– Здесь многое по-другому, – тихо сказал он ей на ухо. – Что-то лучше, что-то хуже. Здесь небо ясное, ветер не пахнет грязью и сажей. – Он наклонил голову и поцеловал ее в шею. – И одежда на тебе более практичная. Ты узнала, как хорошо сшита одежда наших женщин. Никаких жалких корсетов, никаких нижних юбок. Ничего под одеждой, только твое нежное гладкое тело.

Криста вздрогнула, ощутив, как его руки трогают грудь, спускаются к бедрам, поглаживают ягодицы, скользят по ногам.

– Все, что мне нужно, это поднять твой киртл, и ты готова для меня.

Она выдохнула, когда Лейф задрал подол шерстяного платья выше бедер и стал прижиматься к ней.

– Я возьму тебя так, как волк берет волчицу.

Так Криста и осталась стоять спиной к Лейфу и вздрогнула, когда он просунул руку между бедер и принялся поглаживать, сначала нежно, потом проникая все глубже, возбуждая и заставляя увлажниться, приготовиться принять его.

– Ты… ты научился этому по книге? – спросила она, задыхаясь.

– Я не всему научился по книге.

А потом он раздвинул ей ноги и, схватив за талию, скользнул глубоко внутрь. Она ощущала его вес, огромную силу его возбуждения, и ее охватила волна удовольствия. Лейф начал медленно двигаться, входя в нее снова и снова.

Они достигли вершины одновременно, Криста пробормотала его имя, и низкий стон Лейфа эхом отозвался в горах.

Опустив киртл обратно, Лейф схватил Кристу за руку и поцеловал ладонь, а потом отвел обратно к потайному месту, к манящей горячей воде. Они разделись, спустились в горячее озеро, от которого поднимался пар, и оперлись спинами о теплую каменную стену.

– Ты говоришь, что хочешь жениться на мне. Разве для достижения цели не стоило бы зачать ребенка?

– Мне не нужен незаконный ребенок. Я хочу, чтобы мой сын был рожден от женщины, которая является моей женой.

Он запустил пальцы в свои золотистые волосы.

– Пока ты мне не жена, я занимаюсь с тобой любовью так, чтобы защитить тебя от беременности.

Криста подумала, что он всегда защищал ее. Взглянув в красивое лицо, она ощутила такую любовную муку, что вдруг стало трудно дышать. В это мгновение она поняла, что хочет иметь от Лейфа сына, хочет подарить ему детей, полный дом детей.

Криста осознала, насколько велика любовь, которую она питает к Лейфу, и подумала, что расставание с ним причинит ей гораздо больше страданий, чем жизнь вместе с ним на Драугре.

Она любила его больше, чем себя.

Криста молча сидела в горячей воде, стараясь привыкнуть к этой мысли, Лейф тоже молчал. Когда кончился вечер, они занимались любовью на шкурах, потом Лейф немного поспал рядом. Кристе же не спалось.

Она все время думала о Лейфе – потеря его была бы невосполнимой для нее и пуста была бы жизнь без него.

Устав от почти бессонной ночи, Криста одевалась. Лейф обещал показать ей место, где он и другие члены клана занимались соколиной охотой. Птицы содержались на ферме Эрика, сначала предстояло поехать туда. После они должны были вернуться в горы.

Она внимательно смотрела на Лейфа сейчас, когда они собирались покинуть лагерь, – он укладывал в сумку еду для короткого дневного путешествия, и сердце заныло от любви к нему. Что-то сдвинулось внутри, и все беспокойные часы, которые Криста провела в размышлениях о нем, пытаясь вообразить будущее без него, казалось, сжались в одну очень ясную мысль.

Должно быть, Лейф уловил что-то в выражении ее лица, потому что прервал свое занятие и заглянул ей в глаза:

– Что такое, медовая?

Криста медленно вздохнула, стараясь успокоиться.

– Лейф, мне хочется что-то сказать. Это что-то я давно знала в глубине души, но боялась сказать тебе. Я знала, что это только осложнит наши отношения, поэтому молчала.

Лейф отложил сумку и направился к ней, продолжая смотреть в глаза. Он взял ее руку, она старалась не дрожать.

– Любимая, скажи, что случилось. Пожалуйста, не плачь.

Она не знала, что плачет, пока не моргнула и по щекам не покатились слезы.

– Я не знаю, как это сказать по-исландски. Я даже не знаю, есть ли в твоем языке подходящее слово. Лейф, я просто хочу, чтобы ты знал, что я люблю тебя. Мое сердце переполняет любовь к тебе.

Он привлек ее к себе и просто обнял. Она удивилась, почувствовав, что Лейф дрожит всем телом.

– Я не хочу потерять тебя, – сказала Криста у его щеки. – Никогда. – Она с трудом вздохнула, полная решимости договорить, пока не утратила смелость. – Если ты все еще хочешь жениться на мне, я выйду за тебя замуж.

Лейф обнял ее крепче. Она ощущала биение его сердца – оно билось гораздо сильнее ее собственного.

– Больше всего на свете мне хочется, чтобы ты стала моей женой.

Криста сглотнула, пытаясь не заплакать, но по щекам покатились новые слезы. Сердце ныло, выбивая странный болезненный ритм, и все же мысль о том, чтобы потерять его, причиняла больше боли.

Он поднял руку и вытер Кристе щеку.

– Это время принадлежит нам, как я и обещал. Завтра мы вернемся, и я объявлю новость дяде и остальным. Через три дня после этого нас соединит жрец.

Криста промолчала, лишь кивнула и вернулась в его объятия. Она сказала себе, что все будет хорошо. Она нашла способ быть счастливой и сделать счастливыми их обоих.

Имело значение лишь то, что они с Лейфом будут вместе.

Лейф ничего не объявлял ни дяде, ни жителям поселения. Его словно что-то удержало от этого.

Криста сказала, что любит его. «Элске» означало «любовь» в переводе с исландского.

Вчера, когда он смотрел в красивое лицо Кристы, когда та сказала, что выйдет за него замуж, что ради него откажется от всего, что ей дорого, Лейф понял, что любит ее безумно.

Лейф знал, что пожертвует ради нее жизнью, как она едва не пожертвовала своей ради него. Но он понял, что ее счастливое будущее гораздо важнее его собственного и, несмотря на всю свою любовь к ней, он не имеет права на ней жениться.

Он наблюдал за ней утром, когда она сидела у ткацкого станка в задней комнате большого дома. Она выглядела хрупкой как никогда, из глаз ее исчез внутренний свет. В этом был виноват он – привезя ее на свой остров, он разрушил нечто внутри ее.

Теперь он понимал это, знал, что неправильно истолковал волю богов, что она никогда не предназначалась для него.

Сердце охватила ужасная боль.

В другом конце комнаты Криста поднялась со стула и направилась к нему, взяла его руку и поднесла к губам.

– Что-то не так? – спросила она. – Я вижу это по глазам. Почему ты еще не поговорил с дядей и остальными? Почему ты не поговорил со жрецом?

– Любовь моя, мне нужно поговорить с тобой. Идем. Мне надо кое-что сказать.