ожидал, что реакция на его появление может быть и такой. Бернхард стоял в дверном проеме. Конрауд указал на брезент.

– А этот был когда-то серебристым или серым? – спросил он, но Бернхард уже закрыл дверь и ушел в свою лавку. Конрауд так и остался стоять.

– Неужели ты так и не избавился от останков той машины? – прошептал он перед тем, как вернуться в свой автомобиль.

В поведении Бернхарда во время их короткой встречи Конрауд не заметил ничего особенного или странного, если не считать грязи и беспорядка вокруг и одной странной особенности в его внешности (эту черту Конрауд лучше разглядел сейчас, чем в свою первую встречу с торговцем запчастями): тот как будто отстал от века. Эпоха диско миновала в прошлом столетии, а Бернхард как будто все еще сохранял верность ей.

49

Бернхард ранее к суду не привлекался и закон не нарушал. Он был разведен, бездетен, когда-то под сорок лет он женился, но его неудачный брак распался. Вместе с женой они купили тот таунхаус, в котором он сейчас жил. Ему удалось оставить его за собой при разводе. Лавку автозапчастей он приобрел еще до брака, и согласно его налоговым декларациям, особо крупных доходов она не приносила.

Конрауд прикинул, какие варианты у него есть в сложившейся ситуации – и понял, что нужно собрать об том человеке побольше информации прежде, чем подключить Марту – или снова дать Бернхарду указать ему на дверь. Он не боялся, что до Бернхарда дойдет, что о нем что-то выспрашивают и разведывают в связи с делами Сигюрвина или Вильмара. Если совесть у него нечиста – он забеспокоится и наделает ошибок. И выдаст себя.

Конрауду пришло в голову поговорить с его бывшей женой, Йоуханной, и после некоторых разысканий он обнаружил, что живет она в государственной квартире в Верхнем Брейдхольте. Он поехал туда, припарковал машину у высокого многоквартирного дома, который явно уже давно не ремонтировали. Голубая краска стен выветрилась настолько, что они стали почти бесцветными, от окон и балконных перил тянулись потеки ржавчины, оконные рамы были потрепаны ветром.

Дверь подъезда была не заперта, и Конрауд позвонил в дверной звонок на втором этаже. Он не услышал звук звонка в квартире и нажал кнопку еще раз. Судя по всему, звонок не работал, и Конрауд постучал. Через какое-то время он постучал снова, и тогда за дверью послышалась возня, кто-то кашлянул, затем дверь открылась.

Весьма неопрятная полная женщина уставилась во все глаза на незваного гостя. Ей было лет шестьдесят, всклокоченные волосы торчали во все стороны. Она смотрела на него с таким удивлением, словно не ожидала, что к ней в жизни еще хоть кто-нибудь заглянет.

– Здравствуйте! – сказал Конрауд.

– Кто вы? – неприветливо спросила она.

– Меня зовут Конрауд, я собираю сведения о вашем бывшем муже, Бернхарде.

– Бернхарде?

– Да.

– Что собираете?

– Сведения.

– Какие еще сведения? Вы о чем вообще? Что еще за сведения такие?

Конрауд решил, что он, наверное, разбудил эту женщину.

– Вы были замужем, верно? За Бернхардом?

– Что вы сказали, кто вы? – спросила Йоуханна, слегка нечетко выговаривая слова.

– Я хотел бы задать вам пару вопросов о Бернхарде, если можно, – ответил Конрауд. Он сразу проникся жалостью к этой неухоженной женщине и захотел что-нибудь сделать для нее – он сам не знал, что именно. – Это связано с ДТП на улице Линдаргата несколько лет назад, – добавил он. – Наезд на пешехода.

– А? – переспросила женщина. – Какое еще ДТП?

– Там сбили молодого человека, и он погиб. Я выполняю поручение его сестры. Можно с вами на минуточку поговорить?

– А Бернхард знает, что вы здесь?

– Бернхард? Нет.

Йоуханна пристально смотрела на него.

– А с самим Бернхардом вы встречались?

– Он не пожелал со мной разговаривать.

Йоуханна замялась.

– Входите, – наконец произнесла она и ушла обратно в квартиру, оставив дверь для него открытой. Конрауд тихонько вошел и закрыл за собой.

– Извините, у меня тут бардак, – сказала Йоуханна.

Она прихватила с собой по пути пару предметов, чтоб убрать их – но больше для видимости. Конрауд никогда не встречал более захламленной квартиры, даром что большую часть жизни проработал в полиции и перевидал там много чего. Повсюду валялись одежда, вещицы, коробки и газеты, мебель и кухонная утварь, немытые тарелки, кастрюли с запекшейся коркой внутри, стаканы и пустые бутылки. В квартире был не только хлам – там стояла кислая вонь. Конрауд осмотрелся вокруг и вспомнил Бернхарда. Если причиной развода была неряшливость – ею грешили оба супруга.

Он не решился входить дальше в эту помойку, к тому же не хотел сильнее необходимого беспокоить женщину, потому остановился между прихожей и гостиной.

– У меня как-то на уборку вечно времени нет, – произнесла Йоуханна, окидывая взглядом гостиную.

– Да, – сказал Конрауд, только для того, чтоб не молчать в ответ. – До нее часто руки не доходят.

– Я вам вот что скажу: мы с Бернхардом не дружим, – вздохнула она. – Ума не приложу, как это я столько лет его терпела. Я ему говорила. Часто. А он не слушал. Вообще ничего не слушал, что я говорю. И был такой мрачный. Наверное, это депрессия. Из него целыми днями слова нельзя было вытянуть, а если ты делал что-нибудь, что ему не нравилось, он смертельно обижался и мог днями, неделями с тобой не разговаривать. Разве можно такое долго выносить? Нельзя. Никто такого не вынесет.

– Он пил?

– Да, и это тоже. Да-да. А потом пошел лечиться от алкоголизма и с тех пор, по-моему, ни капли в рот.

– А тогда он в бары часто ходил?

– Да не особенно, только футбол посмотреть. Футболом он сильно увлекался, а на подписку на спортивные телеканалы раскошеливаться не хотел. Хотел, чтоб бесплатно. Так что… короче, он туда матчи смотреть ходил. А еще это у него был предлог, чтоб выпивать. Я сперва подумала: а вдруг вы из социалки? Но вы же не оттуда, да?

– Нет, я насчет того ДТП.

– Ах, да, ДТП.

– Насколько я понимаю, вы тогда были вместе с ним.

Женщина рассеянно глядела на свалку, в которую превратилась ее квартира.

– Хотите, я замолвлю за вас словечко социальной службе? – через некоторое время спросил Конрауд. У него возникло ощущение, что Йоуханна немного не в себе. – Вам нужна помощь?

– Нет-нет, что вы, я отлично справляюсь. Тут только немного прибраться надо.

– А когда Бернхард пошел лечиться, для вас это стало неожиданностью?

– Учитывая, сколько он пил – нет. Но случилось это буквально ни с того ни с сего.

– Что он отправился на лечение?

– Да,