— Целы! — засмеялся Костя.

— Ну с него и хватит, — вздохнула Яга, — лишние ноги тоже ни к чему.

— Ой, как с вами интересно! — закатила глазки Шишига. — А можно и я посмотрю? Может, он эти ноги отстегнул и спрятал? А мы их найдем и перепрячем?

— Шишечка! — ласково произнес Горыныч. — Не суетись. Это сейчас не главное!

— А что главное? — наивно спросила Шишига.

— Главное — это остановить бандитов, — сказал Костя, — не допустить их в Тридевятое царство. Где они сейчас?

— Разберемся! — сказала Яга, забирая у Лешего фонарь и посвечивая вокруг. — Вон как все нагажено да затоптано! Вот следы здоровые, будто слоновьи. Это их главный натоптал. А это маленький след, деликатный. У Лисипицина такая нога. Опять же окурочек весь изжеванный. Волновался, видать, нервничал. Ну оно и понятно. Не каждый день на лихое дело идешь! А вот эти следы видишь? Назад ведут. И пошли они пустые, никаких сокровищ у них нетути!

— Почему вы так решили? — спросил Костя, сбитый с толку бабкиной дедукцией.

— Эхма! Да если бы они тащили мешок али сундук тяжелый, так ведь и следы были бы глубже! Лишний вес, он на землю-то давит! Налегке они шли и как бы даже огорченные. Оттого и шаг у них мелкий, а не широкий. Потому что у людей удачливых шаг широкий да твердый.

— Верно, бабушка! — сказал кто-то совсем рядом, и из стены высунулась голова домового. Это был Барыга. — Здорово все расписали! — С некоторым затруднением он вылез из стены целиком и вытащил сундучок. — Вот оно, добро-то народное! Тута!

— Барыжка! — всплеснула бабка руками. — Ах ты шалопут! Что ты наделал-то? Откуда взял?

— В карты у главного бандита выиграл! — ухмыльнулся Барыга. — Пусть не думает, что раз он крутой и с рогами, так ему все можно. У нас с такими своя расправа. Носопырь-то быстро утрем!

— Носопырь — это, насколько я понимаю, нос? — не выдержал Леший.

— У кого нос, а у этих бугаев натуральный носопырь! — возразил домовой. — Вы вот что, золотишко-то, того… В кассу сдайте, чтобы чего не вышло. А то ведь их жадность заела, все село перевернут, лишь бы золото вернуть!

— Хорошо сказал, — восхитился Горыныч, — в рифму! Сейчас запишу!

— Погоди, — сказала Яга, — дело серьезное. Люди гибнут за металл. Что ж. Поручим это дело Констянтину. Он у нас к начальству вхож, мигом все обстряпает.

Костя развел руками:

— Какой вопрос, все сделаем. Правда, не люблю я этим заниматься.

— А что так-то? — поинтересовался Леший. — Получишь проценты, или как там у нас? Комиссионные. Проставишь, само собой…

— Проставить не проблема, — сказал Костя, — это хоть сейчас. А насчет золота… Придется в бухгалтерию идти, полдня там убить, заявления писать, объяснения, опись. Кошмар!

— Ничего, — сказал Барыга, — ради общего дела попотеешь. А родному совхозу польза. Зарплату вовремя выдадут.

— И премию тоже, — напомнила Яга, — нам, как общественникам, положено.

— Конечно, — сказал Костя, — это я так. — Он приподнял сундук и тут же опустил его на землю. — Да он же тяжеленный! Один не донесу. И куда его прикажете ночью переть? Администрация не работает.

— К этому, — подсказала Яга, — к изобретателю тащи. Он ведь рядышком. А что тяжело — не беда. Мы Горынушку попросим. Ведь попросим, а?

— А меня и просить не надо, — отозвался Горыныч, — ради такого дела я готов…

— Всегда готов! — восхищенно добавила Шишига.

Горыныч крякнул, подцепил одним пальцем сундучок и прижал к груди.

— Ну что, пошли?

— Мы-то пошли, — сказал Костя, — а вот куда эти разбойники направились?

— Кто? Разбойники? — Барыга согнулся пополам от хохота. — Да они ж бараны натуральные! С рогами! Кстати, откуда у них это украшение? Сами волшебными яблочками полакомились или кто угостил?

— Молчи! — сурово сказала Яга. — По грехам и мука! Пусть походят немного, может, думать научатся.

— Так это вы, бабуля, устроили им праздник жизни? — захохотал Барыга. — Так я и знал! А вот рассчитывать на то, что они исправятся, не стоит. Им такая жизнь очень нравится. Они понимают только тогда, когда боятся. Раз боятся, значит, уважают… Ну мы с ребятами постараемся, нагоним на братков страху!

— Еще как постараемся! — пискнул еще один голос, и из стены вылез Шмыга.

— А подслушивать, между прочим, нехорошо, — сказал Леший.

— А я и не подслушивал, — возразил Шмыга и шмыгнул носом, — я просто мимо проходил. Между прочим, бараны-то к Лисипицину ушли. Совещаться.

— У них свое политбюро, — пошутил Костя. — Ну хорошо, пойдем к Шлоссеру. Он наверняка уже не спит. Или еще не спит. Оставим сундучок у него.

Шлоссер действительно не спал. Он встретил друзей с паяльником в руках и ничуть не удивился их появлению.

— Проходите, — сказал он, — сейчас я всю эту ерунду уберу, а вы ставьте чайник.

Федор сгреб со стола какие-то схемы, обрывки проводов, электронные платы и бросил в коробку из-под конфет.

— Ерунда, — сказал он, — сегодня у меня ничего не получается. Сегодня я — тупой. Хотел сделать нагнетатель мысли, а вместо этого получился насос.

— Зачем тебе нагнетатель мысли? — поинтересовался Костя.

— А это когда вот как сегодня. Чувствуешь себя тупым, а нагнетатель включил и ты — гений!

— Ну гениев-то у нас хватает! — быстро сориентировалась бабка. — А вот хороших насосов мало. Ты это, того, милок. Отдай этот насос мне. Только скажи сначала, чего это он насасывает?

— Воздух — это точно, — сказал Шлоссер, — ну еще воду. Но тут такая штука. Он сосет, но не выпускает.

— Как это не выпускает? — изумилась Яга. — А куды ж он все добро насосанное девает? Прессует али как?

— Бабуля, ты гений! — обрадовался Шлоссер. — Точно — прессует! А я думаю, что за серебристые камушки оттуда вываливаются? Ура! Теперь из воздуха будем делать все, что захотим! Дома из воздуха! Мостовые из воздуха! Машины из воздуха! Самый экологический в мире материал!

— А дышать-то чем будем? — осторожно спросил Леший. — Весь воздух на кирпичи ухлопаем, и каюк.

— Верно, — согласился Шлоссер. — Можно делать из воды. Это даже интересней получится. Воды на земле — хоть залейся! К тому же ее можно будет транспортировать на любые расстояния, как обычный груз! Никаких цистерн! Насыпал в грузовик — и повез! Вас послал ко мне сам Создатель! Это открытие перевернет…

— Федор Семеныч! — перебил его Костя. — Мы клад принесли. Можно он здесь полежит?

— Какой клад? — Шлоссер непонимающе глянул на Костю, затем перевел взгляд на Горыныча, держащего в лапах ларец.

— Еще один клад? — ахнул механик. — Да что же я с ними делать буду? Солить?