я не жил монахом это время, да, черт возьми, я трахал свою жену. Кончал в нее…

– Ох, ты поменял тактику, – я сжимаю руку Марка сильнее, ища в нем силу и поддержку, которая мне сейчас так нужна. – Теперь ты говоришь о ней со злостью. Понял, что пора разговаривать со мной по-другому? Раньше ты показывал другую свою сторону, изображал человека чести, для которого долг не пустой звук. Говорил, что Кларисса на грани нервного срыва и ты не можешь ее бросить… Я даже понимаю, почему ты это говорил. Марк прав, я слишком добрая и жалостливая, ищу всем оправдания и привыкла, что обо мне можно думать во вторую или вовсе в третью очередь. Поэтому ты решил разыграть эту карту, знал, что я войду в положение и дам тебе время.

– Марк тебя уже обработал, – Рас смотрит на него с нескрываемой злостью. – Быстро.

– Нет, Марк только подтолкнул. Я больше не та слабая девчонка, об которую можно вытирать ноги. Я больше ничего не отдам своего. Ни денег, ни доверия. Ни любви, ни тела. Нет, Рас.

Во взгляде Раса новые нотки. Он внимательно смотрит на меня и впервые видит меня такой. Я тоже впервые чувствую себя столь уверенной в себе. Я знаю, что это во многом благодаря Марку, он укрыл меня в минуту слабости, но сейчас я могу даже отпустить его горячую руку. Могу сама смотреть в глаза Расу и не бояться принять неверное решение.

Нет.

Я вижу его, как есть.

Он слабее меня.

Он запутался и заигрался, спасая семейный бизнес, который построен на слезах других людей. Моих в том числе.

Я больше не хочу прощать его и оправдывать.

Я хочу перевернуть эту страницу навсегда.

Я позволяю Марку увести меня. Рас резко поднимается с места и продолжает говорить, даже тянет ладони ко мне, но Марк останавливает его одним взглядом. Я так явно вижу превосходство Марка над Расом в этот момент, что удивляюсь, что разглядела правду только сейчас.

Почему так?

Только сейчас?

Неужели я так много фантазировала и видела в Расе то, чего там в помине нет. Моя первая любовь и мой первый мужчина, мое первое настоящее предательство и мой первый поток слез. Он столько всего сделал со мной впервые, что внутри меня словно замкнуло. Зациклилось на нем, да так сильно, что я даже Марка смогла утянуть в этот водоворот. Он, собственник до мозга костей, согласился делить меня с другим и закрывать глаза на наше прошлое. Марк уступил мне, чтобы быть рядом… Не знаю, чего стоило ему переступить через себя, но он сделал это ради меня. Молча и не заикнувшись о своих жертвах.

Да, Марк – не Рас. Это Рас через слово вспоминал Клариссу и как ему сложно, Марк же молча терпел. Он сделал выбор и не предъявлял мне счет, не требовал, чтобы я оценила его старания и погладила по головке. Он просто делал так, чтобы мне было легче.

Счастливее.

Защищеннее.

Зачем мне другой, когда он один может дать мне так много? Марк один может меня любить за двоих и накрыть двойной защитой. Дать всё то, что я не видела годами, пока терпела выходки брата и смотрела, как рушиться наша старая жизнь. Марк же и брата моего вытащил, он нашел ему работу и пристроил к коучу, который как раз помогает зависимым.

В этом весь Марк. Он может презирать моего брата всем сердцем, но он поможет ему, чтобы я не переживала.

– Прощай, Рас, – произношу уверенно и беру Марка за ладонь, переплетая наши пальцы. – Надеюсь, ты хоть Клариссе не испортишь жизнь. Сделай уже выбор и отблагодари ее отца по-настоящему. Дай ей семью, о которой она мечтает, тем более ты уверен, что это твой ребенок.

Я качаю головой, показывая, что ответ Раса мне не нужен.

Марк понимает это тоже и приобнимает меня, увлекая к выходу. Он ведет меня дальше и вскоре мы оказываемся на улице. На свежем воздухе сразу становится легче, я дышу полной грудью и чувствую, что сделала всё правильно. Может быть, впервые в жизни я проявила силу, характер и смогла постоять за себя.

– Гордишься мной? – я оборачиваюсь к Марку и с улыбкой смотрю в его темные глаза. – Тебе не кажется, что девочка выросла?

– Я это вижу, – он усмехается и притягивает к себе, смыкая ладони на моей пояснице. – И это безумно заводит.

– Любишь девушек с характером?

– О, еще как.

Я смеюсь и утыкаюсь лбом ему в грудь. Беру паузу, чувствуя, как стучит пульс в висках. Все-таки я понервничала в ресторане, трудно так взять и перечеркнуть несколько лет своей жизни. Можно сотню раз сказать себе, что она тянет тебя назад и отравляет твое настоящее, но человек так устроен, что ему иногда и хлам сложно выбросить.

Но я сделала правильно. Я уже чувствую.

И Марк тоже чувствует. Он искренне тянется ко мне и не обнимает, а буквально укрывает собой. Словно хочет сказать “спасибо” прикосновением. Прочным, честным, самым нежным и самым горячим прикосновением. Он весь мой, вот что я читаю в его объятиях, и от этого хочется плакать.

Господи, неужели?

Я буду плакать от счастья, а не горя?

– Малышка, ты чего? – Марк задает свой любимый вопрос, который произносит с беспокойством. – Надумала рыдать?

– Нет-нет, – я качаю головой, смахивая слезинки с лица. – Хотела испачкать твою рубашку и всего-то.

– Ааааа, – Марк усмехается. – Тогда вопросов больше нет.

– Можно пачкать?

– Лучше порвать. Острыми нетерпеливыми ноготками, – он понижает голос и смотрит на меня заговорчески. – Но для этого надо найти номер.

– С ума сойти! Сколько ты продержался? Ты уже говоришь о сексе, – я хлопаю его по плечу, а в душе благодарна, что мы говорим и подшучиваем, а не обсуждаем разговор с Расом.

Марк наклоняется и целует меня в губы. Дарит теплую ласку, которую тут же пачкает грязноватым подтекстом. Он проталкивает язык в мой рот и хозяйничает в нем, проникая глубже и жарче. У меня сбивается дыхание, но я не останавливаю его. Позволяю развратно целовать себя, словно наша прелюдия на парковке может закончиться большим, чем страстный поцелуй, и постанываю. Скручиваю его рубашку между пальцем, понимая, что еще чуть и вполне могу надорвать ее.

– Сладкая, – шепчет Марк, он уходит влажными губами к моему виску и лижет меня, как леденец. – Я хочу трахнуть тебя.

– Какая неожиданность…

– Я жалею, что не взял машину, ты бы уже стонала на заднем сиденье.

Я цокая языком и показываю,