d'autorite // Byzantiaka. 1985. T. 5. P. 21-32.

54

Moravcsik Gy. Byzantinoturcica. Bd. I. S. 357, 363-364.

55

В указатель включены только те источники и литература, которые составители комментария используют неоднократно

Комментарии

1

Ср.: Const. Porph. De cerem. Р. 3.455. О двойственной функции власти византийского императора — как царя земного, так и одновременно раба Христа — см.: Doelger F. Byzanz. S. 23. Treitinger О. Die ostroemische Kaiser- und Reichsidee. S. 146. Anm. 8.

2

О титуле "василевс" см.: Brehier L. L`Origine. Р. 165 ff.; Mason H.J. Greek Terms; ср.: Doelger F. Byzantinische Diplomatik. S. 102 ff., 130 ff. В ранневизантийских источниках обозначал царей древности (например, птолемеевского Египта и т.п.), с VII в. служил официальным наименованием византийского императора вместо применявшихся ранее латинских терминов imperator, caesar, augustus. Впервые в официальных документах титул "василевс" для обозначения императора известен по новелле Ираклия 629 г. (Doelger F. Regesten. Bd. I. N 199; Zachariae a Lingenthal. Jus graeco-romanum. Lipsiae, 1857. P. III. S. 44 ff.). С тех пор становится обычным титулом византийского императора, хотя применялся и по отношению к иноземным правителям, особенно в компилятивных хрониках (см.: Rosch G. ΟΝΟΜΑ. S. 37 ff.). С VIII в. (Ibid. S. 109 ff.) или IX в. (Brehier L. L'Origine. P. 161 sg.; Острогорски Г. Автократор и самодржац. С. 99 и след.; Doelger F. Byzantinische Diplomatik. S. 130-131) в официальных документах стал употребляться исключительно как титул византийского императора. С VII в. известен также титул μεγας βασιλευς — "великий император" (Schreiner Р. Zur Bezeichnung "Megas" und "Megas Basileus" in der byzantinischen Kaisertitulatur // ΒΥΖΑΝΤΙΝΑ. 1971. Т. 3. S. 173 ff.). Распространение в Византии титула "василевс" традиционно объясняли причинами внешнего порядка: Ираклий после победы в персидском походе заимствовал титул, которым греки обычно именовали персидских монархов (Brehier L. L`Origine. Р. 172 ff.; Bury J. Selected Essays. Cambridge, 1930. Р. 99-109). О той же идее — правда, с учетом позднеантичных традиций — см.: Shahid L. The Iranian Factor. Р. 295-312. Однако титул "василевс" — уже до персидского похода Ираклия употреблялся в Византии универсально для обозначения правителей (Brandy К. Der byzantinische Kaiserbrief aus St. Denis und die Schrift der fruehmittelalterlichen Kanzleien // Archiv fuer Urkundenforschung. 1908. Bd. 1. S. 34 ff.; Ostrogorsky G. Geschichte. S. 89; Rosch G. ΟΝΟΜΑ. S. 106 ff.).

3

Ромеи (т.е. дословно — "римляне", от Ρωμη — Рим) — транслитерация греческого самоназвания византийцев, которые считали себя продолжателями традиций Древнего Рима, а своих василевсов — непосредственными преемниками власти римских императоров (византийскую столицу — Константинополь называли и Новым Римом: Fenster E. Laudes Constantinolopitanae). Содержание термина "ромеи" было для средневековых греков не столько этническим, сколько конфессионально-политическим. Сами византийцы (ромеи — "римляне"), как правило, непосредственно не сопоставляли себя с современными им жителями Рима (см.: Литаврин Г. Г. Византийское общество. С. 166-167). Этнический же термин (Γραικοι — "греки") они избегали употреблять применительно к самим себе. Прежде считалось, что титул "василевс ромеев" (βασιλευς των Ρωμαιων) правители Византии приняли лишь после признания ими в 812 г. коронации франкского короля Карла Великого в качестве императора в 800 г. Новый титул должен был подчеркнуть превосходство византийского ("римского") императора над "императором франков" (Treitinger О. Die ostroemische Kaiser- und Reichsidee. S. 161, 187. Anm. 117; Doelger F. Byzans. S. 80. Anm. 17; Ohnsorge W. Abendland und Byzanz. S. 27, 30). Г. Рэш показал, однако, что термин "василевс ромеев" применялся в Византии официально как императорский титул задолго до 812 г. и отнюдь не в связи с причинами лишь внешнего порядка (Rosch G. ΟΝΟΜΑ. S. 111 ff.). Он зафиксирован на печатях.

4

Ср.: Const. Porph. De cerem. Р. 587. 6-7. Император считался божьим избранником, венчанным на царство Христом (см.: Treitinger О. Die ostroemische Kaiser- und Reichsidee. S. 34-38, 61-62, 114; Ensslin W. Das Gottesgnadentum. P. 163-165; Brehier L. Les Institutions. P. 55).

5

"Рожденный в Порфире". Ср.: Const. Porph. De cerem. P. 11. 253. "Порфира" (как и порфирный цвет) являлась символом императорской власти (Ensslin W. Das Gottesgnadentum. Р. 156.7), а сам термин употреблялся в императорских аккламациях X в. (Const. Porph. De cerem. Р. 39.20; 45.22; 47.14 etc). В техническом смысле слово "Порфира" — особый покой в императорском дворце, традиционное место рождения детей правящих василевсов (Delbrueck R. Antike Porphyrwerke. В.; Leipzig, 1932. S. 27, 148). "Багрянородный" — наследник, родившийся в Порфире, когда отец его сидел на императорском троне. Однако в X в. отнюдь не все "багрянородные" наследники рождались в Порфире (см.: Georg. Cedr. Р. 338.20-339.2; Theoph. Cont. Р. 147.15-17). По замечанию Р. Дженкинза, термин "багрянородный" мог происходить и от второго значения "Порфиры" (отец занимал престол в день рождения ребенка), поскольку известен не раньше эпохи императора Льва VI, родившегося после воцарения отца-узурпатора Василия I (ср.: Liudpr. Antap. Р. 1.5; 45.43. См. подробнее: DAI. II. Р. 10).

6

Унаследованное от античной литературы Предисловие (Прооймион) к сочинению играло важную роль в произведениях византийских авторов. Исследователи не случайно оценивают подобный зачин как своего рода словесный "жест" изготовки к повествованию (см.: Аверинцев С.С. Греческая "литература" и ближневосточная "словесность" // Типология и взаимосвязи литератур Древнего мира. М., 1971. С. 220-224). В византийских исторических памятниках Вступления выполняли функцию как утверждения темы произведения, принципов изложения материала, так и сжатой формулировки авторской позиции в отношении своего труда (см.: Чичуров И. С. К проблеме. С. 203-217). Р. Дженкинз отмечает четырехчастный характер Предисловия в сочинении Константина Багрянородного: 2-12 — о практическом значении мудрости для императора (ср.: DAI. I.4-8; 13.12-14, 195-197; 43.3-4; 46.167-169; 48.25-27); 12-24 — краткое изложение содержания книги (ср. 13.197-200; 46.166-167; 48.23-25); 24-39 — пророчество будущей славы царствования Романа II; 39-48 — мольба о божественном покровительстве Роману (DAI. II. Р. 9). При выявлении различных стилистических уровней произведения Константина Багрянородного (Tartaglia L. Livelli stilistici. S. 197-206) особо следует отметить функции библейской стилистики Предисловия. Фразеология, заимствованная из Ветхого завета, отвечала, по замечанию Дженкинза, средневизантийскому идеалу "соломонова правителя" (ср.: Const. Porph. De cerem. Р. 455; 570. 17; ср. также: Treitinger О. Die ostroemische Kaiser- und Reichsidee. S. 135;