— Возражаю.

— Ну вот что ты за человек такой, вредный!

— Ты в рапорте что написал? — Первушин строго посмотрел мне в глаза — Пистолет — не сувенир, а вещдок.

— Так я же не описывал подробно, какие именно стволы, а только: «было изъято: два пистолета, шпага, кинжал, перстень с неизвестным веществом, географическая карта, подзорная труба, два парика, накладные усы и борода, документы на немецком, французском и турецком языках, пять векселей, серебряная печать», кое-что еще по мелочи. И все.

— Ладно. — сменил гнев на милость товарищ подполковник — Раз подробно не описывал, можешь взять на память. Но второй пистоль обеспечь.

— Так уже! — я положил на стол заранее заготовленную на этот случай копию обычного кремневого пистолета.

— Ну и жук же ты, Андрюха! Все остальное, надеюсь, в наличии?

— Разумеется! — посмотрел я честными глазами на Владимира, забыв на минуту о беспардонно присвоенных мной трости с тридцатисантиметровым клинком, многозарядной пневматической винтовке, карманных часах с боем и крышкой, в серебряном корпусе, и золотом перстне с бриллиантом. Копии шпаги, кинжала, дорожного сундука и роскошного камзола, с золотым шитьем и пуговицами, а также нескольких десятков золотых и серебряных монет я, разумеется, уже сделал.

— И что, такой важный господин путешествовал налегке, без копейки в кармане? — хитро прищурившись, поинтересовался Первушин.

— Так почти все деньги пошли в казну ТРК, о чем, кстати, тоже написано в рапорте. А я только пару австрийских монет оставил — для образца. Сейчас… — порывшись в одном из карманов ранцевого рюкзака, я извлек обе денежные единицы и торжественно выложил их на стол. — Вот!

— А что за «перстень с неизвестным веществом»?

— Откуда я знаю? Яд, скорее всего. Он же шпион. — с деланным равнодушием ответил я, хотя был уверен в том, что это именно отрава, ибо малая пещерка-копировальник наотрез отказалась размножать содержимое упомянутого ювелирного изделия, ограничившись только самим перстнем (причем только одним!). Точно так же, когда мне понадобился инсектицид для уничтожения обнаглевших ос, пещерка не стала его воспроизводить. А я завязал узелок на память: яды ЛКМ не копирует. Алкоголь, кстати, тоже: попытка скопировать бутылку хорошего виски для задабривания одного не в меру любопытного местного жителя успехом не увенчалась.

— Хм. Вероятно. Но эта задачка для наших научников. — и, посмотрев мне в глаза своим фирменным гипнотическим взглядом, Первушин спросил:

— Тебе удалось узнать что-нибудь интересное от этого австро-венгерского шпиона?

— Да как всегда — Запад замышляет новый крестовый поход против России.

— Вот как? Интересно.

— Тот австро-венгерский подданный, которого мы выловили, допросили и… хм, ликвидировали, как раз возвращался из Стамбула, со спецзадания.

— Что за спецзадание?

— Выяснял, какую позицию займет Османская империя в случае войны западной коалиции против России. У этого хитреца, оказывается, был свой человек в окружении великого визиря и весьма влиятельный, кстати.

— Почему был? — с каким-то подозрением посмотрел на меня Владимир.

— Он и сейчас есть. Наверное. Или ты думаешь, что я и его тоже…?

— Знаешь, я бы не сильно удивился. Так какую позицию займут османы?

— Нейтральную.

— Кто бы сомневался. — проворчал Первушин.

— Между прочим, этот великий визирь — изрядная сволочь. Прежний был куда более дружелюбен к Российской империи, за что его и убрали. Да, по предварительному договору с французами, австрийцами и итальянцами Османская империя обязуется беспрепятственно пропускать через свою территорию все войска западной коалиции и снабжать их продовольствием и всем необходимым (не бесплатно, но по умеренным ценам). Так что, если вы задумали организовать тут восстание, руки у вас развязаны. Кроме того, турки не собираются соблюдать союзный договор с Российской империей и разорвут его сразу же после начала войны. А начнется она, скорее всего, в первых числах июня по здешнему времени.

— Это все ты от австрийского шпиона узнал?

— Конечно! Кстати, к этой так называемой «Великой коалиции» примкнули еще Польша, Швеция, вассальные ей Дания и Норвегия, а османы включатся «в случае успешного начала войны». Фон Швайнштайгер так и сказал: «Bei erfolgreichem Kriegsbeginn». Там, на карте, даже направления предполагаемых ударов обозначены.

— Кх, да ты просто гений разведки, Андрюха! — поперхнувшись чаем воскликнул Первушин, но тут же, словно спохватившись, уточнил — Если, конечно, это не деза.

— Володь, так ты проверь. Кто у нас подполковник МГБ? Но лично я склонен всему этому верить. Во-первых, судя по его бумагам и связям фон Швайнштайгер не простой шпион. Кое-что «расшифровал» Фотю, два векселя и письмо я сам перетолмачил (благо они были на немецком), ну а остальное, извини, — уже твоя забота. Во-вторых, та самая серебряная печать, про которую я в рапорте написал, оказалась очень даже интересной. Почтенный аль Фараби мне сказал, что такую дают лишь дипломатам и важным чиновникам Австро-Венгерской империи.

— Ты и к аль Фараби успел съездить? Однако!

— Не только к нему. С Ашотом Манукяном я тоже побеседовал. У него ведь родной брат с австрийцами дела ведет. Так Гарабед говорит, что в лоскутной империи налоги повысили, завалили все оружейные мануфактуры и фабрики заказами, новых рекрутов в армию набирают, даже немцев пытаются к этому пристегнуть — заманивают их офицеров и пушкарей хорошим жалованьем. Распускают слухи о предстоящей войне с Турцией.

— Слухи?

— А что же еще? Когда каждая ворона на заборе каркает о войне с османами, а войска концентрируются ближе к границе с Российской империей. Да и шуры-муры с французами и итальянцами ведь не просто так? Мадьярам обещали территории в валашских княжествах, союзных России. Тут, кстати, Румынии нет. И прибалтов тоже. Британии нет. Лепота! Впрочем, мы ведь атлас аль Фараби вместе изучали, сам все знаешь. Только эта карта еще подробнее. Мне бы такую! — мечтательно вздохнул я.

— Будет тебе карта — копии атласа нашего арабского друга уже готовы и одну из них я тебе оставлю вот в этом ящике. — Владимир постучал пальцем по столешнице точно посередине письменного стола и, помолчав немного, спросил:

— А что еще интересного сообщил этот Швайн…

— Фон Швайнштайгер?

— Именно.

— Ругал саксонского короля Августа, решившего объединить все немецкие земли под одной короной. Причем, что характерно, своей. Будто бы этот, как выразился шпион, «молодой глупый осел» решил стать союзником русского императора Константина и это, цитирую, «может помешать нашим планам», то есть их планам.

— Хм, вот даже как? Интересно, интересно. И насколько силен этот саксонский король? А, главное, можно ли на него всерьез рассчитывать?

— Ты не поверишь, но тут нет никакой Пруссии, а ее роль играет именно Саксония. Про возможности королевства точно не скажу, но судя по карте и нервной реакции австрийца,