А затем до боли знакомые:

«Вы выходите?» – «Пропустите нас, пожалуйста». – «Давайте поменяемся».

На выходе из полуразрушенного вестибюля Водолей обернулся и увидел, что народ медленно движется за ним.

– Ты настоящий руководитель, – поравнявшись с Павлом, проронил Водолей. – Психолог.

– О чем я тебе и толкую всю дорогу, – Павел усмехнулся. – Гаркни я во всю глотку: «Выходите!» – они только глубже забились бы. Сказал бы, что все закончилось и на синем небе нормальное солнце, могли ломануться и затоптали бы друг друга. И нас заодно. А так тихо, мирно, добровольно, без лишней давки начнут выходить.

– Потом все равно давка начнется. Когда нижние поймут, что верхние уже на свободе и возвращаться не собираются.

– Будет такой момент, – Павел вздохнул и развел руками. – Но тут я бессилен.

Ветер дул в спину, а завалов в этой части бульвара оказалось не слишком много, поэтому до перекрестка с улицей Таллинской навигаторы добрались в рекордные сроки, минут за пятнадцать. Водолея этот момент сначала порадовал, но затем насторожил. За сегодняшний день он привык, что на любое удачное стечение обстоятельств приходится как минимум три проблемы. Целиком удачу они не перекрывают, но процентов семьдесят пять от нее откусывают. Тоже мало приятного.

Так вышло и на этот раз. Только проблем оказалось не три, а сразу четыре. И все при оружии.

Едва навигаторы сделали шаг на перекресток, из-за угла на них вырулили четверо изрядно помятых и грязных типов в знакомых казенных полупальто. Водолей сразу узнал лидера этой четверки офицеров ФСБ. Это был парень, который скрутил Володю перед китайским ресторанчиком на Кутузовском проспекте.

– Опаньки! – воскликнул кто-то из чекистов. – На ловцов и звери!

Водолей сначала шарахнулся в сторону, затем попятился, а Павел сжал кулаки и даже успел оттолкнуть одного из фээсбэшников. Чекист негромко охнул, схватился за бок и глухо выругался. Его товарищ резко шагнул вперед, встал между ним и Павлом и ответно толкнул навигатора.

Но потасовки не получилось. Лидер группы, как хоккейный арбитр, вклинился между готовыми к бою противниками и растолкал их в стороны.

– Отставить! – крикнул лидер. – Выдохнули!

– Это ж… навигаторы! – морщась, прохрипел атакованный Павлом офицер. – Бля, ну точно ребра сломаны! Чего толкаешься, горилла косматая?!

Водолей почему-то хмыкнул. Не то чтобы его рассмешило сравнение Павла с гориллой (довольно уместное), а скорее от нервного перенапряжения. И почему-то именно сдавленный смешок Водолея стал своеобразным сигналом к перемирию. И офицеры, и навигаторы заметно расслабились.

– Мир, дружба, жвачка? – на всякий случай уточнил Павел, глядя на лидера группы.

– Так точно, гражданин Горбатов, – офицер перевел взгляд на Водолея. – Капитан Стрельцов.

– Гражданин Водорезов, – ответно представился Водолей и криво улыбнулся.

– Как вы сумели выбраться?

– А вы что тут делаете? – вмешался Павел. – Вы ведь не местные, как я понял. Вы разве не в Новом мире должны сейчас загорать?

– Должны, – Стрельцов поднял воротник и поежился. – Сдувает. Давайте отойдем.

– Давайте, – Павел указал на перегородивший половину улицы трамвай. – Можно туда.

Ураган не только сбросил трамвай с рельсов, но еще и «воткнул» его в стену ближайшего дома. Как раз с подветренной стороны. Навигаторы и офицеры доковыляли до трамвая, забрались внутрь и, смахнув с сидений осколки стекол, расселись сразу за смятой в лепешку кабиной вагоновожатого. Водолей уловил запах крови, который сочился из кабины, но ничего не сказал. Просто сел чуть дальше.

– За проезд передавайте, – сомнительно пошутил офицер, с которым столкнулся Павел.

– Старший лейтенант Локтев, – капитан Стрельцов кивком указал на этого офицера, а затем представил двух других: – Лейтенант Трощинский и лейтенант Парус.

– Трощинский? – переспросил Водолей. – У вас брат в хоккей не играет?

– Парус? – удивился, в свою очередь, Павел.

– Нет, – Трощинский смерил Водолея ироничным взглядом. – А у вас, господин Водорезов, родственники фигурным катанием не занимались?

– Извините, – Водолей отвел взгляд.

– А где ваш командир? – поинтересовался Павел у Стрельцова. – И почему вы все-таки остались? Судя по виду, хлебнули тут полным ртом, да?

– Заколебались отплевываться, – проронил Локтев.

– Что вы имели в виду? – вдруг спросил Водолей.

– Мы? – Стрельцов вопросительно посмотрел на Володю.

– Вы. Что вы имели в виду, когда сказали «на ловцов и звери»?

– Ах, это, – капитан взглядом указал на Локтева. – Товарищ старший лейтенант любит такие высказывания. Но вообще-то… ситуация сложилась непростая, поэтому…

– Вы не по приказу тут остались, – догадался Павел. – Вы вроде нас, застрянцы.

– Чего?! – возмущенно спросил Локтев. – Сам ты засранец!

– Застрянцы, – Павел ухмыльнулся. – Застряли потому что. Угадал?

– Вроде того, – как бы нехотя согласился Стрельцов. – Не успели нырнуть. Машину ураганом прямо в «Ашан» закинуло. Водитель погиб… и еще один товарищ там остался. А командир… пропал.

– И ныряльщик наш пропал, – добавил Трощинский.

– Ныряльщик, в смысле навигатор? – уточнил Павел. – Только в погонах, мазаевского гнезда птенец?

– Можно и так сказать, – ответил капитан. – А мы из машины выбрались, под эскалатором спрятались.

– Только потом этот эскалатор, бля, провалился, – снова проворчал Локтев. – И мы вместе с ним провалились. Хорошо, что внизу стоянка была, мы по машинам, как горох, скатились – и сразу в сторону. Успели убраться из зоны поражения до того, как взрывом весь холл обрушило. Что там взорвалось, до сих пор не понимаю.

– Я же говорил тебе, бензовоз… прилетел, – сказал Трощинский.

– Не знаю, – Локтев недоверчиво покачал головой. – Тонн десять бензовоз должен весить. А то и все пятнадцать. Никакой ураган не осилит.

– Трамвай же осилил, – Трощинский похлопал по сиденью.

– В общем, кинули вас, – снова вмешался Павел. – Поэтому вы и решили с нами помириться. Других-то навигаторов поблизости нет. Правильно мыслю?

– Нас не кинули, – Стрельцов нахмурился. – Просто так получилось.

– Просто так, капитан, ничего не бывает, – Павел откинулся на спинку сиденья и снисходительно ухмыльнулся. – Кинули вас, кинули. Не надейтесь.

– Может, они сгорели, – мрачно проронил Парус. – И Гуськов, и Клименко. Я их голоса за секунду до взрыва слышал.

– А еще я Локатор, – фыркнул Локтев. – Вот кто у нас самый ушастый. Там такой вой стоял и грохот… а он голоса услышал. Может, в голове у тебя голоса звучали, а, Парус?