одни.

На роскошных столах все накрыто для пира,

Только нету гостей — хоть зови не зови;

Можно бить, хоть разбей, в бубен верхнего мира,

Только летчиков нет, девушки танцуют одни.

Все иконы в шитье, так что ликам нет места,

А святую святых завалили в пыли;

В алтаре, как свеча, молча гаснет невеста,

Но все куда-то ушли, и девушки танцуют одни.

От пещер Катманду до мостов Сан-Франциско

Алеет восток, и мерцают в тени

Эти двери в Эдем, что всегда слишком близко,

Но нам было лень встать, и девушки танцуют одни.

Научи меня петь вопреки всей надежде,

Оторваться — и прочь, сквозь завесы земли;

Ярче тысячи солнц пусть горит все, что прежде.

Я еще попою.

Девушки танцуют одни.

День радости

Когда то, что мы сделали,

Выйдет без печали из наших рук;

Когда семь разойдутся,

Чтобы не смотреть, кто войдет в круг;

Когда белый конь

Узнает своих подруг,

Это значит — день радости.

Когда звезда Можжевельник

Ляжет перед нами во сне,

Когда в камнях будет сказано

То, что было сказано мне;

Когда над белых холмом

Будет место звериной Луне,

Это значит — день радости.

Когда то, что мы сделали,

Выйдет без печали из наших рук,

Когда семь разойдутся,

Потому что не от кого прятаться в круг;

Когда белый конь

Поймет и признает своих подруг,

Это значит — день радости.

И теперь, когда растаяла пыль,

Под копытами волчьей зари;

Талая вода

И пламя бесконечной зимы —

Это ж, Господи, зрячему видно,

А для нас повтори:

Бог есть Свет, и в нем нет никакой тьмы.

Бог есть Свет, и в нем нет никакой тьмы.

НАША ЖИЗНЬ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ДЕРЕВЬЕВ, 2010

Летом 1987-го мне посчастливилось прожить в тогда еще нетронутой цивилизацией деревне на Валдае. Я гулял по пророческим холмам, резал по дереву и, сидя на солнышке у избы, играл на гитаре. В этой идиллии — совершенно неожиданно для меня самого — начали писаться песни, совсем не похожие на то, что Аквариум играл в предыдущие несколько лет (я имею в виду музыку, вошедшую на "День Серебра", "Дети Декабря" и "Равноденствие"). Новые песни явно складывались в новый альбом, но записывать его было негде: студии Андрея Тропилло более не существовало, а общаться с фирмой "Мелодия" после записи "Равноденствия" не хотелось. К тому же наступили новые времена, Аквариум обрел героический статус, и нас разрывали на части — искать возможности записи было просто некогда. Поэтому песни, написанные на Валдае и после него, остались без пристанища; некоторые до сих пор играются на концертах, некоторые не исполнялись с тех самых пор. Сегодня у нас есть возможность сложить незаписанный тогда альбом — частично из концертных записей, частично — из записей, сделанных чуть позже в студии ДК Связи и на Мосфильме. Спасибо всем, благодаря кому эти песни появились на свет, были записаны и существуют по сей день. И слава Богу!"

БГ, 2010

Капитан Воронин

Когда отряд въехал в город, было время людской доброты

Население ушло в отпуск, на площади томились цветы.

Все было неестественно мирно, как в кино, когда ждет западня.

Часы на башне давно били полдень какого-то прошедшего дня.

Капитан Воронин жевал травинку и задумчиво смотрел вокруг.

Он знал, что все видят отраженье в стекле и все слышат неестественный стук.

Но люди верили ему, как отцу, они знали, кто все должен решить.

Он был известен, как тот, кто никогда не спешил, когда некуда больше спешить

Я помню, кто вызвался первым, я скажу вам их имена.

Матрос Егор Трубников и индеец Острие Бревна

Третий был без имени, но со стажем в полторы тыщи лет

И прищурившись, как Клинт Иствуд, капитан Воронин смотрел им вслед

Ждать пришлось недолго, не дольше, чем зимой ждать весны

Плохие новости скачут как блохи, а хорошие и так ясны.

И когда показалось облако пыли там, где расступались дома,

Дед Василий сказал, до конца охренев: наконец-то мы сошли с ума.

Приехавший соскочил с коня, пошатнулся и упал назад

Его подвели к капитану и вдруг стало видно, что Воронин был рад

Приехавший сказал: О том, что я видел, я мог бы говорить целый год

Суть в том, что никто, кроме нас, не знал, где здесь выход, и даже мы не знали, где вход.

На каждого, кто пляшет русалочьи пляски есть тот, кто идет по воде.

Каждый человек — он как дерево, он отсюда и больше нигде

И если дерево растет, то оно растет вверх, и никто не волен это менять.

Луна и солнце не враждуют на небе, и теперь я могу их понять.

Наверное, только птицы в небе и рыбы в море знают, кто прав.

Но мы знаем, что о главном не пишут в газетах, и о главном молчит телеграф

И может быть, город назывался Маль-Пасо, а может быть, Матренин Посад

Но из тех, кто попадал туда, еще никто не возвращался назад

Так что нет причин плакать, нет повода для грустных дум

Теперь нас может спасти только сердце, потому что нас уже не спас ум.

А сердцу нужны и небо и корни, оно не может жить в пустоте

Как сказал один мальчик, случайно бывший при этом, отныне все мы будем не те.

Генерал Скобелев

Мне снился генерал Скобелев,

Только что попавший в тюрьму.

Мне снилось, что он говорит с