— Она, — был ответ, — исчезнет через несколько минут.

Артур побежал, насколько это возможно, когда подошвы липнут к канату. Держать равновесие сразу стало труднее, и, хотя скорость действительно возросла, его «бег» стал раскачивать струну — чем дальше, тем сильнее.

Быстрее! потребовало Волеизъявление.

Они находились уже на середине пути, и вокруг клубились густые тучи слегка остывшего пара. Впрочем, было далеко не так жарко, как со страхом ожидал Артур. Пар оказался не горячей, чем в ванной после душа.

— Еще быстрее!

Артур послушно наддал… Качка сделалась еще хуже, и неизвестно, что отнимало больше сил: собственно спуск или судорожные попытки удержаться на ногах.

— Быстрей! Паутина начинает рассеиваться! — крикнуло Волеизъявление, и в этот миг Артур сумел рассмотреть впереди остров. До него было еще ярдов двести.[5]А до поверхности кипящей и клокочущей воды — ярдов десять — двадцать отвесно вниз. Здесь пар стал уже по-настоящему горячим, а багровое сияние подводной лавы — существенно ярче. Артур поневоле припомнил, что рассказывала ему Сьюзи о немногочисленных способах смерти в Доме. «Например, — говорила она, — можно сгореть. Если пламя достаточно жаркое…» Может, и перегретая вода в эту категорию попадала?

Артур усилием воли отогнал лишние мысли и что было силы устремился вперед. Но похоже, на липком канате увеличить скорость было физически невозможно.

Пятьдесят ярдов… сорок… тридцать ярдов… двадцать… десять… пять…

— Получилось! — крикнул Артур, соскакивая с паутинного каната и буквально падая на лужайку, окружавшую римскую виллу Понедельника.

Он оглянулся, думая, что Сьюзи отстала от него разве что на шаг… И вот тут его едва удар не хватил. Ее не просто отделяло от берега порядочное расстояние. Она еще и висела вниз головой!

Артур вскочил и кинулся обратно к канату. Но едва поставил на него правую ногу, как тотчас же заскользил и едва не свалился с берега в кипяток.

— Движение возможно лишь в одну сторону, — пояснило Волеизъявление. — Оставь ее. Мы не можем задерживаться!

— Погоди, ты что, спятило? — возмутился Артур. — Она — мой друг!

— Даже друзей следует, не дрогнув, приносить в жертву во имя великой… — начало было Волеизъявление, но Артур уже не слушал. Он торопливо развязал платок, которым был подвязан рукав, и вытащил Ключ.

— Скорей сюда! — закричал он Сьюзи. И спросил нефритовую лягушку: — Сколько еще продержится паутина?

— Она уже отделяется от дальней опоры, — ответило Волеизъявление. Оно пристально смотрело на тот берег, окутанный столбами пара. — Принимая во внимание скорость рассеивания на данный момент, а также быстроту передвижения Сьюзи Бирюзы, следует ждать, что она упадет в озеро через десять секунд.

Артур ткнул Ключом в канат и яростно приказал :

— Прекрати! Не рассеивайся!

На какое-то мгновение Ключ засиял ярче, по в остальном никакой разницы Артур не почувствовал.

— Ты поступил глупо, — попрекнуло его Волеизъявление. — Использование Ключа может насторожить мистера Понедельника…

Да замолчи ты! — рявкнул Артур. Но сам тут же спросил: — Сработало? Она перестала рассеиваться?

Волеизъявление помедлило с ответом. Потом проговорило тоном оскорбленного достоинства:

— Рассеивание замедлилось. Видишь ли, паутинный канат был создан с помощью Старшего Ключа и подчиняется временной последовательности, заложенной в него при создании. Тем не менее рассеивание несколько замедлилось…

Артур чуть отступил назад и отчаянно замахал руками, призывая Сыози спускаться как можно быстрей. Она хлопала крыльями, поспешно взбираясь на канат.

— Быстрей! — завопил Артур во все горло. — Беги сюда!

И Сьюзи устремилась вперед, что было мочи помогая себе взмахами крыльев. Она приближалась, и Артур явственно видел на ее лице гримасу напряжения и страха. Сам он вцепился в Ключ с такой силой, что но ладони пролегла синюшная полоса.

Ближе… еще ближе…

До берега оставалось каких-нибудь двадцать футов, когда канат исчез у нее под ногами. Она завизжала и отчаянно забила крыльями, а в воде прямо под нею начал вспухать здоровенный пузырь, и Артур вспомнил о страшной опасности, грозившей летунам. О струях перегретого пара, бьющих точно в цель…

Сьюзи летела. Пузырь вспухал. Артур перестал дышать. Три секунды… Пузырь еще не взорвался, а Сьюзи была почти уже на берегу… Вспомнив о зажатом в ладони Ключе, Артур навел его на пузырь.

… И тот немедленно лопнул, выбросив, точно гейзер, могучую струю пара. Артур шарахнулся прочь.

«Не успел! Не успел!.. — билось у него в голове. — Сьюзи небось на атомы разнесло…»

И тут она с налета врезалась прямо в него, так что оба покатились по траве.

Ух! Жуть какая, — сказала Сьюзи, когда они поднялись на ноги. — Я думала, у меня плечи отвалятся…

— Ты о чем, черт возьми, вообще думала?! — заорал на нее Артур.

— Прости, — смутилась она. — Мне просто надоело тащиться за тобой черепашьим шагом. Ну, я и подумала: а почему бы не попробовать вниз головой? Вот только с крыльями что-то не получалось, я и застряла.

— Проехали, — сказал Артур. Следовало сосредоточиться на том, что ждало их впереди. — Не сердись, что я на тебя нашумел. Я так испугался…

И он повернулся к вилле. Окна были закрыты ставнями, но Артур заметил дверь. Скромненькую такую заднюю дверь из некрашеного дерева.

— По-моему, нам туда, — сказал он.

— Воистину, — отозвалось Волеизъявление. — Только, прежде чем мы войдем, позволь предупредить тебя: внутри может оказаться полно неожиданностей. Подозреваю, Понедельник все там переделал и перестроил под парилки и плавательные бассейны, а кроме того, дом куда просторней внутри, чем выглядит снаружи… Итак, Артур, ты должен разыскать Понедельника и произнести заклинание, а я… то есть мы… будем тебе всемерно споспешествовать.

— Что ж, приступим, — кивнул Артур.

Поудобнее перехватив Ключ, он еще раз прокрутил в голове оба заклинания и последовательность действий по отвоеванию Ключа — и направился к двери.

Шагах в десяти от нее ему пришлось остановиться. Перед дверью обнаружился ров футов шести глубиной и столько же в ширину.[6]Не такое уж грозное препятствие… Вот только там, внизу, было по колено змей. Шипящих, извивающихся, ползающих туда-сюда. Это были не вполне обычные змеи. Их чешуя от головы до хвоста была разрисована красными и желтыми языками пламени, а глазки поблескивали синим, точно сапфиры.