Так вот почему в Миситу-Минене нет наследника… почему пламенное сердце не засветилось для Большого Чеки… Не против ли Матушка, что существует такая власть, раз не дала Миситу-Минене помочь нам возродить мир?

– Если усовершенствовать их систему, то можно получить нечто справедливое, правдивое. Истинное! – воскликнул Имхотеп. – Если будет править тот, кого народ выбрал сам, и при этом тот, кто учился этому всю жизнь, то это будет государство, в котором никто не будет рабом и господином. Все мы будем равны!

Кажется, я ошиблась. У Миситу-Минене был наследник. И он сидел прямо передо мной с горящими от восторга глазами.

– Но на разрушенном фундаменте дворца не построишь, – неожиданно опустил его с небес на землю Феникс. – Мы здесь, чтобы помочь этот фундамент построить.

– Что… Что ты имеешь в виду? – переспросил смущённый Имхотеп.

– Мир в полной разрухе, – вскочил на ноги Феникс. – Миситу-Минене погряз в безудержном беспорядке, Та-Ааи растерял всю мощь и вынужден снова собирать союзников. Но у меня есть кое-что, что нам поможет, – гордо выпрямился он. – Провидение. Предназначение, если хочешь. Помнишь, как ты засветился рядом со мной, Имхотеп? – Тот кивнул. – Так вот, это было моё пламенное сердце. Его мне даровала Создательница, чтобы я нашёл наследников со всего света и привёл к ней. Это поможет нам восстановить мир. Я уже нашёл наследницу Империи Лонг и наследницу Берского Царства. – Он бросил мимолётный взгляд в мою сторону. – Но без тебя, Имхотеп, мы не справимся. Давай мы поможем тебе осуществить твою мечту, а ты поможешь претворить в жизнь нашу.

Имхотеп недолго помолчал. Он смотрел на Феникса, настороженно прищурившись: кажется, его голова была полна противоречивых мыслей.

– Так всё-таки от меня что-то нужно, да? – сказал он и вдруг рассмеялся. Феникс сперва не понял, но потом захохотал вместе с ним. Мы же с Гили и Захарией переглянулись. – Шутка. Я всё-таки благодарен, что вы меня выслушали. Поэтому я хочу вернуть вам должок. – Он встал и протянул руку Фениксу. – Если мы победим этого мерзкого Обезьяна, я обязательно помогу вам. Я хочу увидеть лучший мир. Моё сердце чувствует, что ты, пламенный бенну[11], мне поможешь.

Имхотеп и Феникс, улыбнувшись, гордо пожали друг другу руки. В тот же миг отворилась дверь.

– Большой Чека зовёт вас! – гордо объявил небольшой Обезьян с длинным серым хвостом и большими глазами.

– Мы готовы! – ответил ему Имхотеп, и мы дружно поднялись за ним.

Вывели нас уже на пустую улицу, окруженную стенами толпы. На нас смотрели со всех сторон: наблюдали настороженно, любопытно, опасливо. От такого пристального внимания мне хотелось спрятаться, и я осторожно юркнула между Фениксом и Имхотепом, защищаясь их большими спинами.

И наконец мы оказались на той же площади, откуда нас увели. Однако! Теперь она наполнилась столами с несвежими фруктами, разукрашенными танцовщицами, могучими силачами. Посередине сидел главный – Большой Чека – с большой кружкой и, наверное, дюжиной звериц, овевающих его опахалами. Я не очень понимала меры привлекательности Обезьян и Крокодилов, но эти зверицы отличались стройностью и изящными чертами лиц, и их вид ничуть не портили ни уши-раковины, ни зубастые пасти. Более того, их странные шапки из оболочек фруктов никак не затмевали их красоты.

– Добро пожаловать на суд! – громко объявил Большой Чека. Его голос ровно перекрыл гул толпы и переливы песен.

– Это – суд? Не похоже! – закатил глаза Захария. – Больше похоже на попойку.

– Бузиба, объясни слуге, как у нас заведено, – гаркнул Чека.

Тут же из-за его спины вышел знакомый Обезьян и, откашлявшись, громко отчеканил:

– Что не весело, то не закон Большого Чеки! – Он важно повёл пальцем. – Всё должно быть весёлым и забавным вокруг Большого Чеки. Скука не имеет права касаться Большого Чеки!

– Что, совсем без серьёзности? Как так жить-то? – засомневалась Гили и припомнила поговорку: – Делу время, а потехе – час!

Вдруг могучий вождь расплылся в недоброй ухмылке, глядя на мою подругу. Даже по моей спине пробежали мурашки, не говоря уже о Гили, которая и вовсе застыла в ступоре.

– Только не говорите мне… – пролепетала она.

– А тебе, крошка, я бы уделил далеко не часок, ха-ха, – посмеялся он, отчего – я, кажется, услышала – у Гили сердце упало в пятки.

Я тут же подхватила чуть ли не падавшую Гили: её коленки подкосились от такого заявления.

– Не может быть… Не-е-ет… – заныла она.

– Хей! А ты бы не мог перестать доставать невинную зверицу? – неожиданно вступился Захария. – Она, конечно, та ещё заноза в заднице, но такой силач, как ты, не имеет права наседать на слабую де… зверицу.

Даже Гили вдруг пришла в чувства от его слов. Теперь она застыла в ступоре.

– Слабую? Что ты обо мне сказал?! – вскочила она как ни в чём не бывало.

– Ох… – закатил глаза Захария. – Я тут пытаюсь тебя защитить! Никакой благодарности, нет?!

– Да за такую защиту можно только подзатыльник отвесить!

– Хватит! – вдруг воскликнул Имхотеп. – Мы пришли сюда, чтобы провести суд, а не поссориться. Говори, Большой Чека, чего ты хочешь от нас?

Видимо, когда Имхотеп произнёс эти слова, у Большого Чеки наконец появилась возможность показать себя. Раскинув длинные руки, он воскликнул:

– Раз уж мы положили такое прекрасное начало, пускай ты, фараонов сынишка, и двое твоих слуг выйдут против меня на первое испытание!

Народ заголосил. Откуда-то донеслись тревожные перестукивания барабанов, будто извещающие о начале испытаний.

– Подождите! – прервал их Имхотеп. – Какие испытания? Мы же пришли провести справедливый суд!

– Так это и будет наш суд, – усмехнулся Большой Чека. – Поясни Львёнку, как у нас заведено, Бузиба.

– Конечно, брат! – гордо кивнул тот и откашлялся. – Кхм-кхм… Так вот. Суды в Миситу-Минене проводятся посредством трёх испытаний. Именно победа в трёх из трёх сулит победу обвиняемому!

– А обвиняющему? – переспросил внимательный Захария.

– Обвиняющему достаточно двух из трёх. Обычно это и для обвиняемого так, но сегодня мы решили сделать исключение. Ради зрелищности!

– Вот и начались первые подводные камни, – пробурчал Захария, наблюдая за тем, как ликует толпа.

– Если обвиняемый и впрямь прав, то он без труда пройдёт такую простую проверку, – продолжил Бузиба. – Всего испытаний три: испытание Тела, испытание Колдовства и испытание Духа!

– И начнём мы, пожалуй, с последнего, – небрежно махнул рукой Большой Чека.

Я огляделась: народ сходил с ума от радости. Только что-то в них казалось неправильным, неестественным. В движениях проскальзывала леность, в глазах таилась усталость. Сколько же они так веселились до упаду?..