Поэтому францисканская школа ставила Дунса Скота выше своего основателя, Александра Галесского, и признавала его своим настоящим главой. Дунс Скот родился в 1266 г., по другим [данным] в 1274 г., рано вступил во францисканский орден и свое образование получил в Оксфорде. Вначале он обнаруживал большую склонность к математике. Уже на 23‑м году он сделался преподавателем богословия в Оксфорде, оттуда он был вызван в Париж и, наконец, был приглашен в Кёльн, где и умер в 1308 г.

4. Сочинения его заполняют в лионском издании 1639 г. двенадцать томов в 13 фолиантах[78]. Первые четыре тома содержат главным образом комментарии к аристотелевским сочинениям по логике, физике, метафизике и к De anima. Кроме того, в 3‑м томе помещены «Tractatus de rerum principio», «Tractatus de primo principio» и «Theoremata subtilissima». В 5—10‑м томах помещен «Великий комментарий к сентенциям Ломбарда (Opus Oxoniense)», главное сочинение Дунса Скота, в котором подробно изложено все его учение. В 11‑м томе содержится «Reportatorum parisicnsium U. 4 (Opus Parisiense)», а также комментарий к сентенциям, записанный в Париже его учениками и имеющий то же содержание, что и оксфордский, и, наконец, в 12‑м томе – «Quaestiones quodlibetales». Поразительно, как мог Дунс Скот в течение своей краткой жизни написать так много обширных сочинений[79].

5. Дунс Скот особенно замечателен своим острым умом и даром анализа, который нередко переходит у него в мелочную придирчивость. Поэтому он получил от своих современников прозвание Doctor subtilis. Он как никто другой был способен разбираться в казавшихся ему ложными мнениях своих схоластических предшественников, в особенности Фомы, и вообще предпринять серьезный пересмотр всех традиционных понятий по философии и богословию. В этом и состоит его главная сила. Опровержение удается ему лучше, чем положительное обоснование, отрицательная критика чужих теорий для него легче, чем построение собственных. Но именно вследствие этого его система далеко не так округлена, как у Фомы. Длинные опровержения, которыми наполнены его «Quaestiones», чрезвычайно затрудняют понимание последовательности его собственных мыслей, а грубый, небрежный язык, которым он выражал их, не делает приятным чтение его сочинений.

6. Общие основания системы Скота только в нескольких пунктах отличаются от принципов томизма. Необходимость откровения Дунс Скот доказывает тем, что мы не можем, руководствуясь одним только разумом, ясно познать высшую цель нашего существования – созерцание Бога. Следовательно, кроме естественного познания, философии, необходима еще высшая, внушенная откровением наука, чтобы человек мог познать полную истину и на основании этого познания мог достичь своего высшего назначения. Итак, откровение лишь дополняет и завершает познание, приобретаемое разумом; поэтому между разумом и откровением не может быть разногласия.

7. Объект богословия – Бог sub ratione deitatis, между тем как философия имеет своим объектом Бога, поскольку Он есть первопричина вещей. Богословие есть собственно практическая наука, так как все, чему она учит, имеет целью не столько устранение невежества и расширение нашего познания, сколько содействие нашему спасению. Обратную цель преследует философия. Богословие не подчиняется никакой другой науке, но и философия не подчиняется богословию, потому что она располагает своими собственными принципами, не зависимыми от него.

2. Учение о материи и универсалиях

1. В своем учении о материи Дунс Скот примыкает к взглядам Генриха Гентского. Материи нужно и помимо формы приписать бытие и актуальность, так как в качестве продукта творческой деятельности Бога она не может быть мыслима без бытия, иначе творчество Божие не имело бы реального результата. Конечно, материя была создана не без формы, но, соответственно порядку природы, материя предшествует форме, и потому ей должно быть свойственно бытие в этом ее первенстве по отношению к форме. Благодаря же форме материя получает не вообще актуальность, а только определенную действительность. Действительность в качестве материи она имеет и без формы, благодаря одному лишь творчеству Бога (De rerum prine, qu. 7, art. 1, 2.)

2. Материя не ограничивается только телесными существами, но все существа, даже и духовные, состоят из материи и формы. Один лишь Бог – чистая форма. В каждом сотворенном существе мы имеем соединение потенциальности и актуальности. Один Бог есть чистая актуальность. Потенциальность относится к актуальности, как нечто неопределенное, получающее свое определенное бытие благодаря актуальности. Это неопределенное есть материя, между тем как определяющим принципом служит форма. Следовательно, каждое сотворенное существо должно состоять из материи и формы. Может возникнуть только вопрос, одинакова ли материя во всех сотворенных существах, телесных и духовных? На этот вопрос Дунс Скот отвечает утвердительно, присоединяясь в этом пункте к мнению Авицеброна (lb. qu. S, art. 4, 24 scp).

3. При этом он различает троякого рода материю: materia primo prima, materia secundo prima и materia tertio prima. Под первой он разумеет абсолютно бесформенную материю, под второю – материю, которая служит субъектом возникновения и уничтожения, а под последней – вещество, которое есть субстрат художественного воздействия, сообщающего ему внешний образ. Предпослав все это, Дунс Скот утверждает вместе с Бонавентурой, что materia primo prima одинакова во всех сотворенных существах, как духовных, так и телесных, и что на нее нужно смотреть как на всеобщую и единую основу всех сотворенных существ.

4. Если бы materia primo prima была множественной, то надо было бы предположить для этой множественности нечто единое, из чего она вытекает. Тогда ни одна из этих многих материй не была бы первой. Притом эти материи должны были бы различаться между собой. А различаться им можно только чрез форму. Следовательно, они должны были бы уже обладать формой, а в таком случае они перестали бы быть первыми материями. Далее, развитие всюду идет от несовершенного к совершенному. Это имеет силу и по отношению к миру в его целом. Мы можем представить себе возникновение мира только в таком виде, что под влиянием божественного воздействия мирообразование последовательно шло от вовсе неопределенного, от materia primo prima, к определенному. А в таком случае первоначальная материя во всех вещах должна быть единой.

5. Итак, мир представляется нам в виде прекрасного дерева, семенами и корнем которого служит первичная материя, листьями – акциденции, стеблями и ветвями – тленные творения, цветами – разумные души, и наконец, плодами – чистые духи, ангелы. Как части растения или животного образуют органическое единство только благодаря тому, что все они выросли из одного семени, так и единство мира может проистекать лишь из аналогичной связи его частей с их всеобщим основанием. А это общее основание не может быть формой, потому что формы вносят различие. Таким образом, этим основанием может быть только единая материя (ib. n. 30).

6. К этому примыкает учение