– Думаю, что у нас в Санкт-Петербурге, – произнес Олег.

Услышав название улицы, номер дома и квартиры, подруги почувствовали себя так, словно их по голове огрели пыльным мешком. Прочитанный Олегом адрес был им хорошо знаком, потому что именно в этом доме и в этой квартире проживала Нонна – бывшая жена убитого Кураева, ныне оказавшаяся в больнице после пожара в своей собственной квартире.

– Вот тебе и лишнее доказательство, что Смайл и Кураев тесно общались! – воскликнула Мариша. – Не стал бы Кураев раздавать случайным знакомым адрес своей бывшей жены. И не стал бы Смайл его записывать.

– А Смайл знает арабский? – удивилась Юлька.

– Может быть, и знает, – с большим сомнением ответила Мариша. – Но в любом случае, этот отрывок со списком ценностей и адресом Нонны мы нашли именно в столе Смайла. Как-то ведь он там оказался? Вряд ли Смайл стал бы запирать в столе ничего не значащую для него бумажку.

– Выходит, первая записка, которую мы нашли на груди Кураева, всего лишь выполненный кем-то перевод арабских ругательств и проклятий, – сказала Юля. – Вторая записка тоже сплошь состоит из угроз и оскорблений. И только третья, которую мы нашли в столе Смайла, представляет какой-то практический и даже исторический интерес.

– Но каким боком Смайл должен был воспользоваться этой запиской? – пробормотала Мариша.

– А меня сейчас больше интересует, почему адрес Нонны оказался записанным вместе со списком сокровищ какого-то эмира, – заявила Юлька.

– Но с этим-то как раз все просто! – воскликнула Мариша. – Эти сокровища каким-то образом хранились у нее в квартире. В тайнике! Где-нибудь в стене был сделан тайник, и там…

– Нет, нет, – неожиданно запротестовал Олег. – Думаю, что драгоценные вещи, указанные в списке, никак не могли храниться в обычной городской квартире. Хотя бы из-за своей монументальности. Например, тут указана ваза для омовения телес из розовой яшмы. Вы можете себе представить размеры тайника, в который бы влезла каменная бадья величиной с ванну? Или вот еще пример. Светильники из серебра в виде двух тигров в половину натуральной величины. Или столик для шахмат с полным набором фигур. Ну, шахматы еще понятно, но куда запихать игровой столик?

Да уж, вопрос. При всем своем желании подруги не смогли себе представить, как бы все эти предметы (незаметно!!!) разместились в квартире Нонны. Приходилось признать, что их там попросту не было.

– Но что-то же имелось в виду, когда адрес помещался вместе со списком ценностей, – сказала Мариша. – Кстати, а кому могло понадобиться пересылать эти вещи с одного места на другое?

– Похоже, что их перевозили из одного дворца в другой, должно быть, в качестве дара или приданого, – предположил Олег. – Но я не уверен, это лишь мое предположение. Возможно, это просто список из дворцовой кладовой, который был составлен при проведении там инвентарной описи опять же при переезде, допустим, из одного дворца в другой и случайно сохранившийся до наших дней.

Но подруги так вовсе не думали. Олег мог придумывать невинные оправдания этому списку сколько ему угодно, но подруги знали про него кое-что другое. Именно из-за этого списка или, точней, из-за вещей, указанных в этом списке, уже погиб один человек и бесследно исчезли трое. А если считать с домработницей Нонны – Веркой, то даже четверо.

– Нам прямой путь в квартиру Нонны! – произнесла Мариша, когда они уже садились в ее машину.

Сегодня подруги решили ограничиться только Маришиным «Фордом», потому что, как сказала Юля, слишком сложно следовать по городу, стараясь не отстать друг от друга.

– Да ты еще так гоняешь! – попеняла она подруге, которая в ответ лишь хмыкнула.

На самом деле Юлька сомневалась, что после выпитого вчера ночью вина она сможет без печальных для окружающих и в первую очередь самой себя последствий сесть за руль.

– Куда мы сначала? – обратилась к ней Мариша. – К Нонне домой или к Нонне в больницу? Если к Пяти углам – домой, то вовсе не факт, что мы сможем попасть в квартиру. Время уже рабочее, муж Нонны наверняка на работе.

– Может быть, он уже начал ремонт после пожара? И сейчас вовсе не на работе, а ругается с рабочими? – предположила Юлька.

– Думаешь, ему хватило времени, чтобы оправиться и прийти в себя после трагедии и начать ремонт? Вряд ли, – усомнилась Мариша.

– Но в любом случае, мы не знаем, в какую больницу отвезли Нонну, – напомнила Юля.

– Это ты не знаешь, а я потрудилась посплетничать с шофером. В госпиталь святой Елизаветы ее повезли.

– Что ж, – вздохнула Юля, у которой побаливала голова и которая после вчерашнего ночного приключения решительно не имела сил переспорить Маришу.

Первым знакомым человеком в госпитале святой мученицы, которого увидели подруги, оказался, как ни странно, бравый полковник в отставке Михаил Родионович.

– Что вы тут делаете? – изумилась Юлька, с досадой отмечая, как при ее собственном возгласе в ее голове зазвучало болезненное эхо.

Михаил Родионович при виде Юли отчего-то изрядно смутился и начал бормотать что-то невнятное, что лучше всяких доказательств убедило Юльку, что дело тут нечисто. И точно, завернув за угол больничного коридора, она увидела сидящую на диванчике Лиду – сестру Нонны.

– Вот, все равно в город ехал, так подвез Лиду, – смущенно маячил за спинами подруг полковник. – Горе у женщины, с сестрой-то ее, слышали, что случилось?

– Ну да, – тоном, не предвещающим ничего хорошего, произнесла Юля. – И вы, полковник, со всеми дамами такой предупредительный, да?

Полковник смешался еще сильней и счел за благо ретироваться.

– Да он просто изменник! Задурил мне голову своими планами, а сам к Лидке переметнулся, стоило представиться удобному случаю, – злобно прошипела Юлька, косясь на свою удачливую соперницу, которая, надо отдать ей должное, в своем горе совершенно не обращала внимания на происходящее вокруг.

Сегодня Лида была почти совсем без косметики, а сильно побледневшее и осунувшееся лицо показывало, что она очень переживает за сестру. И должно быть, провела на этом неудобном диване всю ночь. Так оно и оказалось. Когда подруги подсели к Лиде, та подняла на них полные слез покрасневшие глаза и произнесла:

– Что же это такое? Сначала Никитку убивают, а теперь вот и Нонна!

– Она умерла?! – ахнули подруги, похолодев от одной мысли о такой возможности.

– Пока нет, – покачала головой Лида. – Но я подслушала, что врачи между собой говорили. Положение у нее очень тяжелое.

– Она так обгорела?

– Да нет, – покачала головой Лида. – Ожогов на ней, как ни странно, вовсе почти нет. Только волосы опалило немножко. Да и то, когда уже пожарные ее из дома выносили. Ну, угарным газом надышалась, так это тоже пустяки. А вот травма головы их очень беспокоит. Нонка ведь до сих пор без сознания! Так и не очухалась.