Разглядев как следует амулет, девушка ахнула… Это была фигурка полярного медведя: его голова повернута чуть в сторону так, что глаза, вместо которых вставлены два небольших бриллианта, чудилось, смотрели, переливаясь, прямо на нее…

– Это белая медведица, – негромко сказал Ларс. – Я, когда увидел это… эту вещицу в… неважно где… Короче, я сразу подумал про тебя, Мэрит. И решил, что куп… что возьму ее и при случае подарю тебе!

– Ох… – Ругстад посмотрела на приятеля. – Не знаю, что и сказать, Ларс! Наверное, эта вещь стоила кучу денег?

– Что? А… не думай об этом, Мэрит! Ну как, тебе нравится это украш… эта вещица?

– Не то слово! Прелесть какая…

– Давай-ка помогу тебе надеть…

Мэрит, придерживая волосы рукой, повернулась спиной к Ларсу. Он как-то неожиданно быстро и ловко приладил это украшение и защелкнул цепочку на высокой шее Ругстад. Потом коснулся сухими горячими губами ее плеча.

– Мэрит Ругстад, я люблю тебя. Но… но тебя это мое признание ни к чему не обязывает. Я благодарен уже за то, что ты есть. Я счастлив, что ты подарила мне эти сутки, которые мы провели здесь, в твоем доме… Извини, не умею говорить красивых слов.

Ругстад повернулась к нему, поцеловала в губы, затем, улыбнувшись, вложила руку в его широкую ладонь.

– Скажи-ка мне, Ларс Торенсен, прямо… А почему ты вообще остался в наших краях? Ты ведь приехал из Ставангера, кажется?

– Верно… Это было четыре года назад.

– Да, я помню. Мы ведь, кажется, тогда и познакомились?

– Я тебя сразу заметил. Видел тебя в одной местной компании. Но не сразу решился к тебе подойти.

– Никогда тебя не спрашивала… У тебя ведь есть родственники на материке?

– Да, конечно.

– Родители?

– Они живут в Ставангере.

– Еще брат, кажется?

– Двое братьев. Я – средний.

– А чем занимаются? Ну же, Ларс! – Мэрит прижалась к его плечу тугой грудью, слегка прикусила мочку уха. – С тебя каждое слово приходится клещами вытаскивать!

– Оба брата сейчас работают в компании отца. Вернее, отец не является собственником компании, но он входит в совет директоров.

– Какого рода бизнес? Что за компания?

– Добывают нефть на шельфе Северного и Норвежского морей. Также занимаются переработкой и продажей нефтепродуктов за рубеж. Компания называется… Statoil Norge.

– Что?! – От удивления Мэрит некоторое время не знала, что и сказать. – Ты это серьезно? У тебя отец нефтяной воротила… извини, что так говорю… А ты, Торенсен, прозябаешь тут, в нашем медвежьем углу?!

– Эх… – Ларс прерывисто вздохнул. – Напрасно я это сказал. Забудь, Мэрит. Считай, что я тебе ничего не говорил.

– Но почему ты сделал такой выбор? Почему Свальбард, а не Осло или тот же Ставангер?

– Я после окончания института четыре года работал на «вышке», набирался опыта.

– И что случилось потом?

– В принципе работа мне нравилась. Но отец хотел, чтобы я работал в офисе компании. А мне это не по нутру. Скучно. Не мое это…

– И ты уехал?

– У меня был отпуск. Вместе с парой знакомых ребят отправились сюда, на архипелаг. Они уехали… А я, как видишь – остался.

– Но ты так и не сказал, почему ты остался? Ладно, я… Я тут, считай, родилась и прожила половину жизни. А тебя что тут держало?

Ларс прижал к себе подругу. Он уже хотел было рассказать, что именно его держало на архипелаге все эти четыре года, кроме местных достопримечательностей и особого духа этих суровых краев… Но громкие звуки, перекрывающие доносящиеся извне звуки непогоды, отвлекли его от воспоминаний и прочей любовной лирики.

– Ты слышала, Мэрит?

Ругстад не успела ничего ответить, потому что вновь послышался громкий рев. Что-то хлопнуло невдалеке. Тут же с треском разлетелись половинки массивных ставен, призванных противостоять частенько задувающему здесь с фьорда штормовому ветру! Лопнуло окно, осколки со звоном посыпались внутрь гостиной.

Следом в прогретую камином комнату ворвался ледяной ветер Арктики. А затем некто, кто находился снаружи, у парадного входа, принялся с нечеловеческой силой колотиться в стену, в лиственничный сруб – казалось, что снаружи буйствует какой-то исполин, что он хочет разломать, разобрать на бревнышки, разнести в щепки загородное жилище Ругстад…

Они не сразу поняли, что происходит. Торенсен метнулся в противоположный угол гостиной. Схватил карабин и бросился к окну.

– Осторожно, Ларс! – крикнула Мэрит. – Ты же босиком! Не поранься – там осколки стекла!

Раздался гулкий выстрел, затем еще один.

– В кого ты там стреляешь?!

– В воздух! – крикнул Ларс. – Одевайся быстрей, Мэрит! Кажется, там кто-то есть!

Одевались в спешке. Снаружи, через разбитое окно, вновь донесся грозный рев.

– У нас, кажется, гость! – Ругстад застегнула молнию комбинезона, после чего стала в спешке обуваться – Медведь… Надо же! Ты куда, Ларс?

– Минутку…

Ларс метнулся в пристройку, спустя минуту вернулся оттуда с «щитом» – там хранится стопка ДСП, вот он одну и притащил в гостиную.

– Мэрит, молоток и гвозди! Или «пистолет», чтобы пристрелить этот щит!

Ругстад открыла дверь в кладовку. Вернулась обратно, держа в руке инструмент. Действуя в две руки, они быстро «пристрелили» ДСП, перекрыв доступ ледяному воздуху внутрь дома.

– Я выскочу, посмотрю, кто это там шалит! – Ларс вставил в карабин непочатую обойму. – Вот же зверюга, наделал дел! Выйду, пальну для острастки. Отгоню его. А ты прибери пока стекло…

– Нет-нет, я с тобой! И не спорь со мной!

– Тогда возьми «помпу». А я захвачу прожектор.

Но Мэрит не послушалась приятеля – вместо помпового ружья, которое хранилось в оружейном сейфе, она взяла сигнальный пистолет.

Они перебрались сначала в каменную пристройку. Ларс, уперевшись плечом – успело-таки прихватить морозцем, – приоткрыл окованную железом толстую дверь. Мэрит повесила ракетницу на пояс, к которому также крепятся чехлы с ножом, рацией и фонарем. Сама же вооружилась длинным багром, который находился здесь же, в пристройке.

Первым наружу выбрался Ларс. Не дожидаясь его команды, следом выскользнула и Ругстад. Ветер немного стих, снег валит не столь обильно, как утром и днем. Но было холодно, градусов двадцать пять мороза. А может, и все тридцать.

Торенсен прошелся вдоль фасада, держа при этом оружие наготове. Мэрит приставила пику к стене: включив мощный фонарь, она подсвечивала своему приятелю. Нижний край оконных проемов находится на такой высоте, что даже ему, Ларсу, при его двухметровом росте, надо было привстать на цыпочки, чтобы сделать то, что сделал незваный гость, – сбить сначала ставни, а затем вышибить оконную раму.