– Отличная философия Глория. Уровень познания в области психопатов у тебя то, что надо, недаром ты лучшая. С такой напарницей как ты, мы далеко продвинемся по службе. Давай позвоним Гейбу, если он не занят, проведем совместный анализ всех этих дел, хочу услышать его мнение как специалиста работавшего с этими девочками непосредственно.

– Я не против, давай попробуем, – поддержала эту идею я.

Набрав его номер, я поставила на громкую связь. Послышались долгие гудки, но после пятого трубку сняли.

– Детектив, чем я могу вам помочь?

– Гейб, ты можешь уделить нам минут десять? Нам срочно нужно твое экспертное мнение – вежливо попросила я.

– У меня как раз есть час перерыва, что там у вас? Выкладывайте.

– Мы изучили присланные тобой дела всех жертв. Ты наверняка помнишь всех этих девушек, скажи, есть ли что – то объединяющие в их поведении – громко стал спрашивать Брайн со своего места. – Они все были изнасилованы. Какими бывают последствия?

– Самые разные, – начал Гейб. Девочки по-разному воспринимали эту трагедию. Кто-то закапывался в себе, загоняя себя на тему болезней последствия изнасилования, это может быть и онкология и фригидность, так же полная эмоциональная амбивалентность. У каждой из них конечно уровень самооценки падал ниже не куда. Они не верили никому ни во что. Кто-то из них хотел наложить на себя руки. Самое распространенное последствия вообще в любом возрасте последствие изнасилования – это отсутствие полноценной сексуальной жизни. А так же не возможность создать нормальную семью своего формата.

– Значит, эти переживания можно разделить на некие этапы? – подхватила я.

– Да конечно, безусловно. Есть пять стадий «горевания». Они проявляются после того, как у жертвы проходит первый шок.

Первая стадия – отрицание, когда жертва думает, что все что случилось, не могло произойти с ней. Жизнь замирает в душе таких людей, они просто начинают выполнять какие-то вещи рефлекторно. У каждого эта стадия индивидуальна, каждому нужен свой отрезок времени, чтобы принять то, что с ним произошло. И когда девушка принимает то, что она была изнасилована и ей как-то придется с этим справляться, а для этого нужно бороться, то это первый шаг на пути к исцелению.

Вторая стадия – гнев, когда до жертвы доходит, что с ней произошло. Тогда самые распространенные вопросы, которые задает себе она,: почему я? Господи, за что?. Тогда может возникнуть агрессия к окружающим, к мужчинам, к себе. Если жертва преодолевает отрицание и агрессии, то тогда начинается третья стадия.

Третья стадия – торг. Жертва, начинает торговаться со своим подсознанием, с богом, совестью. Например: «я хочу исцелиться, для этого я помогу нескольким людям, и Бог вознаградит меня за это», или «если бы я оделась не так вульгарно, то со мной этого не произошло!» Тогда некоторые девушки пересматривают свой гардероб, нося только длинные платья в пол застегнутые на все пуговицы.

Четвертая стадия – депрессия. Это естественно, ее мир пошатнулся, с ней произошло, то ужасное которое не считается нормой в обществе.

–Пятая последняя стадия – принятие, когда жертва принимает себя вместе с тем, что в ней твориться внутри, с агрессией, обидой, чувством вину итд.

– Спасибо Гейб, это очень развернутый ответ. Мы приходим к выводу, что все жертвы уязвимы после изнасилования. Получается, у него есть доступ, к твоей базе данных? Как он вычислил, что они все твои пациентки? Если только не следил за ними ежедневно .– Брайн соскочил со стула и стал ходить взад вперед.

– Не могу с уверенностью это отрицать, скорее всего, есть или был, хотя раз в год у нас обновляется система безопасности. Я согласен на счет того, что он выжидает длительное время и дает им время на восстановление после их полученной травмы. Это немаловажный аспект. А это значит, он наблюдает за ними очень долгое время.

– Гейб, но почему именно ты? В городе полно клиник и психотерапевтов, занимающихся частной практикой – отпивая из стакана кофе, спросила я.

– Не могу ответить на этот вопрос, так как не знаю ответ, Глория.

– Я предполагаю, что все это тоже не случайность. Маркус в тебе видит соперника. Может ему нравиться таким способом разрушать то, что тебе потом так долго приходиться восстанавливать? Ты красив, успешен, богат, умен, возможно, именно это злит его настолько, что он готов убивать.

– Это вполне убедительная теория. Не забывай, Маркус психопат, конечно, это еще не установленный факт, но как только вы его поймаете и он пройдет освидетельствование у комиссии психиатров, я не сомневаюсь в его диагнозе. И поэтому мы можем даже не на йоту приблизиться к его мышлению. Если придерживаться твоей теории то, это вполне вероятно, так как я уже вам говорил, что создание и подражание жизни художника Пабло Пикассо всего лишь его маска. Он мог все это сотворить для «ярких красок» в расследовании полиции. Маркус очень умен, а если все наши домыслы подтвердятся, когда вы его поймаете, то мы убедимся, что ещё, он очень расчетлив и терпелив.

– Знаешь, я подумала, а почему бы не поискать среди практикующих врачей психиатров, нашего Маркуса? Может это профессиональные неудачи сподвигли его на такие действия? Что явилось катализатором всего? Кроме конечно его несчастного детства, если оно имело место быть. Вспомни, может у тебя были какие-то явные соперники? Или конкуренты? Пока ты взбирался на свой «Олимп».

– Глория, в мире медицины очень много врачей. Мы ездим по семинарам, учавствуем в конференциях, форумах, и у каждого из нас есть свои завистники и конкуренты. Их так много, что всех и не припомнишь. Хотя…– он внезапно замолчал.

Мы с Брайном переглянулись и какая-то маленькая надежда заблестела в глазах каждого из нас.

Брайн склонился над телефоном так низко, что мне казалось, он готов влезь туда целиком если понадобиться, он терпеливо вслушивался в тишину в трубке, но вскоре его терпене иссякло:

–Гейб! – почти закричал он. Ты что -то вспомнил? Не томи нас дружище.

– Я просто пытаюсь сопоставить факты и вспомнить, не кричи Брайн я и так тебя прекрасно слышу.

– Гейб! Что у тебя? Выкладывай, даже если тебе кажется, ничего серьезного мы все равно проверим эту версию – подключилась я к разговору.

– В студенческие годы, на курс старше меня учился один парень. Мы всегда участвовали с ним на разных олимпиадах, старались участвовать в конкурсах, чтобы получить больше бонусов и привилегий к практики, что потом положительно скажется на нашей дальнейшей карьере. Не скажу, что мы были врагами или серьезными противниками, он все-таки был на курс старше меня. Это скорее был профессиональный интерес, у кого больше знаний из нас в той или иной области, а так как наш профиль был психиатрия, то мы выискивали самые интересные случаи в практики. Я просто пытался вспомнить его фамилию, кажется, звали его Мел Гилберт.

Я схватила ручку и записала инициалы.

– Продолжай старина, что ты помнишь еще? Любые подробности, мелочи, нам все важно, даже если окажется, что все наши усилия будут напрасны! – Брайн тараторил как обезумевший.