень длинный путь от училища СС до культового места, в котором должны были происходить церемонии, укрепляющие «аристократический дух» эсэсовской верхушки. В любом случае в исторической литературе за Вевельсбургом закрепилась репутация «культового сооружения СС», хотя даже из проекта, подготовленного Германом Бартельсом в 1940 году, видно, что огромный комплекс зданий не мог использоваться для отправления ритуалов и совершения церемоний. Если такое и предполагалось, то все эти действия должны были происходить исключительно в замке, но никак не в огромных постройках, которые должны были окружить его с нескольких сторон. В отечественной литературе в последнее время весьма популярна версия о том, что при перестройке Вевельсбурга должна быть воссоздана символика Святого Грааля. Треугольный замок как бы являлся наконечником копья, центральное научное здание и длинное шоссе — его древком, прочие здания, полукругом обступающие на проекте Бартельса замок, выступали в качестве символа чаши. Копье, опущенное в чашу, вне всякого сомнения, является символикой Грааля (как суммы копья Лонгина и чаши с кровью Спасителя). Проблема заключается в том, что Герман Бартельс и архитекторы, помогавшие ему готовить данный проект, не были знакомы с данной символикой. Поскольку от Генриха Гиммлера не поступало никаких указаний относительно расположения зданий в Вевельсбургском дворцовом комплексе, а сами архитекторы изначально не планировали использовать символику Грааля, то это можно считать не более чем совпадением.