Глаза девушки теперь светились природной добротой. Но Валера готов был прозакладывать свою рыжую шевелюру, что она не только не соболезнует ему, но даже переключилась на более тонкие методы издевки.

– Спасибо… вот этого не надо! Но за готовность поласкать меня… гран мерси!

Ответная шпилька Валеры, надо сказать, ее нисколько не уколола – Маша и ухом не повела.

Они взошли на террасу, которая теперь, ближе к вечеру, находилась в тени. Валера хотел шмякнуться с размаху в пластиковое кресло, но, вовремя вспомнив про ушибленное седалище, остался стоять на ногах.

– Ну так что ты там сумел разглядеть? – спросила Маша, грациозно усаживаясь в кресло и забрасывая ногу на ногу. – Есть какие-нибудь признаки цивилизации?

Валера вместо ответа принялся насвистывать мотив одной из песенок юности своих родителей: «…а вокруг голубая, голубая тайга…» Когда ему надоело это занятие, он закурил сигарету и стал практиковаться в выдувании изо рта правильных колец табачного дыма.

«Ни фига я тебе не буду рассказывать про движущийся „гриб“, – подумал он, метнув косой взгляд на партнершу. – Потому что ты, девочка, сама многое от меня скрываешь».

– И что теперь? – поиграв какое-то время в молчанку, произнесла Маша. – Предлагаешь выкинуть белый флаг?

– Тогда уж белую простыню.

– Но это ведь ни-че-го не изменит: поднимем мы лапки до горы или нет… Они ведь ждут от нас каких-то конкретных действий? Нельзя ведь сидеть вот так… сложа руки! Когда у нас, может быть, осталось совсем мало времени в запасе.

– Хорошо, Маша, что ты предлагаешь? Помнится мне, ты как-то говорила, что «не первый год замужем». И вроде как держала ситуацию «под контролем». Ну и?

Маша, вздохнув, сказала:

– Блин… Я своему «прикрытию» лично яйца оторву!

– Я своему – тоже, – согласился с ней Швец, хотя и не был уверен, что им вообще отсюда удастся выбраться. – Подставили нас с тобой, причем основательно.

– Не знаю, зачем мы понадобились Абросимовым, – задумчиво произнесла Маша. – Точнее сказать, есть версии… Но о них пока рано говорить.

– Вот что, дорогая, – бросив под ноги окурок и затоптав его каблуком, сказал Швец. – Попробуем еще разок. Но только линять отсюда я предлагаю не по дороге, а через лес!

На этот раз они, не сговариваясь, решили не тащить с собой пакет с провизией. То есть, если смотреть правде лицо, заранее понимали оба, что их затея обречена на провал. Просто следовало что-то делать, вот и все.

Идти напрямки через густой хвойный лес они все же не решились. Да и не было пока такой необходимости: проводя рекогносцировку в ближних окрестностях, они обнаружили за домом тропинку, которая вела, кажется, в противоположном от дороги направлении.

Вообще-то не очень хорошо шататься по тайге вот так вот, неподготовленными – без подходящей экипировки, без оружия, продуктов, не говоря уже о карте местности. Но у них, кажется, не осталось иного выхода, как пытаться раз за разом прорвать ту невидимую сеть, которую раскинула вокруг них паучья семейка Абросимовых.

Валера шел первым, временами теряя тропку из виду в сумрачном бору с его густым подлеском и местами поваленными деревьями. Втайне он надеялся, что Данилова ориентируется на дикой природе получше его. Их ведь, наверное, чему-то учат в конторе? Потому что сам он, потеряйся вдруг тропа под ногами, не способен найти даже обратную дорогу к коттеджу… хотя тоже числится в «розыскниках».

– Послушай, Маша… – Поскольку ему было слегка не по себе, он решил отвлечься разговором (заодно, возможно, удастся кое-что полезное вызнать). – Вот скажи мне, пожалуйста… На хрена я вообще вам сдался?! Ведь если бы не ты и твоя контора, то сидел бы я сейчас в своей комнатенке в ментовской общаге и преспокойно потягивал пивко…

Маша, переступив через замшелую корягу, – Валера галантно подал ей руку, – невесело рассмеялась.

– Меня саму, если хочешь знать, на этот фронт направили чуть более месяца назад… Ладно, кто кем был раньше, сейчас не суть важно. Не будем прошлое ворошить. Тем более, что к нашим нынешним делам все это не имеет никакого отношения… Просто у моих коллег, что разрабатывали некоторые гм… программы, стало не хватать силенок, чтобы поднять тему…

– Не понимаю, – бросил на ходу Швец. – Что за тема? И что за программы?

Маша, видимо, тщательно обдумывала свой ответ, потому что ответила далеко не сразу.

– Валера, давай не будем пока лезть в дебри, – сказала она. – И в прямо, и в фигуральном смысле. Лично про тебя… кое-что могу сказать. Есть прослушка… даже несколько материалов, добытых нашими спецами. Были получены сведения, что ты какое-то время – хотя и короткое – уже состоял при спецотделе. Нам также стало известно, что уже в ближайшие дни тебе будет предложено перейти на постоянную работу в спецотдел МВД. Который – в том числе – курирует многие интересующие нас темы.

– И вы надумали вербануть меня? Чтобы через меня получить доступ к архивам спецотдела? В том числе и к свежим агентурным данным, касающимся вашего конкурента Абросимова-старшего?

– Он и ваш конкурент, Валера… твоего ведомства. И его, между прочим, сейчас поддерживают… где-то на самом верху.

– Что? – на миг опешил Швец. – На самом-самом верху? Так тебя надо понимать?

– Насчет президента… не знаю, но думаю, что он-то как раз не в курсе. Докладывать-то, может, ему что-то и докладывают на эту тему, но ты же знаешь, как у нас умеют запудрить мозги даже первым лицам. То есть я не исключаю того, что нынешняя власть формулирует задачи на будущее: на год или там на десять лет вперед. А вот как, какими методами чиновники, силовики и «бизнеры» примутся решать эти самые проблемы… Тут, как ты понимаешь, есть широкое поле…

– Для злоупотреблений.

– Для чего угодно, Валера. Штука ведь в том, что никто наперед не знает, к чему это все нас может привести.

Некоторое время они шли молча, поглядывая не только под ноги, но и по сторонам, заодно старались и дорогу обратную как следует запомнить.

Валера, решив не говорить пока своей спутнице, что спецотдел «пробил» ее и что вся эта затея с вербовкой была ни чем иным, как элементом контригры каких-то чинов МВД против неизвестных ему чинов ФСБ, вернул все же разговор к изначальной точке.

– Хорошо, Маша, я понял, – сказал он, помогая ей переступить через очередную корягу. – Твое руководство решило вербануть одного из ментов – то есть меня, – узнав, что того собираются включить в штат спецотдела. Но зачем тебе понадобилось выдавать себя за Машу Данилову?

– Кое-какой расчетец здесь имелся, Валера, – чуток подумав, сказала Маша. – Но разжевывать кашку я тебе не собираюсь, сам шевели мозгами… Скажу лишь, что за тобой на время была установлена слежка. Она велась выборочно, в определенные часы, а не круглосуточно. Кроме того, твои служебный и сотовый телефоны были поставлены на прослушку.