Все по-американски.

Происхождение слова «окей», предположительно самого популярного слова в мире, стало в этимологии хрестоматийным примером. Накопилось бесчисленное множество всяческих теорий и гипотез, и кто только не претендует на знание авторства! В какой-то момент мне подумалось, что ответ всецело зависит от того, кто вы, поскольку за права на слово номер один в мире сражаются различные этнические, политические и академические группы.

Вот лишь несколько из заслуживающих уважения теорий, собранных Майком Тоддом. А есть еще сотни…

У индейцев племени чокто было слово okeh, означавшее «так и есть». Есть сведения, что это слово услышал в битве за Новый Орлеан в 1815 году Эндрю Джексон. Слово ему понравилось, и Джексон стал использовать его в речи. Употреблял его и Вудро Вильсон, утверждая деловые бумаги.

В Либерии есть Oke, у бирманцев – hoakeh, и оба они могли просочиться в Америку до 1840 года, когда слово уже вошло в широкое употребление.

Есть еще бостонская молодежь, которой нравилось играть со словами (точнее, издеваться над языком). Они, к примеру, сокращали It shall be done (будет сделано) до ISBD, а SP означало small potatoes (пустяки). В газете Boston Morning Post за март 1839 года OK объявили сокращением от orl korrekt – неграмотно написанного all correct (все верно). Что, между прочим, возвращает происхождение от индейцев к потомкам англичан.

В 1840 году Мартин ван Бюрен выступал кандидатом на пост президента от демократической партии и взял себе псевдоним Old Kinderhook – Старый Киндерхук (он родился в Киндерхуке). В марте того же года демократы основали в Нью-Йорке клуб под названием OK Club на основе его псевдонима.

Сто лет спустя в «Таймс» было написано, что это слово из кокни – Orl Korrec. Французы утверждали, что так французские моряки назначали американским девушкам свидания aux quais (у причала). У финнов есть слово oikea, означающее «правильно». В «Таймс» была опубликована еще одна теория, согласно которой законопроекты, проходившие через палату лордов, должны были быть одобрены лордами Онслоу и Килбракеном, и каждый подписывал документы инициалами О. К. Латинисты отмечали, что многие поколения школьных учителей оценивали экзаменационные работы, ставя на них Omnis Korecta, иногда в виде сокращения. Кораблестроители помечали древесину для наружного киля словами OK Number I (наружный киль номер такой-то). Шотландцы подчеркивали, что OK может быть адаптацией их выражения Och aye (ну ладно). Пруссы предполагали, что инициалами О. К. подписывал свои распоряжения один из их генералов, сражавшихся за американские колонии в войне за независимость. Грекам представлялось, что это древнее магическое заклинание Omega, Khi: повторенное дважды, оно якобы отгоняло блох. В американской армии бытует мнение, что во времена гражданской войны военное ведомство США приобретало припасы печенья марки «Орринс-Кендалл»; надпись OK на коробках стала впоследствии ассоциироваться с высоким качеством… и т. д. и т. п.

Дальнейшее перечисление было бы утомительным. Мудрые лингвисты теперь говорят в подобных ситуациях о совпадающих неологизмах. Окей, я с ними вполне согласен.

Два поколения спустя после открытия Луизианы американскому английскому было бесцеремонно задано другое направление. Теперь это был тот демократический язык, появление которого предвидел Адамс, хотя вряд ли он был бы в восторге от стихийной лепты, вносимой каждым встречным. Благопристойность, этикет и такт были на этом пиру не в чести.

Золотая лихорадка повлекла на Запад еще больше народу, и снова язык был наготове. Старатель, prospector, стал новым термином: он мог застолбить участок, намывать золотой песок в русле реки, мог поймать удачу или даже напасть на золотую жилу и найти бонанзу (этим словом испанцы обозначали хорошую погоду) – золотое дно. Перспективное капиталовложение отныне называлось не иначе, как «золотая жила».

И вот на сцену выходит Леви Стросс, сколотивший состояние на изготовлении практичной одежды для рудокопов. Он применял в производстве ткань geane fustian: этому английскому названию было уже 300 лет, и пришло оно, как подсказывает написание geane, от производителей ткани в Генуе. Родились «Левис» и джинсы, не стареющие уже третью сотню лет.

Однако Леви Стросса следовало бы особо отметить за то, что он дал своим изделиям столь скромное название. Это ведь было время хвастливой манеры речи tall talk и прямого откровенного разговора, как если бы слова могли творить реальность. Особую страсть к такой манере питали зазывалы, чья работа заключалась в расхваливании недвижимости, перспектив, золота, Запада, подстегивая десятки тысяч жителей обустроенных городов Востока покидать насиженные места и устремляться на поиски Эльдорадо. Однокомнатную школу могли назвать колледжем, грязную развалюху – отелем, и в духе не столько преувеличения, сколько предвосхищения поселение в одну улицу уже гордо именовали городом. И какие это были города! Здесь, на Западе, были свои Рим, Каир, Париж и даже Парадайс – Райский город. Среди крупных ныне покинутых городов можно отметить Александрию, Афины, Берлин, Калькутту, Лондон, Москву, Оксфорд и Спарту. Громкие названия носили и рудники: Бонанза, город Богатств, Золотой Холм или Драгоценный Слиток. Не был забыт и дух Дэви Крокетта: среди названий появлялись и Каньон Мертвого Мула, Ущелье Джексона, ферма Захудалая, Скудный Холм, город Во-Всю-Прыть, Варево, Одноглазый и Шарлатанский Холм. Сила и энергия черпается в речи – речи людей активных и горячих, любителей отправить кого-нибудь в нокаут (land а КО) с помощью слов.

Газеты выступали в поддержку охваченных золотой лихорадкой людей и языка и непрестанно били в барабаны. В 1859 году в газете Rocky Mountain News («Новости Скалистых гор») писали: «Вниманию наших уважаемых читателей. Теперь уже достоверно известно, что на значительном протяжении страны существуют богатые залежи золота… Желающие попытать счастья в новом Эльдорадо могут начинать с уверенностью планировать дальнейшие действия».