Охранник магната с ремнем подошел к Крабу, накинул его ему на руки и затянул. Второй охранник в это время держал пистолет наготове, держа Краба в прицеле, ухмыляясь с видом победителя. И вдруг за его спиной раздался сильный удар, глаза охранника съехались в кучу, торжествующая ухмылка превратилась в жуткий оскал, пистолет он выронил, рухнул на колени, завалился и носом пропахал грязный снег на дороге. За спиной его стоял Владик с бейсбольной битой в руке. Лицо его светилось восторгом от удачного удара.

— Ну, что, вахлак, почувствовал как у нас в Рязани бьют? — спросил Владик у неподвижного тела.

Краб, видя такое дело, оттолкнулся ногами, перекувырнулся через голову, вскочил, подпрыгнул и обеими ногами в полете ударил того, что вязал ему руки в грудь. Тот в это время пытался выхватить пистолет, но не смог этого сделать — завалился от удара на спину, а пистолет отлетел в сторону. Краб свалился на асфальт, ударился больно, ведь подстраховаться было нечем — руки связаны за спиной. Упавший от удара охранник перевернулся на живот, вскочил на четвереньки и кинулся к пистолету. Он схватил оружие, повернулся, навскидку прицелился в Краба и нажал на спусковой крючок. И он точно бы продырявил отца Татьяны, если бы Владик за долю секунды до выстрела не подскочил к нему, не размахнулся бы со всей дури и не врезал охраннику магната по голове так, что всем показалось, что искры полетели. Рука с пистолетом ушла в сторону, выстрел грянул, но пуля не задела Краба, ушла куда-то вверх, откуда послышался звон разбитого стекла. Охранник Хорьковского даже не пискнул после удара, так и улегся вместе с пистолетом, уткнувшись носом в снег.

— Однако в Рязани я вижу бейсбол на высоте, — сказал Краб, которого слегка в пот бросила, когда он увидел направленное на себя дуло пистолета, — прицельно бьешь.

— Какой бейсбол? — ответил Владик. — Мы обычно колья из забора выдираем после танцев и деревня на деревню разминаться.

— Ну, тоже неплохо, — сказал Краб, поднимаясь, — национальный вид спорта.

Татьяна бросилась к отцу, чтобы развязать ему руки. Хорьковский попятился, увидев, что поле боя завалено телами его людей и бросился бежать, но тут Спичкин преградил ему дорогу с продолговатым предметом в руке, повернул ручку и тугая пенная струя из огнетушителя ударила в лицо магнату. Хорьковский потерял ориентацию в пространстве, поскользнулся и растянулся на снегу, встав на четвереньки, как собака. Спичкин размахнулся огнетушителем и ударил магната целясь по голове, но промазал и попал по спине.

— Это тебе за дыбу!!! — крикнул он, размахнулся еще раз и снова опустил огнетушитель. — А это за багажник!

На этот раз удар пришелся по голове магната, раздался звон и Хорьковский упал на бок.

— Давай, пошли отсюда, — сказал Краб, освобождая от ремня запястья, — сейчас на выстрел точно милиция приедет. Машина тут недалеко, уйти успеем.

Он взял Татьяну за руку и потащил в ту сторону, откуда сам вышел. Матвей и Владик кинулись за ним.

— Тебя ж милиция задержала, — напомнила отцу Татьяна, едва поспевая за ним, — капитан Слонимский, обещал на пять лет тебя посадить…

— Они сжалились надо мной и отпустили, — ответил Краб.

— А как ты нас нашел? — спросила Татьяна.

— Ты же сообщение на мобильный мне прислала, что надо Владика и Матвея в клубе «Мухомор» забрать, вот я и приехал, — ответил Краб, — меня не пустили с центрального входа, сказали, что вход только для женщин, вот я и пошел к служебному договариваться, пришёл и вижу, что ты африканские ритмы по двери отстукиваешь.

Их догнали Владик с битой и Матвей.

— Ты зачем эту биту взял, выброси её! — сказал Краб.

— Не-а, не выброшу, — ответил Владик, прижав биту к груди, — тут в Москве такую штуку с собой надо постоянно иметь. Заборов-то вокруг много, а кол из них не выдернешь, потому что металлические. Бита в самый раз. А мне еще пацаны в клубе говорили, что тут в каждой дорогой иномарке обязательно в багажнике бита лежит. Меня когда запихали туда, я сразу это вспомнил, когда меня в багажник пихали. А когда они бросили меня, побежали к вам, я пошарил рукой и чую — точно, есть бита! А Спичкин, тоже молодец, я думал он ботаник, размазня, а он как лихо магнату рожу вспенил!

— Рано радуешься, — прервал восторг Владика Краб, — мы пока что только усугубили ситуацию. Не хватало нам одного Насосова, так теперь еще и этот магнат появился. И чего тебе Владик с незамужними женщинами не встречаться?

— Я ж не знал, что оно так получится… — ответил Владик, вздохнув. — Если бы знал, так никогда бы…

— Ладно, поздно каяться, — сказал Краб, выруливая на шоссе, — вместе напортачили, вместе будем разгребать.

Выехали на трассу и поехали в сторону МКАДа, чтобы отправиться в пансионат, где ждал их Захожин. Краб остановился на светофоре, повернулся к Владику, который вместе с Матвеем сидел сзади и сказал:

— Слышь, родственник, а ты ведь мне только что жизнь спас…

— А можно тогда за это, когда всё кончится, я у вас в квартире жить буду? — поинтересовался Владик. — Мне у вас очень нравится!

* * *

«Лексус» с Крабом за рулем подъехал к МКАДу, когда мобильный телефон Захожина в кармане у Татьяны запиликал. Она как раз прикемарила, убаюканная негромким шумом мотора и ездой по гладкой дороге, потому отвечать на звонки ей не хотелось — всё равно телефон чужой, звонят наверняка продюсеру, зачем она будет отвечать? Но звонки прекратились и начались вновь. Татьяна вытащила телефон, посмотрела на дисплей и увидела по цифрам, что звонят с московского телефона, но номер этот не вбит в память записной книжки Захожина. Татьяна всё-таки решила ответить, мало ли что, всё равно телефон её уже разбудил. Она нажала кнопку ответа, поднесла телефон к уху и услышала голос Захожина.

— Привет, это я, — сказал он, — ты чего не отвечаешь?

— Да так, уснула немного, — ответила она, — а ты откуда звонишь?

— Я с пансионата, тут же есть стационарный телефон, — ответил Захожин, — просто хочу узнать как твои дела. Все хорошо? Забрала Владика и Матвея из клуба?

— Все отлично, мы уже едем к тебе, — ответила Татьяна, — встречать нас не надо, мы на такси едем. Я подумала — всё равно на снегоход мы все не поместимся, так взяли такси и едем! Мы уже около МКАДа, так что скоро будем на месте.

Татьяна специально сказала своему продюсеру о том, что они едут на такси, чтобы когда они прибудут на место, он удивился, увидев «Лексус» и её отца живым и здоровым, не сидящим в милиции. А то ведь Захожин уже панику поднял до отъезда Татьяны — мол, без Краба мы никуда, пропадем, а его менты повязали. Пусть знает, что отец Татьяны ни в огне не горит, ни воде не тонет.

— Ну, слава богу, всё нормально, тогда я вас жду, — сказал в трубке продюсер, — только знаешь что — вы такси пораньше на перекрестке отпустите, а сами пешком пройдите метров сто на всякий случай, чтобы никто точно не знал где мы находимся. ОК?