а не фальшивые стоны и странные порно-разговоры.

Я просмотрел все тринадцать папок, ещё не открывая их. Названия, должно быть, имели значение или, по крайней мере, в них был какой-то смысл.

(P.S: здесь и далее переводчик сохранил оригинал шифрованных слов, дабы сохранить совпадения в расшифровке, которые были написаны на языке оригинала)

1. _ Differentia_ [9]

2. _Perpendicular_ [10]

3. _Postoperative_ [11]

4. _Leukaemogenesis_ [12]

5. _Questionnaire_ [13]

6. _Phychotherapist_ [14]

7. _Cardiopulmonary_ [15]

8+1. _Superconducting_ [16]

9. _Contemporaneous_ [17]

10. _Notwithstanding_ [18]

11+1. _Straightforward_ [19]

12. _Underprivileged_ [20]

13. _Intelligencer_ [21]

Я пытался разобраться в определениях слов, синонимах или во всем, что могло бы превратить эту бессмыслицу во что-то логичное, но независимо от того, как я перевирал эти слова, сколькими из них я обменивался с другими или использовал определения, чтобы найти объяснение, ничего не имело смысла.

— Кай, — сказала Флора и вывела меня из транса. — Тебе, наверное, стоит открыть их, если ты хочешь найти информацию.

Она была права. Боже, я ненавидел себя за то, что в кои-то веки она оказалась права. Это было странно.

Так я и сделал. Я щелкнул по первой папке, но обнаружил, что она пуста. Как и вторая, и третья, и все остальные.

— Зачем ему понадобилось помещать на USB-накопитель кучу пустых папок с произвольными названиями? — спросила Флора.

— Я не думаю, что они названы случайным образом. В этом должен был быть какой-то смысл. Что-нибудь. Я просто ещё не мог видеть всей картины целиком.

И тогда я понял.

— Какая первая буква в названии первой папки? — спросил я. Конечно, я мог бы посмотреть сам, но я был занят, доставая из ящика стола лист бумаги и ручку.

Это был код. Конечно, это был глупый код.

— D, — ответила Флора, и я записал это.

— Первая буква из второй папки, — потребовал я.

— P.

— Нет. Этого не могло быть. DP? Ни одно слово так не начиналось. Конечно, нет. Скрыть сообщение таким образом было бы слишком просто.

— Назови мне вторую букву из второй папки, — сказал я, зачеркивая букву «P» на листе бумаги.

— Ах… E.

DE. Это звучит как начало слова, верно?

— Третья буква из третьей папки.

— S.

DES.

— Четвертая из следующего.

— К, — сказала она.

DESK [22].

Понял.

Я улыбнулся про себя, когда Флора назвала мне оставшиеся буквы, и я записал их.

— О, Кай, — сказала Флора, когда мы добрались до восьмой папки. — Здесь написано 8+1…

— Какая восьмая буква?

— N, — ответила она.

РАБОЧИЙ СТОЛ N?

— Следующая папка, буква 9?

— R.

Я кивнул.

— Папка восемь, буква девять.

— D.

Да, так было больше похоже на это.

Написано DESK TOP DRAWER [23].

Итак, Чендлер что-то прятал в верхнем ящике своего стола. Интересно.

— Как ты думаешь, там он хранит копию твоего видео? — спросила Флора. — Или, ну, одно из них?

— Это или что-то ещё, что он точно не хочет, чтобы другие нашли. Кто же все-таки прячет что-нибудь в верхнем ящике?

Флора повернулась боком у меня на коленях и обвила руками мою шею.

— Знаешь, ты вёл себя как какой-то супершпион, это было действительно круто.

— Да? — Я откинул прядь её черных волос назад. Когда Флора кивнула, я просто не смог больше сдерживаться.

Я наклонился вперед и накрыл её губы своими, целуя её достаточно долго, чтобы у неё немного закружилась голова, но не настолько долго, чтобы умереть прямо сейчас. Если бы её поцелуй стал причиной моей смерти, это был бы отличный способ покончить с собой. Даже большая честь.

Я поцеловал её ещё раз, на этот раз не так долго, и сразу же вернулся к просмотру флешек.

Одну за другой мы с Флорой тщательно проанализировали содержимое, папки, названия и всё, что только можно вообразить.

Четыре из восьми USB-накопителей оказались совершенно бесполезными. Единственным интересным аспектом в них были долги, в которые влез Чендлер, но в остальном ничего подозрительного или полезного. Хотя Флоре показалось странным, что у её отца были долги, в то время как у них со Стерли всё ещё было достаточно денег, чтобы жить на них.

Это был их трастовый фонд, открытый давным-давно, так что ничего необычного, но я бы обязательно присмотрел за этим.

Оставшиеся три USB-накопителя — плюс первый, который мы рассмотрели, — возможно, и не дали нам многого, но они определённо рассказали нам кое-что.

Во-первых, в одном из них была та дурацкая запись, которую, как думала Флора, она потеряла, так что, по крайней мере, мы вернули её, и, надеюсь, проблем не возникнет.

И мы знали, что Чендлер Адамс что-то прячет в верхнем ящике своего стола. На одной из флешек было целых десять копий моего видео. Десять. Я не знал, зачем ему понадобилось десять копий одного и того же видео на одной флешке, но теперь они были уничтожены навсегда.

Хотя это показало мне, что у него было больше. Гораздо больше.

Третий был самым интересным. В нём содержался один-единственный документ со всеми паролями Адамса.

Это была самая глупая вещь, которую кто-либо мог совершить, но это был только вопрос времени, когда глупость приведёт к его падению. Возможно, сегодня был не тот день, но мы стали на шаг ближе.

Один из двух компакт-дисков был пустым, на нём ничего не было, ни звука, ни видео. Однако на другом содержалась запись разговора между Чендлером и женщиной. Сначала я не узнал этот голос, но потом она произнесла моё имя, и внезапно каждый волосок на моём теле встал дыбом. Дрожь пробежала по моей спине, и меня охватило внезапное желание убежать.

Я не мог подумать, что этот голос принадлежал кому-то другому. Она бы не осмелилась приблизиться ко мне.

Но тут Адамс заговорил.

— Ты уверена, что это сработает, Джули?

Джули.

Я сделал следующий вдох, но мне показалось, что он был недостаточно глубоким.

— Ты в порядке? — спросила Флора и положила руки мне на подбородок, чтобы заставить меня посмотреть на неё. — Кай?

— Джули, — сказал я, — это моя мама.

ГЛАВА 39

Что он сказал?

«Я никогда не думала, что мы будем так близки» — Sinners by Ari Abdul, Thomas LaRosa

Кай Оклер

— Помни, — сказал я, — прикоснись ко мне, и я перестану трахать тебя, когда ты будешь так близка к оргазму, что достаточно будет ещё одного толчка, чтобы ты оказалась за гранью, и ты ничего не сможешь с этим поделать. Я буду делать это