– Я клянусь. Меня тошнит от этого места.

– Тогда что ты делал вчера?

– Сидел в своей комнате.

– Весь день?

– До обеда.

– А твой отец?

– Не знаю. Но мне кажется, он никому здесь не сделал ничего плохого. Он не такой.

Уилл встал.

– Ты умеешь обращаться с оружием, которое есть в доме?

– Мы с отцом охотимся на оленей в Монтане каждую осень.

– Хорошо.

– Почему это хорошо?

Иннис подошел к двери и открыл ее. В комнату хлынул холодный воздух из коридора.

– Идем поговорим с твоим отцом. У меня есть кое-какие плохие новости.

***

Люси Даль сидела в кресле у камина в одной из гостевых комнат, с книгой в руках, вытянув ноги к огню и положив их на пуфик.

Кейлин закрыла дверь и бесшумно двинулась через комнату к сестре. В тишине потрескивали прогорающие поленья в камине и шуршали страницы книги, когда Люси переворачивала их.

Прошло три года с тех пор, когда бывший агент ФБР в последний раз видела сестру, и тогда же они наговорили друг другу множество злых слов во время пустой ссоры, которую начала Кейлин: старшая сестренка учила младшую, как нужно жить.

Не дойдя двух шагов до кресла, мисс Шарп ощутила, как ей на глаза наворачиваются слезы. За этой соленой влажной пеленой она не видела, как Люси подняла голову от книги.

– Кейлин? О боже!..

Обе женщины опустились прямо на пол у камина. Люси плакала, а Кейлин шептала:

– Я здесь, сестричка, я здесь, с тобой…

Она хотела бы сказать сестре, что та теперь в безопасности, что на озере их ждет самолет, который увезет Люси прочь от этого кошмара, домой, к мужу.

Должно быть, та ощутила, что сестра о чем-то умалчивает, потому через несколько мгновений она отстранилась и спросила:

– В чем дело, Кей? Что случилось?

Кейлин покачала головой. До ее слуха донесся отзвук приближающихся шагов: это возвращался Уилл. Пять минут прошли быстрее, чем ей казалось.

– Мы вместе, – произнесла она. – Но мы еще не дома.

***

Иннис стоял перед камином в комнате, где прежде обитал Итан. Здесь же находились двадцать две женщины (большинство из которых смотрели на него с тупым отчаянием беженцев) и Шон с Кеном (все еще страдающие сильным похмельем со вчерашнего вечера и испытывающие изрядную неуверенность в своем положении при новом руководстве).

– Как сообщила вам всем Рейчел, на внутреннем озере приводнился самолет, на котором прилетели четверо мужчин. Мы с Кейлин – их основные цели, но в опасности вы все, и поэтому нам следует приготовиться, – сказал Уилл. – Мы с Кейлин вдвоем не сможем защитить всех. Я знаю, что вы прошли через настоящий ад, и мне жаль, что приходится втягивать вас в это, но нам нужна ваша помощь. Шон с Кеном вызвались участвовать, как и сестра Кейлин, но нам нужна еще одна доброволица.

Женщины переглянулись. Некоторые заплакали.

Прошло с полминуты, прежде чем одна из них подняла руку – темноволосая женщина, судя по виду, на первом триместре беременности.

– Да? Как вас зовут? – спросил Уилл.

– Сьюзан Тирпак. Я буду сражаться. Я никогда прежде не держала в руках огнестрельное оружие, но если вы покажете мне, как с ним обращаться, я сумею. Если именно это нужно сделать, чтобы вернуться к нашим родным, я готова.

Больше не вызвался никто – все остальные были слишком слабы, беременны или сломлены. Кое-кто просто сидел, шепча что-то себе под нос – безнадежное, бессмысленное бормотание.

Уилл оглянулся на Кейлин.

– Теперь нас восемь. Сможем ли мы справиться?

***

– Дробовик двенадцатого калибра хорош тем, – говорила Шарп, – что вы можете быть плохим стрелком, но это не имеет значения.

Они стояли возле кладовой – Иннисы, Кейлин, ее сестра, Сьюзан Тирпак и двое нефтепромышленников, – держа в руках помповые «Моссберги».

– Думаю, на этих типах могут быть пуленепробиваемые жилеты, – продолжила Кейлин, – поэтому я прошу вас целиться ниже пояса или в голову. После каждого выстрела дробовик нужно взводить. – Она передернула затвор своего «Моссберга». – Отдача мощная, так что не забывайте посильнее прижимать приклад к плечу.

– Это громко? – спросила Сьюзан. – Ну, когда нажимаешь спуск?

– До чертиков громко. Так, давайте я покажу вам, как заряжать…

***

Совместными усилиями Кейлин и Уилл сняли медвежьи капканы со стены – чудовищные ловушки весили по сорок восемь фунтов каждая, а их ржавые железные челюсти раскрывались на семнадцать дюймов. Иннис обеими ногами встал на разжимающие рычаги, и они со скрипом заставили челюсти капкана разойтись.

На железном ободе было выгравирована едва различимая из-за ржавчины надпись «Американская меховая и торговая компания, отделение № 6». Когда Шарп сунула в капкан рукоять вил, ловушка подпрыгнула и гигантские зубья сомкнулись, перекусив деревянный черенок пополам.

***

Солнце садилось; оно уже висело над самым горизонтом по ту сторону озера, окрашивая облака и снег в розовый цвет, а воду – в красный. Девлин смотрела в окно второго этажа и думала, что это самый поразительный закат, который она видела в жизни, – как будто небо сражалось само с собой.

***

Кейлин стояла у окна в комнате, где прежде держали Рейчел, на четвертом этаже, рассматривая в бинокль прилегающую к коттеджу территорию и лес за ней.

– Свет слишком тусклый, – заметила она. – А я надеялась увидеть следы или что-нибудь в этом роде.

– Думаешь, они прячутся где-то в лесу? – спросил Уилл.

– Я вполне могу это предположить, но разглядеть что-либо невозможно – на деревьях слишком много снега.

– А если сделать первый шаг и выключить электричество? Это может дать нам преимущество, ведь мы знаем коттедж лучше, чем они.

– Если у них есть очки ночного видения, то никакого преимущества не будет. «Альфа» известна, в частности, тем, что использует самое современное снаряжение. То есть это все равно как если бы за нами пришли бойцы спецназа. – Шарп опустила бинокль. – Какова будет моя дальнейшая роль? Я помогла вам подготовиться. Поверишь ли ты мне? Позволишь ли сражаться, когда настанет момент?

– Ты имеешь в виду – доверю ли я тебе оружие?

– Уилл, ни у кого здесь нет такого опыта, как…

– Я это понимаю, но в чем-то я боюсь тебя больше, чем того, что нам предстоит.

– Уилл, ты не по…

– Я много что понимаю. Идем. Нужно проверить другую сторону.

***

Иннис обнаружил Рейчел и Девлин на кухне, где они вместе с остальными ужинали тем, что осталось от обеда.