— Можем просто и можем не просто. Пойдем гулять. Заодно поучишь меня контролировать совое тело. Или все же твое?

Дерри не находил себе места от беспокойства, друрное предчувствие появилось, когда Анет не вернулась к обеду. Ближе к вечеру ощущение грядущих неприятностей усилилось. Ксари, словно раненый зверь, метался из одного угла шикарного номера в другой и не знал что делать. Девушка при любом раскладе должна была придти давным-давно, даже если она поставила себе цель разорить все имеющиеся магазины и почтить своим присутствием многочисленные салоны красоты. Уже стемнело, а несносная блондинка, умеющая вывести из состояния равновесия одни лишь словом, все не появлялась. Лайтнинг с трудом сдерживал желание кинуться куда-нибудь на поиски девушки. Хотелось выскочить на улицу, скинуть одежду и позвать Мерцающего, который, если повезет, смог бы различить во множестве запахов тот, единственно необходимый и родной. Останавливало только понимание того, что срываться с места сейчас глупо и бессмысленно, нужно немного подождать. Если случилось что-то непоправимое, то все равно на помощь не успеешь, а если девушка просто по каким-то причинам задержалась, тогда и дергаться не стоит.

Дерри несколько раз останавливался у кристалла связи, соблазн переговорить с друзьями, был велик. Но беспокоить их раньше времени было глупо. Стикур сразу же подорвется во Влекриант выяснять, что же страшное произошло с Анет и, не исключено, что наломает дров. Нужно было подождать хотя бы до утра, прежде чем поднимать панику. Это блондинистое чудо могло задержаться по сотне совершенно разных причин.

Время шло, на улице погасли последние фонари, освещающие вход в гостиницу, а Анет так и не вернулась. Услышав звон колокольчика, извещающий о прибытии гостей, Дерри кинулся к двери. На пороге стоял закутанный в длинные плащ посланник синдиката. На его темных одеждах переливался золотой с изумрудным орнамент, обозначающий принадлежность к людям Адольфа. Сердце ксари испуганно подскочило к горлу, на секунду застряло там, перекрывая дыхание, а потом резко обрушилось вниз. Дерри все понял без слов, и тонкий свернутый в небольшую трубочку пергамент в руках посланника не играл никакой роли. Парень брезгливо взял письмо и отступил на шаг. Хотелось достать из-за пояса тонкий стилет и одним молниеносным движением всадить лезвие в замершую на входе фигуру. Сбросить напряжение и прогнать страх посредством крови. Так просто. Злость и ощущение беспомощности отступит, пусть ненадолго, на короткий миг, но станет легче. Посланник, похоже, что-то прочитал на невозмутимом лице ксари, потому что, склонив голову в поклоне, произнес заученную речь. Даже интонации голоса изменились.

— Дерри, не дури и не устраивай резню в гостинице. Сам же прекрасно знаешь — стража во Влекрианте работает очень хорошо. Тебе придется либо снова марать свои руки в крови ни в чем неповинных людей, либо тебя схватят и упекут в тюрьму. А это тебе не нужно. Зачем создавать вокруг себя шумиху? Не лучшая слава для графа Андеранского. А потом, подумай, от твоего поведения сейчас зависит жизнь Хранительницы. Не заставляй ее переживать и ждать.

— Чего тебе нужно, Адольф? — поинтересовался Дерри. Посланник не воспринимался, как отдельная личность, он сейчас был голосом и мыслями болотного тролля. От этого жажда убийства вспыхнула с новой силой.

— Я хочу просто поговорить, больше ничего, надеюсь, моя просьба на этот раз будет удовлетворена.

Сказав это, человек Адольфа, склонил голову в поклоне, развернулся и поспешил скрыться, пока еще жив. Злость в фиолетовых глазах клиента не предвещала ничего хорошего. Жизнь посланника, всегда являлась разменной монетой в играх синдиката и не стоила ровным счетом ничего. Редко после таких новостей посланникам оставляли жизнь, клиент чаще всего срывал свое зло на том, кто принес дурные вести.

Закрыв за гостем дверь, Дерри яростно вмазал кулаком по стене. Руку обожгла резкая боль, а из разодранных коковок брызнула кровь, звериная ярость застилала глаза, а наружу рвался Мерцающий. Несколько раз глубоко вздохнув, ксари присел на прозрачные ступени рядом с басенном и развернул послание от Адольфа. Болотный тролль хотел встретиться завтра вечером в одном из казино Влекрианта, которое называлось «Нефритовый нож». Дерри естественно, не должен был никому ничего говорить, и придти ему надлежало, безусловно, в одиночку. В свою очередь бывший учитель клялся всеми известными богами, что жизни Хранительницы ничего не угрожает, естественно, в том случае, если Лайтнинг не будет совершать никаких глупостей. Дерри в бешенстве скомкал бумажку и зашвырнул ее далеко в центр бассейна. Все же не смотря на все ухищрения, Адольф оказался умнее, а Дерри попался, словно последний идиот. Видимо прошедшие годы, так его ничему и не научили. Все попытки слать вид, что Анет для него ничего не значит, потерпели поражение. Его все равно заманили в ловушку, использую именно ту приманку, которой он боялся больше всего. Адольф, видимо, прекрасно знал, что Дерри ни куда не денется и четко исполнит все предъявленные требования, не решаясь хоть чем-то спровоцировать смерть Анет. Не помогли никакие попытки быть от нее, как можно дальше. Он не смог уберечь девушку, как не смог уберечь в свое время Лину. Все же если бы блондинистое чудо не появилось на Арм-Дамаше во второй раз, было бы значительно проще. Адольф бы ни за что не поймал его так примитивно и просто. Ксари рывком поднялся со ступеней и выскочил из номера. Он даже куртку не стал на себя накидывать, вылетев на улицу в тонкой распахнутой на груди рубашке. Завернув за ближайший угол, в темную, безлюдную подворотню, парень спешно скинул с себя всю одежду, засунул ее в металлическую урну у двери небольшой лавочки, и позвал Мерцающего. Смена ипостаси произошла на удивление быстро и легко. Огромный хищник принюхался, улавливая в воздухе нужный запах, и уверенно поспешил по яркому следу. Жажда охоты подгоняла и, увидев закутанную в плащ фигуру посланника в глубине улицы, Мерцающий кинулся вперед повинуясь одним инстинктам, сминая волю человека. Хищника не волновали даже люди, которые могли стать невольными свидетелями сцены расправы. Мужчина испуганно рванул в сторону, обнаружив у себя за спиной яростно метущего по земле хвостом хищника, и попытался обнажить оружие. Прыжок огромного кота был молниеносен. Острые, как бритва, клыки распороли мягкую податливую плоть, разрывая шею жертвы. Где-то справа раздался вопль и зверь, сделал еще один прыжок, убирая ненужных свидетелей, сначала одного, а потом еще двоих. Дерри с трудом осознавал, что творит. Он смог хоть как-то подчинить себе звериные инстинкты только после третьей жертвы, огромным усилием воли, заставив Мерцающего отступить и нырнуть в подворотню, подальше от приближающегося отряда стражи. Человеческая сущность вернулась не сразу, кот почувствовал свою силу и не желал уходить. Только в номере, Дерри смог немного придти в себя и загнать Мерцающего как можно глубже, прогоняя из души жажду охоты. Но, несмотря на то, что убийства были совершены в звериной личине, Дерри прекрасно понимал, что вся вина за случившееся лежит на нем, это он позволил зверю убивать, именно он соравлся, сорвался, как и в прошлый раз.

Нервно метнувшись к окну, Лайтнинг прислонился лбом к холодному стеклу, хотелось напиться. Бар, встроенный стену, притягивал, как магнит, но Дерри понимал, стоит хоть на секунду поддаться соблазну и все: закончившийся пять лет назад кошмар начнется с новой силой, нужно контролировать себя. Какой бы сволочью Адольф не был, обещания свои он предпочитал сдерживать, а, значит, жизни Анет скорее всего ничего не угрожает, чего нельзя сказать о его собственной шкуре.