– А если… если я поклянусь вам на мече, что и я, и все, кому вы оставите жизнь, покинем пределы Геноба, принеся вам клятву никогда не возвращаться?

Грон некоторое время молча смотрел на герцога, а тот сверлил его отчаянным взглядом. Ну же… решай скорее… Потому что там, за его спиной, каждое мгновение уносило жизни его солдат. И виноват в этом был только он, он один, позволивший этому исчадию Запретной пущи, ох недаром носящему имя Черного барона, увлечь себя несбыточной мечтой, на деле оказавшейся авантюрой. Поэтому единственное, что он мог сделать для своих людей, поверивших ему и пошедших за ним, – это спасти их, остановить эту бойню…

– И вы думаете, что все поклявшиеся, так же как и вы, собираются держать клятву? И что нашему общему… знакомому не удастся в достаточном количестве отыскать среди изгнанников тех, кого он сможет заманить своими посулами и бросить в огонь нового мятежа?

Герцог отчаянно взревел. Принц-консорт прав, прав… но у него больше нечего было предложить ему, совсем нечего… Неужели он проиграл и эту оказавшуюся самой важной во всем этом безумном восстании схватку?

– Хорошо, – внезапно произнес Грон. – Я готов остановить бойню. Но с одним условием…

– Я согласен… – хрипло сказал герцог, даже не дав принцу-консорту озвучить условие.

– Что ж, ловлю вас на слове, герцог, – кивнул Грон, – но все же позволю себе озвучить его. Вы, конкретно вы, никуда не уезжаете. С остальными решите сами, но вы – остаетесь! И приносите клятву на мече королеве Агбера. Причем не как рядовой дворянин и ее верный подданный, а еще и как облеченный ее доверием коннетабль Геноба от имени королевы Агбера. – Грон сделал паузу, посмотрел на герцога Амели, пораженного его словами, и медленно спросил: – Вам понятно мое условие?

– Да, – с трудом выдавил герцог.

Ибо то, что предложил принц-консорт Агбера, означало только одно – измену! Измену делу, которое он почитал делом всей своей жизни, измену своему суверену…

– Тогда, несмотря на то что вы уже дали мне свое согласие, я жду от вас ответа, теперь уже сознательного, обдуманного и окончательного: принимаете ли вы мое условие?

Герцог с ненавистью уставился в это еще столь молодое, но, как выяснилось, скрывавшее столь изощренную и даже подлую натуру лицо. Однако за его спиной по-прежнему слышались отчаянные крики его избиваемых воинов. И герцог усилием воли, едва не заскрипев, выдавил из себя:

– Да…

К его чести, принц-консорт не медлил ни секунды. Он резко развернулся и громко приказал:

– Барабанщики! Полкам – дробь! Остановить атаку… – Затем снова повернулся к герцогу Амели и участливо произнес: – Идемте, герцог, прикажите вашим людям сложить оружие.

Вечером во дворце короля Геноба состоялся большой пир. Присутствовали не только офицеры и наиболее героически проявившие себя солдаты и сержанты королевской армии Агбера, что также было невиданным новшеством, но и, к удивлению всех, герцог Амели с небольшой частью своих офицеров. Грон, начавший пир короткой речью, на четвертом тосте снова попросил слова.

– Не так уж давно, – сказал он, – я проезжал мимо расположения одного из полков. И то, что там творилось, привело меня в ярость. Я, считавший, что в армии Агбера насчитывается пятнадцать пехотных полков, оказался обманут на целый полк! Я думал, что он у меня есть, но на самом деле его у меня не было!

Все замерли, начав исподтишка бросать взгляды на капитана Дежеуса. Он же сидел с каменным лицом, только слегка покусывал щегольской ус.

– Мне пришлось принять беспрецедентные меры, чтобы только дать шанс этому полку вновь вернуться в строй. – Грон сделал паузу и, найдя глазами капитана Дежеуса, которого он в течение всей ранее произнесенной речи демонстративно игнорировал, улыбнулся ему. – И я не прогадал. Более того, человек, которому я доверился, не только смог быстро вернуть этот полк в армию Агбера, но и помог всем нам, приняв под свою ответственность полки, чей личный состав только что вернулся из длительного отпуска…

Большая часть присутствующих была в курсе этой истории, но офицеры частей, сидевших в осаде, и герцог Амели со своими офицерами – нет. А Грон хотел не просто воздать должное капитану, но и заставить задуматься герцога, сидевшего с сумрачным видом, над тем, не сделал ли он очень верный выбор, отдав свою верность наиболее достойному. А также и его офицеров – над тем, не вручить ли и им свою верность монарху, столь ценящему честную службу.

– Перед началом прошедшего сражения я спросил этого человека, как он оценивает боеготовность частей, вверенных его попечению… – Грон устремил на капитана Дежеуса строгий взгляд. – Капитан, повторите нам то, что вы мне тогда ответили!

Капитан Дежеус поднялся на ноги и четким, громким голосом произнес:

– Я сказал, что не сомневаюсь в том, что в будущем сражении они сумеют утереть нос тем полкам, которые все это время пребывали в полном штатном составе.

И зал разразился громкими приветственными криками. Не все были полностью согласны со словами капитана, так, офицеры полков, все время находящихся в полном штатном составе, отнюдь не считали, что им хоть в чем-то утерли нос. Но с тем, что полки второй очереди никоим образом не уступили им, были согласны все…

Грон достал и развернул лист пергамента, и все сидевшие за столом быстро притихли.

– Сим объявляется, – торжественно начал Грон, – что капитан Дежеус производится в чин полковника… – Зал вновь взорвался приветственными криками. – А также что вследствие несомненных заслуг солдат и офицеров его полка, – продолжил Грон, когда крики утихли, – им возмещается все жалованье, удержанное за время командования полком офицером в чине капитана. – И новый взрыв радостных криков. – Самомуже полковнику Дежеусу предписывается в течение двух дней сдать свой полк своему заместителю… – это решение было встречено недоуменным молчанием, – поскольку полковник Дежеус назначается на вновь введенную приказом коннетабля королевства Агбер должность генерального инспектора армии по полевой подготовке войск!

На этот раз зал взорвался просто бурей восторга. И хотя многие командиры полков невольно поеживались, представляя, чем им грозит подобное назначение новоиспеченного полковника, но все понимали, что это еще один шаг их коннетабля, превращающий их армию в совершенно непобедимую.

Так закончился генобский мятеж.

Над Агбер-портом плыл торжественный колокольный звон. Толпы празднично одетых людей заполняли улицы, а особенно плотной толпа была на храмовой площади. Ну еще бы, такого Агбер-порт не видел уже очень давно. Со времени коронации благословенной королевы Мельсиль! Вот уж свезло королевству так свезло… Ни в одном из шести королевств нет такой королевы. И красавица, и умница, а уж мужа себе сыскала… Его высочество принц-консорт Грон не токмо молод и собой хорош, а и удалец каких мало! Уж как ни пытались всякие злыдни заобидеть молодую королеву, а он все их помыслы и попытки напрочь разбил. А затем и показал всяким бунтарям и мятежникам небо с овчинку. Вон генобцы как буянили-то, буянили… а ныне ишь как присмирели. Сами заявились в Агбер-порт вассальную присягу королеве приносить и слезно ее молить, чтоб не насылала она более своего соколика ясного на их земли. А то, ежели он осердится по-настоящему, плакать им всем горючими слезами…