— Но мы же вроде без акцента говорим? Кстати, я так и не понял почему так. Откуда мне знать столько языков и не путаться в них, да еще и разговаривать на уровне носителя?

— О, это я знаю. Нам в лаборатории все это вшивали. Ну в той, из которой мы с тобой сбежали.

— Ну сбежал то оттуда я, а тебя то я получается что украл. — уточнил Волчонок — Блин! А горностай где? — опять невольно дернулся он и в этот раз Снежка не стала его держать, так как закончила бритье.

— Да кто же его знает куда он смылся в этот раз. — пожала она плечиками, но парень все равно этого не видел.

На его глазах была повязка, призванная ускорить процесс восстановления сетчатки после светового ожога, который он получил при выходе из изолятора.

— Когда я притворилась мертвой, его переноска, которую ты нес и уронил, когда тебя ударили по затылку, была пустая. На то он и пенетратор. Так вот, сомневаюсь что в той лаборатории нас готовили на должности переводчика. А вот шпион, чисто говорящий на языке предполагаемого противника — это уже совсем другая история.

— Значит ушел. — откинулся он обратно на спинку кресла — Ну так оно и лучше. Ему так безопасней будет. А вот по поводу языка. Откуда мне знать на каком языке со мной будут говорить?

— Ну так шпионов же обычно инструктируют перед заданием. С Мартой вот например ты поздоровался на сильпарском, а когда она поздоровалась в ответ, начал говорить уже на вудштане, ее родном языке.

Волчонок напряг память и та с неохотой выдала ему воспоминание полуторагодичной давности, тот самый момент, когда они со Снежкой вышли из леса, в который их перенес спасающийся от гибели пенетратор-горностай. Там, на границе леса они почувствовали запах дыма и пойдя на него обнаружили ферму, на которой жила семейная пара — Агат и Марта. В последующем они их приютили и всю оставшуюся зиму и начало весны попаданцы жили у них. Вспомнить дословно их первый диалог он конечно же не смог, но не верить подруге повода не было.

— Так вот, инспектор Сигур говорил, что мы с тобой хоть и говорим без акцента, но тонкости в общении не улавливаем. Не в том значении используем похожие слова, не с той интонацией употребляем обороты, проглатываем звуки и наоборот растягиваем гласные. А некоторые слова с большим количеством согласных подряд тебе вообще с первого раза не даются и ты на подсознательном уровне употребляешь их синонимы либо просто опускаешь в разговоре. Опять же мимика иная. Простому обывателю до этого дела нет, но не профессиональному лингвисту. — продолжила Снежка.

— Почему же он тогда не сдал нас?

— И чтобы он мог предъявить? Вы знаете, эта парочка жутко картавит при произношении сорта моего любимого сыра! Я подозреваю их в шпионаже в пользу шепелявых узурпаторов! — подражая голосу инспектора, ответила она, примеряясь к серой копне волос на голове парня и поглаживая ее пятерней.

Волчонок невольно засмеялся над экспромтом девушки. Здесь, сидя в этом удобном кресле и ощущая прикосновения Снежки, он чувствовал себя очень счастливым. То, что он пережил за последнее время с каждой секундой все больше напоминало ему страшный сон, нежели что-то реально произошедшее с ним.

— В конце концов он решил повнимательнее присмотреться к нам. Ну и что он мог такого увидеть? Мы исправно трудились, тщательно заметали следы и вели себя как примерные члены общества. Ничего такого. Да и во время нашего неофициального общения мы действительно неплохо проводили время. Так что он решил оставить все как есть, а уж когда мы положили на стол заявления на увольнение и сообщили ему о намерении перебраться на другую планету — так и вовсе вздохнул с облегчением. Приятная компания — это конечно хорошо, но отбывающая на не подведомственную ему планету подозрительная парочка с вредным зверьком, каждый раз норовящим забраться в комод с нижним бельем его супруги, когда те приходили на пятничный бликер — еще лучше.

И вновь уголков рта Волчонка коснулась улыбка от воспоминания, в котором наглый хорь метался по дому инспектора Сигура с панталонами мисис Сигур в зубах. И пока Снежка с Волчонком пытались изловить проказника, остальные гости прикладывали неимоверные усилия, чтобы не разразиться хохотом и не смутить сконфуженных хозяев с пунцовыми лицами и максимально добродушными улыбками еще больше. В последствии даже чета Сигуров вспоминала этот случай со смехом, но больше горностая в гости к ним не брали, несмотря на слезные просьбы детей инспектора.

— Ну что, есть у тебя еще предположения? — с азартной ноткой в голосе поинтересовалась Снежка.

— Даже не знаю. — честно признался Волчонок.

— Паскаль Грендлер.

Он не выдержал, развернулся в кресле и, стянув повязку с глаз, посмотрел на подругу.

— Он же Арек Освальдсон? Сын Гилберта Освальдсона? Нашего куратора на Калисте?

— Да. Приемник доктора Освальда Фишера. Его отца, кстати, тоже пытались поймать, но он успел скрыться. Вернулся ли он в Хрон Барса или где залег на дно, я так и не выяснила. Да и не до него мне было.

— Блеск. И как нам теперь выбираться из этого Хрона? — откидываясь обратно на спинку кресла, спросил Волчонок.

— Ну спешить тебе пока все равно некуда. Я подчистила наши следы в базах разыскиваемых преступников, удалила наши биометрические данные и фотографии. Ну по крайней мере на серверах с защитой до пятого уровня. Ну а на больших уровнях нас вряд ли упомянут в сводках, мы ж ничего такого не натворили.

— А то, что ты устроила час назад, это ничего такого?

— Ну я же нелетальное оружие использовала! Никто не погиб и скорее всего даже не ранен серьезно! Ну кроме одного, пожалуй, он когда без сознания падал не хило так приложился головой. Да и вообще! Нечего не по форме ходить! Был бы он в положенном по регламенту шлеме и ничего бы с ним не случилось.

— А угон штурмовика? — обведя руками рубку корабля, в которой они сейчас находились, спросил Волчонок.

— Это не штурмовик. Это корабль контрабандистов. Раньше был спасательной шлюпкой на одной исследовательской станции, потом был украден с нее и переделан. Они интегрировали в нее скачковый двигатель и перевозили всякие незаконные малогабаритные грузы. Я его позаимствовала из казенного ангара правоохранителей с Озона 9. Он проходил по делу, как вещдок и стоял на приколе лет двадцать, про него уже давно забыли.

— Озон 9? Тебя как туда занесло? Это же спутник Киташи, он в 15 световых