– Могли бы, хотя бы заранее предупредить… о подобных «правилах», – шепнул я стоявшей рядом со мной Нинке. – А то я, с моим «гениальным планом», сейчас чувствую себя родовым гербовым животным.

– А ты что? Не знал? – девушка удивлённо похлопала на меня глазками. – Вас, парней же дуэльному кодексу с детства учат!

– Это аристо с детства подобной фигнёй пичкают, – невесело усмехнулся я. – А я, если ты не забыла, в вашей тусовке – без году неделя. Я благодаря папане молитвослов наизусть выучил, был у нас в своё время недолгий период вполне тёплых отношений… а вот дуэльному кодексу, приходской священник меня как-то не догадался обучить. Как и многому другому.

– Ох… – ахнула девушка и как-то резко спала с лица, покосившись на гордо стоящую возле японочки-судьи, Председателя и секундантов Инну.

– Спокойно, любимая, – перехватив её ладошку, я ободряюще пожал её. – Прорвёмся…

* * *

Внутренне зло усмехнувшись, я рассматривал разогревшегося и выходящего на позицию противника. «Друг детства», как же… этот бретёр – совершенно обычный сейчас, не одарённый человек, бывший «воин» с двумя чакрами, так запустивший себя, что они у него банально закрылись. Валька, по-быстрому просветил меня, что, скорее всего, сделано это умышленно и данный человек, действительно профессионал, подрабатывающий подменами на «апокрифиальных дуэлях». Оттачивая мастерство владения оружием, такие люди целенаправленно держат себя в «Зоне открытия» первой чакры, на максимально хорошем, для неодарённого, уровне, предоставляя свои услуги тем, кто желает таким образом защитить свою честь.

Занятие это в высшем свете считается постыдным, хотя лично я ничего такого в этом не увидел, наёмник есть наёмник, однако, в связи с тем, что их услуги востребованы в основном у богатых бизнесменов, финансистов и прочих денежных мешков, часто не державших в руках ничего тяжелее ложки – на их существование смотрят сквозь пальцы. Не способные лично постоять за себя перед аристократией и дворянством, но зато очень влиятельные и богатые простолюдины – вполне довольны тем, что не рискуют своими дряблыми телесами. Бретёры, вполне счастливы, что имеют свой бутерброд с толстым слоем чёрной икры, а их противники – тем, что могут особо не миндальничать, якобы защищая свою «честь», перед владельцем какой-нибудь крупной корпорации. Всё равно в случае победы «подмены», у нуворишей считается хорошим тоном, сделать высокородному побеждённому «скромный подарок». В качестве так сказать «компенсации» и примирения.

Если смотреть со стороны – цирк конечно… Вот только клоуны в нём, очень серьёзно относятся к своей работе, как и к вопросу поддержания своей «чести», которая куда как дороже любых денег. Но это если не задумываться над тем, то даже у нас, в Чулыме, среди «чётких деревенских пацанов», тот был «ровнее» и «правильнее» кто не боялся выходить один на один, отстаивая свою правоту. И точно также было до Реставрации, ещё при СССР, и уж куда как выгоднее эта пусть порой показная забота о собственной «чести» смотрится на фоне той банки с пауками которой являлась элита того времени. Ну и большим плюсом стал тот факт, что многие люди стали тщательно следить за тем, что они говорят.

Тем временем, судья в кимоно, разразилась долгим пищаньем, что-то похоже втолковывая как мне, так и моему противнику, на месте которого якобы находился барон. Последний, ответил сам, пролаяв что-то на языке Страны Восходящего Солнца, девушка молча поклонилась, а затем выжидательно уставилась на меня.

Мы бы так и молчали, пялясь друг на друга, если бы спохватившаяся госпожа Председатель, вспомнившая, что я понимаю только нормальный человеческий язык, тот который Великий и Могучий, не перевела мне изобилующую красочными образами и сравнениями речь девушки с матерным именем. Впрочем, всё сводилось к уточнению правил и вопросу – не желаю ли я примирения.

– Не желаю, – ответил я, мягко улыбнувшись судье, от чего она тут же покраснела, видимо опять вспомнив мою «откровенность», и что бы скрыть это, быстро склонилась в поклоне.

– В таком случае, пусть свершиться правосудие! – пафосно произнесла Яна, вслед за японкой. – Приготовьтесь, поединок сейчас начнётся!

Бретёр, помахав своим оружием перед собой, видимо изображая клинком положенное приветствие, встал в стойку «Д’Артаньян подняв левую руку, сообщает благородной публике, что он наложил в штаны». Ну, или как-то так, потому как настоящего названия этой довольно низкой фехтовальной позиции с широко расставленными ногами и оттянутой назад и вверх для балансировки не атакующей рукой я не знал.

Я в свою очередь, изобразил руками с зажатой в кулаке одной из них гардой шпаги что-то на подобии стандартного жеста, которому учил меня Наставник и принял единственную известную мне форму для клинкового оружия, которую тот показывал мне когда-то. Называлась «Во поле берёзка стояла»… На мой взгляд, в наименованиях которое давал «Варяг», своему стилю, вообще был перебор с «русскостью», скатывающийся порой в откровенную клюкву. Вроде: «Медведь в кокошнике и с балалайкой, обнимает пенёк, на котором стоит бутылка водки». Но, уж коли ему нравилось, то кто я такой, чтобы лезть со своим мнением. Вот придумаю что-нибудь своё, тогда и буду называть это «Форма для меча номер один» или даже короче.

И, тем не менее, смысл данной позиции был передан, в общем-то, верно. Высокая стойка, обеспечивающая как подвижность, так и устойчивость, применялась для боя на шашках или подобном рубяще-режущем оружии и, наверное, не очень подходила для прямой как спица шпаги, но мне как-то не хотелось кривляться, изображая перед благородным собранием пьяного мушкетёра.

Краем глаза я заметил, как люди, разошедшиеся по периметру зала, расступились, пропуская вперёд Аську с её сегодняшним кавалером, яростно сжимающим в побелевшем кулачке рукоятку рогатки. Он что-то яростно прошептал девчушке, поглядывая то на меня, то на моего визави, а та, помотала головой, не соглашаясь с ним, а затем, гордо выпятив отсутствующую в её возрасте грудь и приложив руки ко рту, громко крикнула.

– Папань! Мочи козла! – звук её голоса эхом разлетелся над, притихшей в ожидании поединка, толпой.

Раздались одиночные смешки. Не сказал бы, что подобное определение понравилось всем окружающим, но так как передо мной был не сам зачинщик, а его подмена, особого возмущения на необдуманные слова малышки не последовало. А затем и вовсе настала тишина, потому как японочка-судья сделала шаг вперёд, высоко подняв правую руку над головой.

– Хаджиме! – раздался её звонкий голосок одновременно с отмашкой, и мой противник немедленно рванулся в атаку.

От первого укола, направленного мне прямо в сердце, я ушёл скользящим движением вниз, и вбок, почти прильнув к полу, и тут же рубанул бретёра шпагой по ногам, так, как если бы у меня в руках действительно была шашка. Видимо правильно оценив свои возможности и поняв, что отпрыгнуть назад, он сейчас не успеет, мужчина подскочил, подтягивая к груди ноги, и пропуская лезвие под собой, в то время как я, позволив инерции ещё немного прокрутить себя, оттолкнувшись опорной ногой, прыгнул прямо на него.