— Все хорошо, — ответила она. — Я иду со свадьбы подруги.

— Идешь одна? — с подозрением спросил Эмран.

— Да. Она осталась, не хотела идти. А мне надоело.

— В следующий раз вызови такси. Я не хочу, чтобы ты там ходила одна по темным улицам.

— У нас еще не очень темно…

— Все равно!

Почувствовав, что Эмран чем-то раздражен и готов сорваться, Зара переключила тему.

— Знаешь, я думаю, что еще две недели тут не высижу, — сказала она. — Мне хочется вернуться. Можно как-то сменить билет?

В трубке раздалось довольное хихиканье.

— Что, уже соскучилась?

— Да, очень. — Зара закатила глаза, демонстрируя всему миру, но не Эмрану свое настоящее отношение.

— И я. Этот перерыв нам явно на пользу. Жду-не дождусь, когда ты вернешься.

— Так можно билет сменить? — снова спросила Зара.

— Ух, как ты распалилась, — усмехнулся Эмран. — Конечно можно. Не думаю, что на завтра, но на послезавтра вполне. Тем более что Альбике ушла, и теперь я один. Полностью в твоем распоряжении.

— Как ушла?

— Очень просто. Она снова начала меня доводить, и я дал ей развод.

Заре показалось, что она сейчас грохнется в обморок. Эмран развелся с первой женой — случилось, то чего она так боялась! Не он теперь полностью в ее распоряжении, а наоборот.

— Это…навсегда? — несмело спросила она.

— Не знаю пока. Я дал один развод, — ответил Эмран. — Сейчас не хочу об этом думать. Она и так всю душу из меня вытянула. Посмотрим, как сложатся обстоятельства.

— А дети?

— Они со мной, естественно. Куда им еще идти?

Зара хотела еще много о чем расспросить мужа, но потом решила не торопить события. Приедет в Москву, а там разберется… Правда, теперь ей уже не хотелось так сильно возвращаться.

— Ладно, Зарочка, я займусь билетом, — сказал Эмран. — Скоро увидимся. Целую во все твои сладкие места.

— Целую, милый, — машинально ответила Зара и подождала, пока он не отключится, потом подняла лицо к небу. На пылавшие щеки упали мелкие капельки измороси. К горлу подступил ком, но слез не было. Закончились в рыданиях по Асваду? Или перегорели?

«Может быть, просто покончить с собой?» — с отчаянием подумала Зара.

Если вдруг Альбике не вернется, что тогда? Он же все равно не будет жить с ней постоянно, ведь дети остались в загородном доме? Новость на несколько минут вытеснила из головы странное поведение Рамина, но когда она про него вспомнила, жизнь показалась еще гаже.

Этой ночью, лежа в постели в своей маленькой комнатке, Зара никак не могла сомкнуть глаз. Она снова, как тогда в Турции, чувствовала себя абсолютно раздавленной и опустошенной. У нее было все, но не хотелось ничего — только неподвижно лежать в постели и смотреть в потолок в ближайшие лет пятьдесят. Она почувствовала, как напряжение от прошедшего вечера начинает вытекать горячими слезами. Непонятное подозрительное поведение Рамина, новость о разводе Эмрана… Все это стучало в висках нарастающей головной болью, прихватывало дыхание. Еще минуту Зара пыталась бороться, но не выдержала и разрыдалась.

Она плакала так горько, что еще через некоторое время на пороге ее спальни появилась Майза.

— Дочка! Что случилось? — она быстро подошла к постели Зары и присела рядом. — Что ты? Поругалась с ним?

Но Зара не могла ничего сказать и заплакала еще больше. Майза, приговаривая слова утешения, сидела рядом с ней, пока сил на плач почти не осталось, и Зарин по-детски громкий рев не перешел в тихие всхлипывания.

— Что у вас произошло? — снова спросила Майза, поглаживая ее по голове.

— Ничего, — шмыгнула носом Зара. — Все просто отлично!

Майза умолкла, видимо не зная, что от того, что все хорошо, тоже можно плакать.

— Ты не беременна? — наконец предположила она.

— Нет! — резко ответила Зара. — Я просто не могу так больше! Он развелся с Альбике, мам! Он…

Она снова скривилась от щемящего чувства отчаяния в груди. Мать прижала руку к губам.

— Я об этом не слышала…

— Откуда тебе слышать! Он мне это только сегодня сказал… — Зара вдруг подняла на мать глаза. — И прошу, не говори никому! Хотя бы пока я не уеду…

— Но это же… Это же хорошо? — продолжала Майза, недоумевая чего тут расстраиваться. — Ты теперь единственная жена. Никаких конкуренток. Видишь, как ты его зацепила, дочка? Значит, ты теперь будешь жить в его доме?

— Что?! — Зара, опешив от такой мысли, села прямо на кровати. — Нет! Нет, это исключено! Там же его дети… Они все старше меня, они меня затравят.

— Как он поставит их, так и будет. Он же глава семьи, их отец.

— Нет… Нет… — замотала головой Зара. — Ты его просто не знаешь. Он его не послушает…

— Ты про кого говоришь?

— Неважно… Мам, я не смогу там жить. Я уйду. Я сбегу, если он меня туда приведет!

Майза поцокала языком, выражая свое недовольство. Она привлекла Зару к себе и начала покачивать, как в детстве.

— Зарочка, место жены там, где живет ее муж. Если он скажет тебе жить в его доме, ты должна быть там. Не вызывай его недовольство, ведь он столько для тебя сделал. Для нашей семьи. Ну? Не переживай, все наладится. Дети эти уже взрослые, скоро сами разлетятся по своим семьям. Ты говорила, одна дочь уже замужем, да? Вот видишь… Скоро будешь с ним одна жить, если Альбике не вернется.

— Я не хочу жить с ним, мам, — несмело сказала Зара.

Мать отстранила ее от себя и вгляделась в глаза так, что девушка пожалела, что решила ей доверить свои чувства.

— Что значит, не хочешь?

— Я не могу полюбить его… Не получается. Мне противно… Я не могу больше играть. Я его ненавижу.

Тут Зара зажмурилась, чтобы не видеть осуждение, явно сквозившее от Майзы. Мать вздохнула и снова принялась баюкать ее, будто погружая в транс.

— А что поделать, Зара? Ты вышла за него. Это же тебе не игрушки, это семейная жизнь. Надо учиться подстраиваться, потому что человек он хороший и обеспеченный. Где ты такого еще найдешь, особенно если разведешься? — она помолчала, ожидая возражений, но их не было. — Просто еще мало времени прошло, дочка. Тебе надо постараться забеременеть, и увидишь, как все наладится. Будешь любить детей, раз уж к нему нет чувств. Да и я всегда говорила, далеко ли ты уедешь на одной любви.

Слова матери не подбадривали, лишь добивали, но Зара все еще прижималась к Майзе, пытаясь проникнуться ее уверенностью и мировоззрением.

— Почему ты не запретила мне? — прошептала она. — Я бы послушалась… Я бы отказала ему. Я не знала, что это будет так тяжело.