— Если он потратится весь, то мы его быстро не вытащим… — сквозь зубы процедил мужчина, — Даже в шлеме я там не выживу.

— А зачем быстро вытаскивать? — удивилась высшая эйна, — Ему от этого холода ничего не будет. Полежит и встанет.

— Действительно…

Так, в сущности, и произошло. Через десяток минут искорка, еле светящая в закручиваемом узлами тумане, погасла, оставив после себя нечто, похожее на ураган без дождя. Мужчина и женщина, благоразумно прождавшие еще десяток минут, сунулись туда, где лежал их товарищ, но благоразумно отступили назад. Было слишком холодно. Еще через полчаса князь, уставший, потрепанный и истощенный, вышел к ним сам. Его зеленые глаза, обычно ярко сияющие из-под надбровных дуг, потухли. Он выложился.

— Сейчас часик подремлю, — прохрипел он, падая уже одетым на заднее сидение мобиля, — А потом мы туда вернемся. Посмотрите, что выходит. Нужен… сове…

И засопел, вырубившись на полуслове.

Глава 23

— Пятьдесят миллионов франков, ваше сиятельство. Наличными. В течение пятнадцати минут. И еще…

— Можете не продолжать. Сами бы согласились на такую сделку?

— Мои хозяева гарантируют…

— Не волнует. Итак, не будем задерживать очередь, у меня сегодня еще несколько десятков таких как вы, так что слушайте внимательно, повторять не буду. Я сказал, слушайте, обсуждения закончены! Первое! У меня, князя Дайхарда, в городе находится ровно пять человек, вы каждого из них видели, пока поднимались в мой кабинет. Это швейцарские наемники. Кроме них, занятых непосредственно моей охраной, в Чикаго нет ни единого человека или иного существа, работающих на меня или со мной. Второе. Акстамелех вновь хозяин Чикаго, поэтому, если кто-то из вас поднимет шум, достаточный, чтобы привлечь его внимание, отвечать за это будете вы все, без исключений. Надеюсь, это понятно? Хорошо, тогда третье и последнее. Если вы, либо люди, которых вы наймете, попробуют со мной заговорить, я имею в виду после этого собеседования, то я вас найду и убью. Все понятно? Собеседование окончено, следующий!

— Но…

(щелчок взводимого курка)

— До свидания, ваше сиятельство!

Человек стремительно выкатывается из кабинета, а я устало вздыхаю, наблюдая, как заглядывает следующий. Хорошо, что они на взводе, так бы пришлось тратить куда больше времени на каждого.

Будь всё проклято.

Члены Общества не нашли ничего лучшего, чем послать в Чикаго всех своих оставшихся агентов. Теперь эти люди будут шерстить город и окрестности, следить за мной, а также шпионить друг за другом в попытках узнать раньше, где находится вход в заветное подземелье. Телокрадов можно понять, никому не хочется оказаться на расстояние вытянутой руки от заветной Книги, но в окружении опаснейших конкурентов.

Но им некуда деваться.

— «Тебя могут попытаться убить, чтобы выиграть время, или провернуть свою аферу».

— «Могут, поэтому я не собираюсь никуда выходить из отеля», — соглашаюсь я с внутренним лордом, — «Стекла пуленепробиваемые, вода бутилированная, консервов хватит на две недели. Мы подготовились»

— «Я это… пропустил»

— «Разумеется. Когда Фелиция получила тело, то только и делала, что пила беспробудно и рукоблудила. Так что я к вам и не заглядываю, боюсь нарваться на брачный месяц в марте»

— «Твои опасения оправданы»

— «Не сомневался»

Следующий, следующий, следующий. Меня пытались купить, уговаривали, увещевали… Каждый первый из посланцев заикался о тех или иных благах, готовых быть предоставленными по первому слову. Почуявшие Конец Игры телокрады не скупились, предлагая всё и даже больше. Тщетно. К моим товарищам, закрывшимся в другом номере, агентов не пропускали швейцарцы, а я на переговоры не шёл, банально затыкая людям рот видом готового к бою револьвера. Зато позволил каждому, начиная от первого, оставить крохотное магическое устройство для подслушивания.

В конце концов всё днище стула, на котором сидели мои собеседники, было облеплено «жучками» как невезучий ёж клещами в середине лета. Встретив командиров всех отрядов, я отдал швейцарцам приказание никого более на наши этажи не пропускать, а сам сел и задумался, пытаясь понять, какие проблемы могут принести все эти прекрасно обученные хладнокровные убийцы, которыми теперь наводнен город.

Выходило, что никаких. Их банально выкинули также, как и накидали денег в багажники мобилей. Сунули туда, где тренированные агенты будут иметь максимальный шанс принести хоть какую-то пользу.

Значит, можно прекратить о них думать.

Зайдя к Азову, я увидел отрадное зрелище — пятерых работающих эйн. Четверо трудились над проектом защитного плаща, который мы позавчера довели до ума, а пятая разминала лежащему на пузе Константину плечи. Выгнав почти спящего блондина с нагретого места, я сам отдался в руки грустно вздохнувшей эйны. А затем… отправился в свое внутреннее пространство.

Разумеется, предупредив час назад лорда о том, что появлюсь.

— У меня есть ряд вопросов и предложений! — объявил я, очутившись в комнате, которая не менялась с того момента, как я впервые в ней очутился. Суровый дикий камень слева, изящная пастель справа. Деревянный трон и розовая софа. Камин и кофейный столик.

Мрачный верзила в красном приподнял одну бровь, миниатюрная даймон, пьющая чай с независимым видом, лишь недовольно зыркнула в ответ.

— Алистер, ты же меня породил, — развил мысль я, — Значит, можешь и убить?

Брюнетка тут же фыркнула в чашку, обливая себя и софу. Легким пожеланием я высушил девушку и всё остальное, но в чашке создал отменный коньяк. Хлебнув по новой, Фелиция Краммер дель Фиорра Вертадантос выдала куда более долгую струю, а затем начала надрывно кашлять в подушку.

— Внезапный поворот истории, — не обращая ни малейшего внимания на звуки слева, протянул Алистер Эмберхарт, — Технически? Да, могу. Но буду ли…

— Не суть важно, — отрезал я, — В смысле, суть моей идеи… или плана «Б», если уж говорить прямо, вовсе не в том, чтобы ты сделал со мной или с собой нечто плохое. Но…

Воспоминания, набранные душой при жизни, после неё становятся энергией. Не сразу. По рассказам самого Алистера, посреди нашей Вселенной, среди миллионов и миллионов миров, течет Иггдрассиль, Великая Река, в которой души, обтираясь друг об друга, утрачивают свои воспоминания, избавляются от всего, кроме Ядра и Искры в нем, а затем отправляются на перерождение. Ширина этой реки, как её «ветви»-притоки, непредставима для обычного смертного, её вполне можно сравнить со всем Млечным Путем в не самом узком месте этой галактики.

Я немного отвлекся. Воспоминания и знания, что хранит и копит человек — это потенциальная энергия.