– Ложный Виктор, не настоящая любовница, якобы обманутый муж. В этом спектакле будет хоть что-то настоящее? – усмехнулся Степлтон.

– Да. Убийцы, которых требуется обмануть, – сверкнула глазами Мария. – Этого хватит?

– Вполне, – кивнул Смит в знак согласия. – Мы начнём искать любовницу с её мужем. И после согласия станем распускать слухи, что у вас есть любовная связь. Осторожно, чтобы никто ничего не заподозрил. Дом для свиданий найдём. А похожего на тебя, Виктор, человека нужно подобрать из своих. Из «диких».

– Опасно. По сути вся «Дикая стая» становится в той или иной степени тайной полицией и подчинена моему министерству. Часть «диких» остаются только солдатами, но работающими по приказу министра в моём лице. Лучше уж кого-то из Потомакской армии.

– Хорошо. Может, ты и прав. И когда вернёшься с Кубы, декорации для спектакля будут готовы.

В этом-то я ни разу не сомневался. Джонни и другие сделают всё от них зависящее. Мне же выпадет другая часть работы – во время конгресса довести раздражение своей персоной у представителей Британской империи до такой степени, чтобы вынудить их предпринять вторую попытку устранения столь вредного для них человека.

Возможности для этого имелись. Какие? О, довольно широкие. Например, можно было ещё до официального начала конгресса начать переговоры с Испанией и Францией о поставках не хлопка-сырца, а уже готовой продукции. Российской империи это уже вряд ли требуется по причине постепенного завоевания Средней Азии, где тоже выращивался хлопок, причём в больших количествах.

Болезненный удар по ткацким фабрикам Британии – как раз то, что требуется для повышения градуса ненависти к моей персоне. Плюс показательное внимание к программе перевооружения русской армии да кое-какие предложения, касающиеся флота. Как в ту сторону, так и в нашу. Очень меня интересуют специалисты по морскому минированию! Да и артиллерия опять же, тут явно есть о чём поговорить.

В случае с Испанией – окончательные похороны доктрины Монро под громкую траурную музыку! И обещание содействия в начавшейся Реконкисте прежних колониальных владений. Не за просто так, само собой разумеется, но один факт возвращения Испании туда, куда британцы уже стали просачиваться, многого стоит.

Лорды взбесятся! Не говоря уж о Сити, которое и так несёт немалые финансовые потери, а уж в перспективе недосчитается и вовсе монструозных сумм. И никакое возвращение на орбиту зависимости от бывшей метрополии США их сильно не утешит. Они ведь всегда хотят больше… и ещё больше.

Так что наверняка начнут серьёзно рассматривать вариант с устранением моей персоны. И, как я надеюсь, сунутся в заботливо приготовленную ловушку. Вот тогда и посмотрим, кто есть ху в этой истории!

Куба, Гавана, октябрь 1862 года

Куба – воистину райский остров! Только в прежней жизни делать там было нечего. Разве только отравлять себе настроение, глядя на то, как изгадили великолепный остров-курорт, превратив его в один из заповедников коммунизмо-социализма. Тот самый, с тотальным дефицитом всего и вся, запретом на выезд из социалистического рая, отсутствием нормальных машин, современной бытовой техники… да и почти всех благ цивилизации. Ах да, ещё и с присутствием огромного количестве негров всех мастей и оттенков, заставить работать которых толком не мог никто. Филонили и портили всё, к чему прикасались, по своему обыкновению! Правда, порой изображая бурную деятельность трудового народа.

Так что тогда мне на Кубе делать было нечего. Спасибо, не прельщало проводить там отпуск. Зато тут я смог по-настоящему оценить как райский климат, так и красоты испанской колониальной архитектуры. В Гаване было что посмотреть, ведь, по мнению многих, она была колониальной столицей Испании. Знаменитая крепость Ла-Реаль-Фуэрса, Гаванский университет, являющийся старейшим в Новом Свете, множество католических храмов, способных восхитить и поразить своей красотой, несмотря на моё довольно циничное отношение к этой религии. И это лишь малая часть достопримечательностей всего одного города Кубы, пусть и самого значимого. По городу, особенно в сопровождении гида, можно было ходить неделями и при этом каждый день находить много нового и интересного. Особенно если в хорошей компании.

Можно было, но вот времени на культурную программу категорически не хватало. Стоило ли этому удивляться? Вряд ли, особенно учитывая то, с какой скоростью понеслись события в окружающем нас мире. Уже когда я покидал Ричмонд специальным курьерским поездом, идущим в Норфолк, вот-вот должно было начаться наступление на Вашингтон. Это не говоря о прочих театрах военных действий, оживившихся от границы Калифорнии с Орегоном и до продолжающихся попыток Шермана отбить Нью-Йорк – точнее то, что от него осталось – у генерала Ли, устроившего там настоящий укрепрайон.

В тот же день, когда госсекретарь Тумбс с полагающимся эскортом из дипломатов рангом пониже и я в сопровождении некоторого числа «диких» и одной персоной, под «дикого» маскирующейся, сошли на берег в Гаване, ситуация стала совсем уж весёлой и радостной. Для нас, но уж точно не для Линкольна в частности и США в целом. Наступление силами Центрального корпуса на Канзас пока буксовало, зато Калифорнийский корпус генерала Эванса, опрокинув попытавшихся его задержать на границе с Орегоном, рвался вперёд, стремясь быстро захватить мало-мальски значимые города штата. Проблема была лишь в том, что они были далеко от его южной границы. Однако достаточного количества войск, чтобы сдержать наступление Калифорнийского корпуса, у янки больше не было. То, что удалось наскрести, разбежалось в разные стороны, не в силах совладать с бывшей седьмой бригадой Потомакской армии, «Легионом» и новыми частями, набранными из головорезов, не сумевших поймать удачу за хвост на золотых приисках Калифорнии.

Лично я не удивился бы, узнав, что в ближайшие пару недель Эванс не только положит в карман Конфедерации столицу Орегона город Сейлем, но и Ньюпорт прихватит, и Юджин за компанию. Где остановится? Там, где приказано – на условной границе Орегона с территорией Вашингтон. Туда соваться точно не стоило хотя бы по той причине, что граница с Британской империй Конфедерации точно и даром не сдалась! Пусть уж США хоть какое-то время побудут этаким буфером, ограждающим нас от столь неприятного соседа.

Представители основных игроков ещё не прибыли, за исключением вице-короля Хуана Прима и госсекретаря США Вильяма Сьюарда. Ах да, ещё и Бригам Янг пожаловал. Однако сей субъект присутствовал на конгрессе лишь в качестве говорящей мебели. С ним стоило вежливо разговаривать, улыбаться, договариваться о послевоенном выгодном для Конфедерации сотрудничестве, но не более того.

Что до разговоров с госсекретарём Сьюардом… Право слово, не смешите мои тапки, в них от этого дырки образуются! Ни Тумбс, ни я не собирались разговаривать с представителем наших врагов вне рамок собственно Гаванского конгресса. Сам Сьюард также не испытывал желания вступать в задушевные беседы, игнорируя сам факт нашего тут присутствия. В общем, была полная и абсолютная взаимность.