Наш отряд получил задание немедленно выехать в Маргелан для охраны мирного населения, Маргеланского городского революционного комитета, городского комитета партии и других общественных организаций.

Басмаческая банда, возглавляемая курбаши Мадамин-беком, находилась недалеко от Маргелана, в кишлаке Джар, и производила почти ежедневные нападения на мирное население города Наш добровольческий отряд оказал большую помощь населению города. С декабря 1918 по февраль 1919 года отряд провел против басмачей ряд операций.

Мы получили распоряжение Областного Революционного Комитета немедленно выехать на промысел «Чимион» Вуадильского района Ферганской области для охраны рабочих и служащих предприятий от нападений басмачей.

В октябре на промысел «Чимион» совершила внезапное нападение басмаческая шайка во главе с Мухамед Амин-беком. Наш отряд и местная охрана из рабочих промысла вступили в бой с бандой. Басмачи напали, примерно, часов в 6–7 вечера. Бой с ними длился до 7 часов утра следующего дня. Мы попали в окружение. Басмачи, чувствуя свое численное превосходство, яростно атаковали наши позиции. Из Скобелева к нам на помощь прибыл отряд под командованием М. В. Скотникова. Подходя к «Чимиону», отряд дал два выстрела из орудий. Услышав выстрелы и узнав, что к нам на помощь идет отряд с артиллерией, басмаческая банда бросилась бежать. Отряд и рабочие промысла были спасены. На поле боя осталось около 50 убитых басмачей, 70 лошадей, 5 басмаческих знамен. В этом бою ранили командира нашего отряда Юфимец.

Наш отряд в августе 1919 года преобразовался в конный эскадрон. Получив лошадей, мы оперировали в окрестностях «Чимиона» против басмаческих главарей Ярмата Махсума, Алима Пансата.

По распоряжению штаба Ферганского фронта в конце декабря 1919 года наш отряд расформировали и с августа 1920 года в Маргелане организовали новый отряд добровольцев для борьбы против басмачества. Меня назначили командиром добровольческого конного эскадрона. Наш конный отряд объединился с Маргеланской городской и уездной милицией. Я был назначен командиром объединенного отряда и одновременно помощником начальника уездной городской милиции Маргелана. Отряд насчитывал 75 человек, в основном узбеков и киргизов…

За Советский Туркестан, с. 152–153.

У. Камаев[696]

Формирование первых узбекских частей красной армии

…Английские империалисты, российские капиталисты, землевладельцы и контрреволюционное реакционное духовенство придавали басмачеству исключительно большое значение.

К басмачам, в качестве политических и военных руководителей, а также духовных растлителей, стали стекаться бывшие офицеры царской армии, буржуазные националисты, пантюркисты, панисламисты и прочие контрреволюционные элементы. Кроме русских и узбекских авантюристов вдохновителями басмаческого движения выступили известные татарские и башкирские националисты: Заки Валидов, Муса Бигеев и другие.

Борьба с басмачеством вначале велась почти исключительно силами партийных дружин. В Андижане, в частности, действовала партийная дружина, состоящая из вооруженных членов городской партийной организации. Имелся также красногвардейский отряд рабочих маслобойного завода «Бешбош».

Но сил партийных дружин для борьбы с басмачеством и его ликвидации, конечно, было недостаточно. Нужно было мобилизовать широкие слои трудящихся масс городов, вовлечь в активную борьбу с басмачеством само коренное население.

Созданные красноармейские части наряду с вооруженной борьбой с басмачеством проводили большую политико-массовую работу среди населения в кишлаках, разъясняли сущность Советской власти и проводимых ею мероприятий. С мирным населением обращались исключительно чутко, какие-либо незаконные действия строго пресекались.

После разгрома объединенных сил контрреволюции под Андижаном в сентябре 1919 года политотдел Ферганского фронта назначил меня военным комиссаром 3-го мусульманского полка (бывшего отряда Туйчи), входившего в состав бригады Парамонова. Полк дислоцировался в районе станции Серово, недалеко от Коканда. Нашей боевой задачей являлась ликвидация басмаческой банды Иргаша.

Басмаческий отряд Иргаша терроризировал и грабил дехкан Кокандского уезда. 3-й мусульманский полк в составе бригады совместно с другими красноармейскими частями участвовал в боях против банды Иргаша.

3-й мусульманский полк участвовал в боевых действиях также против басмаческих банд, руководимых Хал-ходжой. В боях против банд Иргаша и Хал-ходжи многие бойцы и командиры полка проявили себя стойкими борцами за Советскую власть. Некоторые наиболее отличившиеся в борьбе с басмачеством награждены орденами.

Опыт гражданской войны, успешная борьба на различных фронтах национальных (латышских, татарских и т. д.) красноармейских соединений против белых армий и басмачества подсказали необходимость объединения в одно войсковое соединение существовавших тогда отдельных узбекских красноармейских частей. В ноябре 1919 года издан приказ об организации 1-й отдельной тюркской (узбекской) кавалерийской бригады.

Одной из основных трудностей в деле организации узбекских красноармейских частей являлось отсутствие соответствующих командно-политических кадров узбеков.

Как известно, коренные народности Туркестана в царскую армию не призывались, поэтому к моменту формирования первых узбекских красноармейских частей, а затем и организации 1-й тюркской (узбекской) кавалерийской бригады трудно было подыскать местные командные кадры. К тому же узбекские красноармейцы плохо знали, а большинство — совсем не знало русского языка.

В силу этих обстоятельств в узбекских красноармейских частях широко использовались военные кадры из татар, знающих узбекский язык. В организации 1-й узбекской отдельной кавалерийской бригады большую помощь оказала прибывшая в Фергану 1-я татарская отдельная стрелковая бригада. Она дала основные кадры командно-политических работников для молодой узбекской бригады.

Командиром 1-й узбекской отдельной кавалерийской бригады был Богданов, военкомами — Усманов и Туембетов, начальниками политотделов — Ашмасов, Ризаев, Семенов и Мурсалимов. Почти с начала организации бригады до ее расформирования я работал заместителем начальника политотдела и ответственным секретарем парткомиссии. Военкомами полков были: Ахунов, Рафиков, Волков.

Во главе некоторых полков и эскадронов в качестве их командиров первое время после организации узбекской бригады оставались бывшие руководители басмаческих отрядов: Ахунджан, Мулла Туйчи и другие. Эти люди не хотели служить верой и правдой Советской власти и бороться за дело трудового народа. Большие трудности представляла собой и работа среди рядовых бойцов, бывших басмачей. В основном они состояли из дехкан бедняков и батраков, но среди многих из них были сильны националистические и религиозные предрассудки.

Интересы дела требовали как можно быстрее отстранить от командных должностей не поддающихся перевоспитанию бывших руководителей басмаческих отрядов — Ахунджана, Туйчи и их приспешников. Нужно было освободить из-под их влияния рядовых бойцов. Эта большая, исключительно трудная работа проводилась в Фергане, вблизи от родных мест бывших басмачей. Бойцы бригады часто самовольно уходили домой, а некоторые даже не порывали своих старых связей с басмачами. Необходимо было бригаду для переформирования частей и военно-политической подготовки красноармейцев отвести в тыл.

С этой целью в начале 1920 года узбекская бригада была переброшена в Троицкие лагеря близ Ташкента. Вновь назначенные командиры и политработники полков и эскадронов вложили много труда, сил и энергии в дело военного обучения и политического воспитания бойцов узбекской бригады. Вся идейно-воспитательная работа среди красноармейцев (доклады, лекции, постановки, клубная работа, школы по ликвидации неграмотности и т. д.) проводилась на понятном им родном языке. Красноармейцы чувствовали себя в частях