…На следующий день я сидела вместе с Зией у озера, смотрелана воду и рассказывала ему о том, что когда-то мы с мужем хотели купить хорошуюдачу, чтобы вывозить на нее каждые выходные своих детей. И дача эта непременнодолжна была находиться у воды, чтобы днем мы могли вдоволь купаться, ловитьрыбу, жарить шашлык… А по ночам, уложив детей спать, мы бы обязательно сиделина берегу и рассуждали о том, как все-таки тяжело жить человеку одному и как женам повезло, что нас минула чаша сия…

…Зия внимательно меня слушал, кивал головой и кидал в водумаленькие камушки. Он тоже смотрел на воду и говорил мне о мыслях, которые онаему навевает. Он говорил, что она успокаивает, улучшает настроение и что онсмотрит на нее всегда, когда ему плохо… А еще он говорил мне о том, что в этойжизни нет ничего вечного… Вообще ничего… Все проходит, все течет, всеизменяется… Вот только вода… Вода, она вечная… Она навсегда…

Зия сказал, что у меня очень печальные глаза и что я оченьпереживаю из-за своего прошлого, настоящего и будущего. Он сказал, что я недолжна думать о своем будущем… Я должна жить сегодняшним днем, а завтра будетто, что будет. Все мы ходим под богом… И еще…

Еще я должна освободиться от своего прошлого… Вроде бы яочень сильно этого хочу, но у меня ничего не получается… Я должна проститься сосвоим прошлым и дружелюбно помахать ему рукой… Самое главное, что я жива.

Живы мои дети… Жива моя мама. Я должна отпустить из уголковпамяти своего непутевого мужа, бросившего меня на произвол судьбы с двумядетьми, по возможности его простить и пожелать ему счастья… Я вообще должнажелать счастья всем и даже своим врагам…

…Я смотрела на Зию, с интересом его слушала и думала о том,что ему все равно меня не понять, потому что он человек из другого мира. У негодругой образ жизни, другой уклад и совершенно другие понятия. Мне было труднозаставить Зию размышлять о том, что ему несвойственно. Зия говорил мне, что онучит русский язык и мечтает побывать в России. Со мной его русский языкстановился намного лучше, и он узнал от меня много слов, которых никогда неслышал раньше… А вообще Зия мог понимать меня и без слов… по моему взгляду… помоему настроению… Зия чувствовал, как мне одиноко… Он это ощущал каждойклеточкой своего тела даже тогда, когда мы говорили на отвлеченные темы. Онпонимал, что все мое спокойствие мнимое, что с каждым днем, проведенным вгареме, я впадаю в самую настоящую депрессию, что мои нервы – как натянутыеканаты…

Он смотрел мне в глаза и понимал, что все мое спокойствие –это просто проявление моей внутренней силы…

…Жизнь в гареме текла своим чередом, спокойная, комфортная,и мне по большому счету было не на что жаловаться. Здесь было очень дажеприятно пожить… но только недолго… Одиночество и тоска по своей родине, посвоей жизни, по своим близким одолевали так сильно, что выбивали из ежедневногоритма, доводя меня до состояния, близкого к помешательству…

Султан приглашал меня к себе еще несколько раз и послекаждой встречи перед своим уходом клал на постель изысканные и дорогиеукрашения…

Зия приходил ко мне в комнату по вечерам на пару часов идаже раздобыл для меня где-то русские книжки наших классиков. Он просил менячитать ему вслух, и я с превеликим удовольствием читала ему Тургенева и Гоголя.Зия слушал меня открыв рот… Он говорил, что ему нравится, как я читаю, да и нетолько читаю… Он говорил, что ему нравится во мне все… без ограничений икаких-либо исключений…

Иногда, когда я совсем впадала в отчаяние и понимала, чтомоя душа просто жаждет конфликта, я старалась задеть Зию словесно как можнобольнее или хоть чем-то его обидеть. Но с Зией было невозможно конфликтоватьпотому, что если на свете и есть бесконфликтные люди, то Зия был одним из них.Он был невозмутим и слишком ко мне доброжелателен. Я не могла ему сказатьчто-то резкое, а даже если и говорила, то тут же жалела о сказанном. Зия уверялменя в том, что сейчас у меня нет поводов для волнений, потому что месяц наисходе, а это значит, что скоро закончится мой контракт и я поеду домой.Обычно, когда он говорил эту фразу, он всегда опускал глаза, и я понимала, чтопри мысли о том, что скоро я могу покинуть гарем, он становился глубоконесчастным.

…И все же у меня были какие-то дурные предчувствия.Временами я думала о том, что все слишком хорошо, безоблачно и чересчур просто…Даже у сказок бывают плохие концы… А это не сказка. Это была жизнь…

В один из обычных вечеров мы сидели у меня в комнате,смотрели на водопад и рассуждали о фатализме.

Я говорила Зие о том, что я верю в судьбу и считаю, что еенельзя изменить, что мы ничего не придумываем, ничего не меняем, мы толькоделаем то, что нам предначертано судьбой. Вернее, даже не делаем, а выполняем.

Зия имел другую точку зрения и говорил, что каждый человексам строит свою судьбу и меняет ее именно в ту сторону, какую считает нужной.Он считал, что судьбу можно обмануть и что при желании можно уйти от плохого…Мы не сходились в этом мнении, потому что я все же считала, что поменять ничегонельзя, можно лишь с достоинством вынести, что дается нам этой самой судьбой.

Я была фаталисткой до мозга костей и даже не верила вслучайности, потому что любые случайности я считала закономерностями…

Положенный месяц тянулся долго, и все же он подходил кконцу. От жуткой, болезненной ностальгии меня спасал только евнух Зия, который,как мне казалось, знал обо мне все. Он мог часами выслушивать про бегствоКостика, про моих детей, про то, что сына надо перевести в другую школу, и прото, как я распоряжусь заработанными деньгами. Я рассказала ему про застреленнуюмной Нику, про умершую ночью Ленку и про то, как я вынашиваю план местиВладимиру. Да и не только Владимиру, а всем мужчинам, потому что времена, когдая жила ради мужчины, прошли безвозвратно.

За день до окончания месяца Зия принес в мою комнату бутылкуотменного вина, чем привел меня в дикий, неописуемый восторг. Мы пили вино,чокались и наслаждались последними часами наедине друг с другом.

– Зия, если будешь в Москве, обязательно приезжай. Яоставлю тебе адрес.

– Я буду очень сильно за тебя переживать, – сказалЗия с сердцем и взял меня за руку. – Я никогда не видел девушку верхсовершенства, как ты.

– Да какой же я верх совершенства?! Я обыкновеннаядевушка, вот вернусь домой и стану совсем другой. Я больше никогда в жизни небуду такой, как раньше.

– А какой ты будешь?

– Я больше никогда не буду любить, мужчин я имею ввиду… Я не буду любить, не буду терять… Я накажу того, кто обманом отправилменя в Турцию как живой товар. Я обязательно отомщу. Я пообещала это своейподруге.

Я буду жить только для себя и только для своих детей, иничего другого для меня просто не будет существовать…