Генерал покинул комнату, и охрана тут же многозначительно указала им обоим на дверь. Похоже, никто не собирался оставлять их наедине дольше положенного.

— Кажется, твоя новая любовь ждет тебя. — Лисса натужно улыбалась, но взгляд был хмурым.

Все же недели пребывания в плену не прошли незаметными. Йон невольно вздохнул, вспоминая первые дни после их ссоры перед пятым курсом. Тогда она сумела убедить всех и вся, что действительно счастлива, а Йон, мучимый чувством вины, ее игры не распознал.

— Все новое — хорошо забытое старое. Я просто нашел, что искал. — Кажется, еще более толстого намека быть просто уже не могло.

Лисса не подвела. Глаза вспыхнули и выразительно округлились в немом вопросе. Йону лишь оставалось чуть медленнее моргнуть, чтобы показать, что она не ослышалась.

— Мальчики, как насчет перекусить? — Девушка залилась серебристым смехом, хватая одного из своих шкафоподобных охранников под руку. Тот дернулся, но руку так и не отпустил.

— Я бы тоже не отказался от ужина в приятной обстановке. — Попытался пошутить Йон, но ответной реакцией был лишь толчок в спину. — Может быть, тогда хотя бы завтрака? Тоже нет? Что насчет маленького перекуса?

— Заткнешься и получишь энергококтейль. — Гулкий бас за его спиной снова сопровождался толчком.

«Что ж, кажется, Генералу действительно нужно, чтобы я встретился с его дочерью немедленно» — мелькнула досадливая мысль.

Видимо, по итогам их встречи с Морой должна была определиться роль Йона в грядущем представлении.

Коридоры подземного бункера были гулкими и пустыми. Благодаря передатчикам, разбросанным ранее, в его голове уже светился примерный план железных тоннелей, погребенных под горной породой. Примерный, так как во время устраиваемых Морой экскурсий все переходы ему все же обойти не удалось. Только самое основное. Зато сейчас он мог идти даже с закрытыми глазами, чем и воспользовался. Перед мысленным взором возникли строчки кода. Нужно было восстановить события, произошедшие с ним после того, как им все же удалось попасть в бункер. Но из сохраненных файлов оказался только один.

В ушах зазвучал монотонный голос генерала, тот сыпал вопросами: «Как вам удалось перенастроить возраст пропавших девочек? Сколько времени у вас заняла дорога от центра до больницы? Вы вступали в контакт с кем-либо из Канцелярии? Кто-либо узнал вас?»

Вопросов было невероятное количество, они задавались один за другими, разными фразами, с разной интонацией. Йон знал об этой технике, но то ли местные коновалы переборщили с дозой наркотика, то ли выправка Канцелярии давала о себе знать, но ему удалось практически не выдать ни какой значимой информации. Вот только… «У вас был соблазн выдать мою дочь властям? Почему вы вернулись?»

Язык Йона на записи ощутимо заплетался, но, несмотря на это, ответ был вполне понятным. «Я должен был сказать ей, что люблю ее. Так давно должен. Почему еще не сказал? Я же хотел этого»…

Запись допроса все еще звучала в ушах, когда он свернул с шаткой деревянной лестницы и нагнулся, чтобы не удариться головой о низкий дверной проем.

Мора сидела за крохотным журнальным столиком и рассматривала какую-то синюю тетрадку. Когда он вошел, она даже не подняла головы. Охрана осталась за дверью, должно быть, получив соответствующее распоряжение генерала.

— Отец хочет, чтобы я убедилась, что ты полностью на нашей стороне, — равнодушным тоном отозвалась девушка. Тряхнув густой копной темных волос, она, наконец, оторвалась от своей тетрадки.

— И как ты собираешься это сделать?

— Если б я знала. — Фыркнула она, откидываясь на спинку стула. — Я вообще удивлена, что ты до сих пор жив.

— Ты бы предпочла обратное? — Йон не знал, зачем задевает ее, но ее показное равнодушие заставляло его не думать над своими словами.

— Если бы я предпочла обратное. — тихо-тихо прошипела сквозь зубы Мора. — Я бы просто сказала всем правду. — Последнее слово было сказано беззвучно, но Йон прекрасно понял, о чем идет речь.

Если бы Генерал узнал о том, что Мора оказалась почти на сутки в руках полиции, а Йон в это время делал неизвестно что, то его не спасло бы даже так вовремя всплывшее признание в любви. Интересно, а об этом отец ей сказал?

— Правда — опасная вещь. Люди сильно заблуждаются, считая, что она принесет им счастье. Это как с выбором — на самом деле всем просто достаточно, что он есть, но выбирать по-настоящему желающих надется немного.

— Уволь меня от своих проповедей. — Поморщилась Мора. — Все-таки инспектор в тебе неистребим.

— Мы ратуем за счастье всех и каждого, порою жертвуя собственным. — Картинно усмехнулся Йон, а про себя подумал, что же он несет?

Мора встала со стула и медленно двинулась к нему. Она была грациозна, движения были плавными и отточенными. Девушка подошла совсем близко, и поэтому ей пришлось слегка поднять голову, поскольку Йон был значительно выше ее.

— Ты мне нравишься, Йон. Ты не самый плохой человек в этом мире.

Он слегка наклонился ей навстречу, пытаясь поймать ее губы своими, но Мора легко увернулась от него.

— Ты мне правда нравишься, быть может, в другой жизни мы были бы друзьями, но…

Он все еще всматривался в карие глаза, раз за разом теряясь в черноте ее зрачков. Она была совсем близко, после стольких лет поисков, он, наконец, нашел ее. Так почему же сейчас было так горько? В другой жизни… знала бы она, но она не знает.

— Но? — Горло пересохло, и звуки давались с трудом.

— Но я не верю тебе. — Твердо сказала она, глядя ему в глаза, — Я убедила отца, что ты на нашей стороне, и не могу отделаться от ощущения, что совершила самую фатальную ошибку в своей жизни. — Она царапнула ноготком его по мочке уха, словно предлагая наклониться поближе.

Он наклонился, и его обожгло дыханием:

— Ты мне нравишься, Йон. Но если ты нас предашь, я лично вспорю тебе живот и накормлю собственными кишками.

— Как-то это не вяжется с образом нежной девушки.

— Я — нежная. — Усмехнулась она. — И ножом буду орудовать очень нежно. Я все же медик.

С этими словами она развернулась и, слегка покачивая бедрами, подошла обратно к стулу, снова опустив взгляд на потрепанную синюю тетрадь.

Йон сделал несколько шагов к ней, но девушка только махнула рукой в сторону двери.

Он не хотел уходить, но один взгляд на карандашный рисунок в таинственной тетради смог подействовать на него куда сильнее любых угроз.

Маленький фонтанчик в кругу деревьев — он узнал его с первого взгляда. Йон попытался сказать хоть что-то, продлить мгновенье, но, почувствовав, как начинает предательски щипать в глазах, развернулся и молча вышел из комнаты.

Вздохнув поглубже, он мысленно приказал себе выкинуть из головы лишние мысли. Передатчик, что он только что сунул в карман Море, требовал детальной настройки.