номиналистическими новшествами и собирая вокруг себя множество учеников. От своих приверженцев он получил титулы Doctor singularis и Venerabilis inceptor (sc. nominalium). И в церковно-политическом отношении он стяжал большую известность. В споре Бонифация VIII с Филиппом Красивым он держался партии последнего и защищал его против папы. Затем он присоединился к фанатической партии спиритуалов своего ордена и вместе с ними восставал против определений папы Иоанна XXII. Он издал против последнего манифест под заглавием «Defensorium», который был наполнен резкими нападками на папу и других правителей церкви. Вызванный к ответу, он бежал вместе с своими единомышленниками к Людовику Баварскому и поддерживал его в борьбе против папы. «Защищай меня оружием, – говорил он Людовику, – а я буду защищать тебя пером». Около 1347 г. он скончался в Мюнхене.

2. Из оставленных им философских произведений особенно важны следующие: а) «Super libros sententiarum subtilissimae quaestiones»; ed. Lugd., 1495, и др.; b) «Quodlibeta septem»; ed. Par., 1487, Argent., 1491; c) «Summa logices» u «Major summa logices»; ed. Par., 1488, Ien., 1591, Oxon., 1675; d) «Quaestiones in libros Physicorum»; ed. Argent, 1491, 1506; e) «Expositio aurea in Porphyrii praedicabilia et Aristotelis praedicamenta», ed. Bon. 1496, и f) «Centilogium theologicum»; ed. Lugd. 1496[85].

3. По Оккаму, познавательный процесс начинается чувственным воззрением и завершается интеллектуальным познанием. Последнее есть прежде всего познание интуитивное и только потом уже абстрактное. В интуитивном познании разум мыслит вещь со стороны ее бытия и всех свойств, данных в опыте. В абстрактном познании разум не принимает во внимание бытия и эмпирических свойств предмета, а мыслит последний в неопределенном виде. Если возникает вопрос о том, что служит первым объектом познания – общее или особенное, то в отношении к интеллектуальному познанию вообще он, очевидно, разрешается в пользу единичного, потому что интуитивное познание предшествует абстрактному. Если же дело идет об абстрактном познании в частности, то здесь, наоборот, первопознаваемым будет самое общее и самое неопределенное, так как только начиная от него можно постепенно дойти до species specialissima.

4. Предполагая все это, можно поставить вопрос, как объяснить самое познание. Оккам отвергает теорию species, подобно Авреоли и Дуранду. По его мнению, для объяснения чувственного познания нет надобности прибегать к species sensibilis, ибо «frustra, fit plura, quod fieri potest pauciora». Для объяснения восприятия достаточно одного объекта и способности восприятия; дальнейшие объяснения не нужны и бесполезны. Точно так же не может быть речи и о species intelligibilis. Основание, по которому принимают species intelligibilis, состоит в том, что материальный предмет как таковой не может непосредственно производить познания в нематериальном разуме. Но разве species intelligibilis также не нематериален? Как же может телесный предмет производить его? Таким образом, теория species во всех отношениях несостоятельна. Вместе с этим отпадает и необходимость различия между деятельным и возможным разумом, так как оно требовалось только для объяснения возникновения species intelligibiles.

5. Однако, чтобы объяснить познание, Оккам признает некоторое сходство между познанием и предметом познания. Но это подобие, по его мнению, не превышает того, какое существует между вещью и знаком вещи; поэтому для него представление и понятие – только знаки того, к чему они относятся как к своему объекту, но знаки, во всяком случае, не произвольные, а естественные. По учению Оккама, познание основывается не на том уподоблении познающего субъекта познаваемому объекту, которое предполагается в теории, принимающей species, но на подобии, которое существует между познанием как знаком и предметом как обозначаемым. Понятие он считает просто термином. Отсюда номиналистов называют также терминистами. Рассматриваемое субъективно, понятие в его глазах есть не более как акт мышления, поскольку он относится к предмету.

6. Но если дело обстоит так, то самым близким и непосредственным объектом познания является не сама вещь, а находящийся в нас знак ее, и только через этот знак мы познаем предмет, обозначенный им. Но как и насколько мы познаем через понятие как знак вещи самую вещь? По Оккаму, понятие как знак замещает вещь. В отношении к понятию возможна двоякая точка зрения. Во-первых, понятие может замещать только самое себя, т. е. быть мыслимым в качестве чистого понятия. Тогда наше познание не стоит ни в каком отношении к предмету. Во-вторых, понятие, поскольку оно есть знак предмета, может замещать и этот предмет, т. е. находиться в отношении к вещи. Тогда наше познание становится в отношение к вещи, и через понятие нами познается предмет.

7. Этим определяется различие между рациональными и реальными науками. Те и другие имеют своим предметом понятия как знаки вещей: первые рассматривают понятие само по себе, вторые – поскольку оно замещает вещь. На этом же основывается различие между intentio prima et secunda. Первая обозначает такое понятие, которое стоит в отношении к вещи и замещает ее как ее знак, напр., человек; а intentio secunda есть такое понятие, которое относится не к вещи, а к понятию же, т. е. к intentio prima, и поэтому замещает только последнее как род, вид, индивидуум и т. д.

8. На этих твердо установленных предпосылках основывается учение Оккама об универсалиях. На вопрос, как возникает в уме общая мысль, он отвечает указанием на различие между интуитивным и абстрактным познанием. Если разум в интуитивном познании мыслит предмет в качестве индивидуального, каким он ему представляется, тогда он имеет о нем определенное познание. Если же он в абстрактном познании оставляет без внимания индивидуальную определенность предмета, тогда он мыслит о нем неопределенно, поскольку не отличает его от других, подобных ему, предметов. Это неопределенное познание предмета и есть всеобщее.

9. Итак, универсальное и само по себе не есть объективная реальность и не имеет основания в области объективного; оно – исключительно продукт разума, вытекающий из абстрактного познания. Это – просто неопределенная мысль, зарождающаяся в абстрактном познании, в противоположность определенной мысли, вытекающей из интуитивного познания. Из этого ясно видно, как надо представлять себе универсальное в его отношении к вещам. Оно есть только понятие, которому свойственно быть знаком многих вещей и замещать их собою. Рассматриваемое в качестве мысли, универсальное есть нечто чисто единичное, как и всякая другая мысль, и является общим лишь постольку, поскольку оно может быть знаком многих вещей. Поэтому расчленение предметов на роды и виды покоится не на объективных отношениях, а имеет свое основание в том, что одно понятие служит знаком большего количества вещей, другое – меньшего. О принципе индивидуации не может быть и речи, так как общее не имеет реальности. Вопрос об этом принципе есть совершенно праздный.

10. Таковы основные пункты номинализма Оккама. Рассмотрим теперь вкратце те