Я пытался было возразить, но Карлос поднял руку.

– Хуан, я решил специально побеседовать с тобой наедине, чтобы больше к этому вопросу не возвращаться. Ты должен понимать, наша экспедиция состоит не из одних только ученых.

Я это прекрасно понимал. Помимо солдат, осуществлявших охрану, в состав экспедиции входили лица духовные, и один из священников носил зеленый инквизиторский крест. Служители инквизиции постоянно участвовали в экспедициях по изучению индейских древностей, с целью сокрытия и уничтожения любых находок, которые в том или ином отношении могли бы оскорбить церковь или повредить ей. Иначе говоря, этот священник представлял собой шпиона, альгвазила, судью и палача в одном лице, и полномочиями этими его наделила церковь – сила, имевшая в колонии не меньшее, если не большее влияние, чем сам вице-король.

– Через два дня мы отправляемся в Куикуилько. Я найму тебя вместе с твоим мулом по цене, какую мы обычно платим погонщикам. Тебе придется избавиться от твоего груза одежды, потому что твой мул повезет мое снаряжение и личные вещи. Тебя это устраивает?

– Вполне.

– От остальных участников экспедиции лучше держись подальше, но не нарочито, а так, чтобы это не бросалось в глаза. А если, не дай бог, по дороге возникнут какие-нибудь проблемы, не хватайся за мачете. Пусть с этим разбираются солдаты. Понятно?

– Sí, сеньор.

– И попытайся не ходить павлином, особенно когда увидишь хорошенькую сеньориту. С виду ты слишком смахиваешь на кабальеро.

Следующие два дня я повсюду ходил за Карлосом, носил его рисовальные и письменные принадлежности. Испанец переносил на бумагу все, что видел, хотя порой эти зарисовки отражали лишь то, что представлялось его воображению. Руины покрывала обильная, не поддающаяся расчистке растительность, скрывавшая не только их тайны, но и зачастую даже очертания.

– Ты понимаешь, Хуан, что за чудо это место? – сказал мне Карлос однажды вечером, когда мы ели тортильи с начинкой из перцев и бобов. К моему удивлению, испанец не особенно жаловал говядину и пшеничный хлеб, а больше налегал на «пищу пеонов», находя ее полезной и вкусной.

– Очень славное местечко, – пробормотал я, не испытывая интереса к былым временам и деяниям тех, кто давно умер.

– Ах, дон Хуан, я вижу по выражению вашего лица, что вы с пренебрежением относитесь к забытым достижениям жителей этого древнего города. Но может быть, вам будет небезынтересно узнать один из его секретов?

Он огляделся по сторонам, желая убедиться, что нас никто не подслушивает.

– Могу я положиться на тебя, Хуан? Я доверяю тебе: во-первых, ты спас мне жизнь, а кроме того, похоже, ты не из праздных болтунов.

«Интересно, – мелькнуло у меня в голове, – уж не нашел ли Карлос спрятанный среди древних развалин клад? Эх, некая толика индейских сокровищ позволила бы мне купить шикарный дом в Гаване».

– Конечно, сеньор, я буду держать язык за зубами.

– Ты слышал про Атлантиду?

– Нет, а что это?

Он ухмыльнулся, как маленький мальчик, который знает ответ на вопрос школьного учителя, и принялся рассказывать:

– Это остров в Атлантическом океане, он лежал к западу от Гибралтарского пролива, между Европой и Америками. Мы знаем об этой погибшей цивилизации только из двух диалогов Платона. Там говорится, что остров находился за Геракловыми Столпами: в те времена это название использовалось для обозначения высот, обрамляющих вход в Гибралтарский пролив. Можно сказать, что это был маленький континент, ибо по площади Атлантида превосходила земли Малой Азии и Ливии.

То была богатая и могущественная империя, и жители ее покорили большую часть Средиземноморья, пока их не остановили греческие воины. Однако самым страшным врагом Атлантиды оказались не греки и не войны, а чудовищное землетрясение, уничтожившее эту страну и погрузившее остров в океанскую пучину.

– Но какое отношение это имеет к Теотиуакану? – спросил я, хотя мне куда больше хотелось поинтересоваться, а не связано ли это с какими-нибудь сокровищами.

– Некоторые ученые полагают, что незадолго до гибели Атлантиды она направляла экспедиции в Америку с целью колонизировать этот континент и что индейцы являются потомками атлантов. Правда, другие считают индейцев потомками монголов, которые переправились на дальнем севере через лед Берингова пролива. Но монгольская теория имеет слабые места: она не объясняет, почему жители Америки и Азии внешне так отличаются друг от друга, равно как не вписывается в нее и тот факт, что у индейцев имелась очень древняя и достаточно высокая культура, подтверждением чему служат руины здесь, в Теотиуакане, Чолуле и Куикуилько.

Интересно, что индейцы, как и египтяне, использовали иероглифическое письмо. И те и другие строили пирамиды, украшая их письменами и рисунками, повествовавшими об их богах и правителях. Правда, египтяне писали на папирусе, а наши священники, которые явились сюда вслед за конкистадорами, обнаружили тысячи книг, которые индейцы делали из бумаги. Жаль, что праведное религиозное рвение святых отцов привело к уничтожению почти всех этих книг.

– Значит, индейцы приплыли сюда из Атлантиды или перебрались через северный пролив?

Карлос пожал плечами.

– Некоторые из моих друзей-ученых выдвинули третью теорию, которая принимает во внимание сходство между индейцами и египтянами. Они полагают, что пирамиды были построены утраченным коленом Израилевым – будто бы эти люди, гонимые войной и желанием обрести свою землю, пересекли Азию и переправились через Берингов пролив. Они помнили, как выглядят египетские пирамиды, и смогли воспроизвести их здесь, в Новом Свете.

Неожиданно Карлос бросил взгляд на стоявшего неподалеку священника-инквизитора и сменил тему, поинтересовавшись:

– А ты знаешь, что Теотиуакан сыграл выдающуюся роль в истории Конкисты? Не доводилось тебе слышать о связи между Пирамидой Солнца и Кортесом?

Я покачал головой.

– Нет, сеньор, прошу прощения за мое невежество.

Мы немного поднялись по склону Пирамиды Солнца. Все вокруг заросло сорняками, и подъем по осыпавшемуся склону был нелегким. Поэтому, преодолев полпути, футов сто, мы остановились. И Карлос рассказал мне следующее:

– Ацтеки боялись, что этот город древних, загадочных народов, где обитают духи давно умерших, когда-нибудь поможет Великому Завоевателю, и в конечном счете так оно и произошло.

Высадившись с маленькой армией на побережье земли, которая теперь называется Новой Испанией, Кортес столкнулся с местными племенами. Он сражался с ними, но старался при этом привлекать вождей на свою сторону, что удавалось без труда, ибо все они боялись и ненавидели господствовавших в стране ацтеков. Наконец Кортес прибыл в столицу ацтеков Теночтитлан, где был с великими почестями принят Мотекусомой. А надо сказать, что, несмотря на союз с индейцами, небольшой отряд Кортеса все-таки значительно уступал в силе огромной армии Мотекусомы. Следует признать, что Великий Завоеватель в не меньшей степени, чем силой оружия, покорил индейские империи силой собственной личности.