– Кончай ядом дышать! – недовольным тоном говорил ему Мангуст. – Ну, погорячились, с кем не бывает! Тебя ж пустили в Центр, не заковали и не закрыли! Что ты уперся?!

– А чего меня закрывать? – Варяг оказался здоровенным бугаем ростом под два метра или около того. И совершенно белобрысым, со светло-соломенной щетиной, почти такого же оттенка, как коса Снегирёвой. Занятно, еще одно совпадение?

– У меня через час интоксикация с передозировкой, – продолжил белобрысый бугай. – Далеко не убегу. Просто не верю я вам. И полковнику вашему тоже. Уберете меня, как Менделеева этого. Да и хрен с вами, устал я от всего этого. Вот и разминируйте сами, вы же спецназ!

– Менделеев сам умер! – возразил Абрек. – Я тебе говорю! Не пережил интоксикации! Я тебе его скафандр покажу! Чистый и неповрежденный! Мы даже документы его сохранили! Сам посмотришь! Не тупи, Варяг! Сними ловушки! Мы не саперы, млин!

– Как выпендриваться, так вы – спецназ РВСН! – пренебрежительно усмехнулся блондин. – А как ловушки снимать – так сразу «мы не саперы»! Так и говорили бы сразу, что вы – подразделение охраны и разведки. А то – спецназ, спецназ! Понаплодили, блин, спецназов.

– Обидеть хочешь? – огрызнулся Мангуст. – Я с тобой в одном отряде служил! Забыл?

– Что вас обижать-то? – прорычал Варяг. – Вас природа обидела. А тебя, Мангуст, я помню. Ты из спецназа свинтил, как только в Гвинее стало по-настоящему жарко.

– Потому что я не дурак, – с готовностью подтвердил Мангуст. – И понимаю, что ядерный взрыв – это реально слишком жарко! Это такой переборчик! Лучше быть живым охранником и разведчиком, чем мертвым крутым спецназовцем! Надеюсь, теперь и ты это понимаешь!

– Что ты перед ним оправдываешься? – разозлился Абрек. – Слышь, Варяг, тут все в одной лодке! Воды нет, без этой скважины все сдохнут, и ты, и мы, и твои люди! Зачем ты их спасал тогда?

– Если б воды не было, вы бы нас в Росрезерв без подготовки не отправили, – отмахнулся блондин. – У нас ни прицепа, ни оборудования, вездеход маломощный, энергии мало, половина людей вообще гражданские, в дерьмовых скафандрах МЧС старого образца! Что ты мне впариваешь, Абрек?! Кто ж так отправляет за вещью, от которой жизнь зависит?

– Это была моя ошибка! – Брилёв с охраной подошел к спецназовцам. – В тот момент наша водная скважина еще функционировала, и я не оценил степень опасности. Никто не ожидал, что этот район станет сейсмически активным. Водную шахту раздавило смещением грунта, теперь воды нет и ситуация критическая. Я был не прав, и я это признал! Сними ловушки, капитан, не губи всех!

– Если интоксикацию переживу – сниму, – устало прорычал Варяг. – Сейчас я туда не пойду. Голова болит все сильнее, руки потряхивает, в глазах иногда темнеет. Самому бы не взорваться.

– Их вообще снять можно? – с подозрением напрягся Мангуст.

– Можно, – подтвердил капитан. – Если постараться. Только смотри, чтобы ветра не было, когда внутрь полезешь.

– Заберите у него снаряжение и наденьте наручники, – приказал Брилёв. – Для начала руки сковать спереди, а дальше я посмотрю на твое поведение, капитан. В твоих интересах, чтобы оно не заставило меня пожалеть о мягкости меры пресечения. Заприте его до интоксикации, в медотсеке все равно очередь.

Варяга увели, полковник вызвал Миронова и поставил инженерам и спецназу задачу: осмотреть водную скважину и принять меры к разминированию. Раз ее можно разминировать в принципе, значит, инженеры справятся. У них самое передовое оборудование новейшего поколения, в том числе рассчитанное на противодействие попыткам противника взломать сеть командного пункта. В команде Миронова только лучшие специалисты с высочайшим уровнем подготовки, другим доверять системы, от которых зависит управление ядерным потенциалом целой страны, никто бы не стал. Так что неразрешимых проблем возникнуть не должно. Инженер взял с собой людей, необходимые приборы и в сопровождении спецназовцев отправился на поверхность заниматься скважиной и ретранслятором.

Они провозились там больше двух часов, и вот сейчас оказывается, что разминировать установленные Порфирьевым ловушки никто из людей Брилёва не в состоянии. Более того, его инженеры взломали электронику ретранслятора, и теперь его можно запустить без Овечкина. Достаточно лишь использовать цифровой вариант его отпечатков пальцев и сетчатки глаза, который инженеры без проблем получили, пока тот лежал в биорегенераторе, просто подключившись к искусственному интеллекту медицинского оборудования. А вот снять смастеренные вручную ловушки, в которых нет ни грамма электроники, инженеры не могут. И его спецназовцы тоже. Невооруженным глазом видно, что они испугались того, что увидели, и не хотят рисковать своими жизнями. Брилёв тоже не заинтересован рисковать надежными людьми, а особенно скважиной. Придется менять планы и заручаться поддержкой Варяга раньше, чем хотелось бы. Это не так эффективно, как было бы после изучения нюансов взаимоотношений между всей командой покойного Менделеева вообще и внутри группы блондинов в частности. Но и так понятно, что эти трое – рычаг для воздействия на капитана, учитывая его недалекие убеждения.

– Мы закончили. – Миронов сложил скафандр в транспортировочный рюкзак и подхватил его за лямки. Приказом Брилёва оставлять оружие и снаряжение вне административного блока было строжайше запрещено, но следить за выполнением этого точно не требовалось. Никто из его людей не рискнет оказаться от своего снаряжения дальше, чем полуминутной досягаемости.

– Пока занимайтесь по своему плану, – велел полковник. – Через два часа жду вас в медотсеке.

Инженеры ушли, и Брилёв перевел взгляд на спецназовцев. Те не снимали свои доспехи никогда, и в этом он был всецело с ними согласен. Эти четверо – его самый ценный аргумент. Их боится весь бункер, и стоит расплывчатым силуэтам появиться хоть где, пространство вокруг мгновенно пустеет.

– Чисто! – удовлетворенно оценил Абрек, впритирку шагая вокруг своих людей. – Дозиметр показывает стандартный фон Центра.

– Ну хоть на очистительном оборудовании Шрецкий не сэкономил, – фыркнул Перс. – Еще бы пару скважин на склад завез, так все вообще было бы Оʼкей.

– Идем в медотсек, – полковник кивнул спецназовцам. – Поговорим с этим стойким-нордическим. Заодно оценим результаты бурной деятельности Снегирёвой и ее подруг. Если Зарема не перегрызла глотки всем троим.

Кто-то хохотнул, кажется, Терек, и Брилёв следом за охраной вышел в коридор. Хронометр показывал десять пятьдесят утра, и на втором уровне было многолюдно. Перенаселенный бункер проснулся, и люди высыпали в коридоры, выяснять новости. В условиях жесткой экономии энергии все системы Центра, не относящиеся к жизнеобеспечению, были отключены. В том числе сеть общего пользования, о чем полковник позаботился в первую очередь. Не хватало еще, чтобы недовольные координировали свои действия в сети либо прочие бараны распространяли среди толпы слухи, страхи и домыслы. Информация о появлении людей с поверхности уже облетела Центр, но судя по ничего не понимающей толпе, никто из них еще толком не знал, хорошо это или плохо. Люди требовали разъяснений от представителей службы безопасности, те лишь беспомощно разводили руками, так как знали не больше остальных. Сильный перекос в гендерном составе населения в сторону женщин вынудил Брилёва доукомплектовать поредевшую службу безопасности за счет добровольцев-женщин, но доверять новичкам, являвшимся обитателями бункера, было бы преждевременным и небезопасным решением. Поэтому до выяснения истинной степени лояльности местных охранников полковник держал службу безопасности в неведении. Пока это решение себя оправдывало, утечек информации почти не наблюдалось.