– Ник…

Он тяжело вздохнул и словно смирился с тем, что не услышит об ответных чувствах.

– Из-за своих чувств я не мог тебя подставить.

– Но ты подставил.

– Это было до! ― резко произнес он, повысив голос, а потом снова заговорил спокойнее: ― Это было до того, как…

– Чего это стоило твоей компании? ― спросила я, прерывая необходимость снова говорить о своих чувствах, потому что он ее, кажется, старался избегать.

Ник слегка пожал плечами и снова посмотрел в сторону.

– Пришлось выплатить небольшую неустойку.

– Небольшую? ― спросила я и прищурилась, высматривая ложь на его лице.

– Какая разница? ― спросил Николас, возвращая ко мне свой пылающий взгляд. ― Она уже заплачена, и тебе осталось только принять предложение «Бит и Стэнли».

– Кто оплатил неустойку? ― я еще яростнее впилась в него взглядом.

Ник раздраженно выдохнул.

– Анна, тебя это не касается.

– Грубо, Донован.

– Ах, черт. Ты меня все равно бесишь, ― рыкнул он, вскакивая с дивана.

– Ты только что признался мне в любви.

– Это не мешает тебе раздражать меня.

Я прикусила губу, чтобы не улыбаться так широко, как мне того хотелось. Если я бесила Донована, значит, для нас еще не все потеряно. Господи, о чем я думаю?

– Ты не ответил на мой вопрос.

– И не собираюсь. Это коммерческая тайна.

– Это процесс, в который вовлечены я и моя фирма.

– Это отношения третьих лиц, которые тебя не касаются, ― снова рявкнул он, сцепив зубы.

Я не заметила, как сама оказалась на ногах, и мы уже стояли нос к носу, тяжело дыша и испепеляя друг друга взглядом. Но ни одна часть наших тел так и не соприкоснулись. Хотя я четко чувствовала жар, исходящий от Ника. И хотела в этом жаре сгореть. Даже пришлось снова себе напомнить, какие чувства испытывала предыдущую неделю, чтобы не броситься опять в этот омут.

Я первая отступила немного назад, а потом обошла Ника и встала перед окном, глядя на бесконечные офисные здания.

– Ты думаешь, соглашаться ли, ― констатировал он негромко, а я кивнула. ― Ты ничего не потеряешь от этой сделки, Анна. Что тебя сдерживает?

Ты! ― хочется выкрикнуть мне, но я молчу. Это благородство, которого он не заслуживает. К тому же, будет выглядеть смешно, если я поставлю Стэну условия о том, чтобы они вернули в проект Ника. Как будто мы с Донованом никак не можем поделить одеяло, и вынуждены постоянно звать того, кто будет арбитром в нашей спальне.

– Не знаю. А вдруг я не справлюсь? ― наконец выдала я часть своих сомнений.

Ник тут же оказался за моей спиной. Я наблюдала в отражении стекла, как он резко затормозил сразу за мной. Зажмурился и шумно втянул воздух.

– Ты сменила духи, ― хриплым шепотом, от которого волоски на затылке поднялись по стойке смирно. Я кивнула. ― Почему?

Я как-то очень близко к сердцу приняла его слова о том, что его тошнит от тех духов. Пыталась не думать об этом, не анализировать. В конце концов, посмотреть на это, как взрослый человек. Я ведь прекрасно знала, что он сказал так, потому что злился на меня. И все равно у меня из головы не шли его слова, и я на прошедшей неделе поехала с мамой на шопинг, где купила себе другие духи.

– Мне нравились предыдущие, ― прошептал Николас в мои волосы.

– А эти?

– Не знаю. Пока что они не ассоциируются у меня с тобой.

– Ты говорил, что тебя тошнило от тех.

– Когда они были на другой девушке.

Ник так просто жонглировал правильными словами, выпаливал их, не задумываясь. Да, красноречие было частью нашей работы. Навык, которым мы должны были обладать в совершенстве. Но почему-то рядом с Ником я очень часто терялась и сбивалась с мысли. Я не могла так быстро и правильно подбирать слова. А он как будто знал, что и в какой момент нужно сказать. Чтобы обласкать, привязать к себе, сделать зависимой. Или обидеть, унизить, растоптать. И сейчас он сказал ровно то, что хотела бы услышать любая на моем месте.

Внезапно я поняла, что хочу продолжать работать с Ником. Наши идеи все время сотрудничества так дополняли друг друга, так гармонично вплетались в концепцию, что мне не хотелось от этого отказываться.

– Я не знаю, как мы это сделаем, ― сказала я, резко развернувшись и столкнувшись лицом к лицу с Донованом, ― но я приму положительное решение только в случае, если ты согласишься и дальше работать вместе.

Но я видела, что сейчас Нику уже было наплевать: продолжать ли работать вместе или разойтись, как в море корабли. Его взгляд уже был затуманен, зрачки стали нереально огромными, а шумное дыхание заставляло ноздри трепетать, а грудную клетку ― вздыматься.

– Все, что захочешь, ― хрипло прошептал он у самых моих губ, и их обдало горячим дыханием.

Ник стремительно начал сокращать расстояние между нами, и я уже знала, что случится дальше. Но я пока не была готова к этому. Я подняла руку и положила пальцы на его губы. Ник тормознул, а потом посмотрел мне в глаза. Секунда ― и он ласково поцеловал мои пальцы и не без труда оторвался от меня.

Как только Ник отступил, я торопливым шагом подошла к дивану и, схватив свою сумочку, направилась на выход. Если я сейчас позволю ему целовать меня, то мы переспим. А я не могла этого допустить, потому что еще не до конца простила Ника. Где-то там в середине меня еще грыз червяк сомнений и боли. И я бы ненавидела себя, если бы позволила ему себя трахнуть.

– Я позвоню завтра Маргарет, ― сказала уже у выхода.

– Я сам с этим разберусь.

Я бросила короткий взгляд на Ника, который все так же стоял у окна с руками в карманах, а потом выскочила за дверь, не оставляя себе шанса остаться.

― И что, она так и сказала, что хочет чисто профессиональных отношений? ― Я услышал на той стороне сомнение в голосе.

– Так и сказала, ― выдохнул. ― Примерно десятый раз.

Пайпер мелодично рассмеялась.

– Ну, братец, так крепко тебя за причандалы еще никто не хватал, правда? ― Она еще немного посмеялась, а я скривился. ― А чего хочешь ты, Ник?

– Хочу с ней все самое интимное, что может быть с девушкой.

– Но как ты собираешься этого достичь, если она уже выбрала для вас линию поведения?

– Это ты мне скажи, сестричка. Ты же девушка. Я поэтому и звоню. Как там вас завоевывают?

– А как ты это делал с другими девушками?