— Но, полагаю, сделать небольшую вылазку на волю нам можно. — Его взгляд заискрился вихрем ледяных задорных искорок, а губы расплылись в предвкушающей улыбке. — Как насчет того, чтобы ограбить библиотеку? — Он задорно мне подмигнул, переведя задумчивый взгляд на своего брата.

Адриан, уже сидевший на своей кровати, заливисто рассмеялся, запрокидывая голову немного назад. Огненные волосы рассыпались лавиной по его мускулистым плечам. В груди стало жарко.

— Я только за! Пора напомнить ректору, кого он приютил у себя под чешуйчатым боком! — Губы обоих близнецов расплылись в коварной улыбке. — Назовем это операция «Лихо». Не будите лихо — пока оно тихо!

— Я в деле! — В груди расплылась искрящаяся радость и азарт.

Угрюмый мужчина вальяжно устроился у окна и напряженно вглядывался в занимающийся рассвет. За всю ночь он так и не сомкнул глаз. Впрочем, как и за предыдущие несколько недель. Глубокие темные тени недосыпа словно бы поселились на его лице, делая его образ еще более хмурым и внушительным. А огненно-красные волосы и вовсе придавали его облику пугающий вид.

Подданные и слуги, что имели возможность видеть его в эти дни, боялись лишнее слово сказать в его присутствии, зная, каким может быть огненный маг и император в гневе — стремительным, беспощадным. Каждый обитатель замка либо старался слиться со стенами, бегая по дворцу на цыпочках, либо и вовсе на какое-то время брал выходные, спеша переждать страшные времена под теплым крылышком супруги или супруга.

Придворный маг, он же алхимик императорского двора, уже не справлялся со своими обязанностями, ежедневно создавая для своего императора общеукрепляющие и бодрящие зелья, способные помочь организму справиться со стрессом. Зелья сна помогали плохо, а если и помогали, то мужчине снились в основном страшные кровавые кошмары, все равно не давая ему выспаться как следует.

Тихие языки пламени в камине императорского кабинета неторопливо лизали березовые поленья, медленно превращая дерево в чернеющий пепел. Они словно бы тоже устали от суеты жизни и взяли небольшой перерыв, не спеша расправляться с древесиной, больше играя с ней, изучая, чем воюя.

Рыжие волосы рассыпались по опущенным плечам Вильямса, утратив былой блеск огня. Пальцы нервно выстукивали рваный ритм на подоконнике.

— Тебе надо поспать. — Дверь кабинета тихо прикрылась за еще одним мужчиной, на этот раз с белой гривой волос. Ему тоже плохо спалось сегодня, но сонные зелья пока еще помогали.

Император тихо выдохнул скопившийся в легких воздух и обеспокоенно посмотрел на брата. В его глазах отразилось обуревающее его смятение чувств.

— Как думаешь, они нас простят? — в его голосе скрывалась тщательно запрятанная дрожь душевной боли и страданий.

Алистер нервно сжал в руках свиток, который он поспешил с утра пораньше принести брату. Аристократично тонкие губы сжались в бесцветную нить. В его голове в последнее время тоже гуляли весьма и весьма безрадостные мысли. Все же он полюбил близнецов и привязался к мальчишкам как к родным сыновьям. Он не мог не думать о них.

— Думаю, да. Простят, — в его голосе сквозило куда больше уверенности, чем он на самом деле испытывал. — Надо дать им время.

Ворох прозрачных снежинок закрутил замысловатую петлю вокруг мужчины и снова испарился, выдавая и его нервозность. Однако голубой лед радужек смотрел на мир, как всегда, спокойно и взвешенно.

— А та девушка, Мелания, как думаешь, они смогут наладить с ней отношения? — В огненных глазах плескалось беспокойство. Тонкие пальцы с перстнями нервно сомкнулись на восстановленном после гнева близнецов подлокотнике кресла.

— Они уже давно не маленькие дети и научились пользоваться мозгами. Конечно наладят, — кивнул беловолосый маг, придвигая второе кресло поближе к брату и удобно в нем устраиваясь. Бумажный свиток с очередным отчетом полетел на дубовый письменный стол императора. Они позже с ним разберутся. — Совместно разнесут крыло дворца или академии и успокоятся, — хмыкнул мужчина.

Император только покачал головой, глядя на портрет женщины, спокойно смотрящей куда-то в пространство с картинного полотна. Это было все, что у него осталось от жены: портрет и ворох никому больше не нужных бальных платьев, которые он до сих пор как величайшую ценность хранил у себя в комнате. Ее родные черты лица, так ярко проступающие в лицах его сыновей, грели уже давно замерзшую душу огненного мага.

— Они уже один дом в столице прикончили общими усилиями, — покачал головой император. — Не особо помогло.

Ледяной маг тяжело вздохнул, сочувствуя горю брата, но ничего не ответил, будучи уверенным, что правильно воспитал сыновей и рано или поздно те действительно смогут найти общий язык с собственной невестой, напророченной им еще родной матерью.

— Риэль была выдающейся драконицей, — улыбнулся первый советник. — Она не могла ошибиться с выбором невесты для собственных сыновей. — Его губы исказила печальная улыбка.

— Ты извини, что когда-то сбросил на тебя груз ответственности за них. Я не мог… — Глаза огненного мага покрылись неожиданной влагой, стоило ему только вспомнить тот злополучный день, когда его сердце оказалось окончательно и вдребезги разбито смертью любимой.

— Я все понимаю, — шепнул ледяной брат. — Мы с Рианой были рады им.

— Спасибо, — тихо произнес император, впервые за много лет выражая брату благодарность.

— Ты поступил бы так же. — Рука ледяного легла на красный бархат камзола, сжимая плечо родственника.

Какое-то время оба мужчины молча любовались рассветом, не спеша разбивать витающую в воздухе атмосферу досужими разговорами. Наконец, солнце поднялось из-за горизонта, окрасив мир в осенне-желтые цвета. Еще теплый ветерок проник сквозь открытое окно, теребя толстые шторы и овевая лица братьев.

— Ты в курсе, что ректор до сих пор держит Меланию и близнецов взаперти в целительском крыле? — На губах ледяного мага медленно расплылась коварная усмешка, стоило ему вспомнить этот весьма и весьма забавный факт.

Император заинтересованно посмотрел на брата, примерно представляя, на что способны его сыновья.

— Ох и рискует он. — Вильямс не смог удержать улыбки, так и рвущейся сквозь все выстроенные заслоны. Только известия о сыновьях-племянниках или о родном брате могли его хоть как-то порадовать, растопив лед в раненом сердце.

— Четвертый день пошел… — Ледяные глаза весело заискрились. — Спорим, сегодня что-то будет? — Алистер протянул руку, желая хоть немного отвлечь брата от страданий.

Но император тоже уже устал страдать и был готов выбираться из этого темного омута переживаний.

— Разнесут целительское крыло, устроят побег или придумали нечто более оригинальное? — Его губы сложились в улыбку, а в волосах снова заплясали яркие искры возвращающегося к нему огня и задора.