— Ах ты засранец! — рявкнул я, едва его увидев. — Ты что же это со мной вытворяешь?! Ты зачем меня сюда привёл, чтобы поиздеваться?!

— Делать мне больше нечего, — огрызнулся Ремесленник, кинув книгу на стол. — Откуда ж я знал, что нынче любой, кто входит в Школу, должен пройти испытание страхом.

— А сам-то ты почему здесь тогда сидишь, вместо того чтобы в темноте барахтаться?

— Ты не забывайся, я Ремесленник, у меня особое положение! — рявкнул в ответ Кей и неожиданно озорно усмехнулся: — Зато как у них рожи вытянулись, когда ты Светлое Око сформировал прямо в Зале Тьмы. Только вот интересно, каким образом?

Человек в капюшоне, до этого тихо стоявший рядом со мной, произнёс:

— Извините, что прерываю, но предлагаю вам, — он кивнул мне, — присесть и поговорить, ведь именно за этим вы и пришли, насколько я понимаю.

Вообще-то я зашёл просто ради интереса, но в кресло всё же сел.

— Господин Наставник, если говорить честно, то мы зашли просто ради интереса моего друга, — произнёс вслух мою мысль Кей.

Я молча кивнул.

— Молодой человек, — прошелестело в ответ из-под капюшона. — В Школу Истинного Искусства просто так никто не заходит. И уж точно простой человек не может пройти испытание страхом, тем более таким образом.

Кей явно скривился, когда его назвали молодым человеком, но смирил свою гордыню и согласился:

— Да. Светлое Око, насколько я знаю, доступно не всем ученикам Школы. А ведь в нём, — он кивнул в мою сторону, — нет никакой «силы».

— Должен вас поправить, господин, — раздался тихий смешок, — Ремесленник. Светлое Око доступно не всем выпускникам Школы.

Кей присвистнул.

То ли он действительно не заметил насмешки, то ли решил не замечать, но всё же ничего по этому поводу не сказал. И слава богу, а то мало ли что. Если вспомнить, как этому Наставнику подчинялись «люди в чёрном»…

— Но ведь нету же в нём никакой силы, — повторил Кей, покосившись на Наставника.

— Не скажите, господин Ремесленник, — покачал капюшоном Наставник. — Это для вас нет. А человек, достаточно продвинутый в изучении Искусства, может кое-что усмотреть.

— Что же это за кое-что? — переспросил Ремесленник.

Вообще-то странно, ведь мне казалось, что Ремесленники — самые крутые ребята на этой стороне улицы, и весьма странно, что этот Наставник так спокойно и безнаказанно опускает Кея. А тот обижается, конечно, но молчит.

— «Кое-что» — это, например, пройденное Посвящение в ученики Школы, — ответил Наставник и, как мне показалось, слегка скривился под капюшоном. — Вот только какое-то левое Посвящение.

Я в очередной раз удивился познаниям жителей этого мира в русском сленге.

— Какое? — заинтересованно переспросил Кей.

— Левое, — по инерции повторил я. — Ну корявое, короче.

— Корявое… — Он задумался. — А! Неправильное.

Наставник махнул рукой, дескать, понимай как хочешь.

— А почему левое? — поинтересовался я.

Мне опять показалось, будто Наставник поморщился. Во всяком случае, разговор об этом явно не доставлял ему особого удовольствия.

— Потому что проведено Посвящение было не по правилам и вообще неизвестно кем. Да ещё, скорее всего, неизвестно где.

Кей бросил на меня предостерегающий взгляд. Я ответил взглядом, что помню о неразглашении моего происхождения. Он ответил, мол, продолжай помнить, а то мне голову оторвут. Я в ответ многозначительно кивнул.

— Он не помнит, откуда он, — объяснил Кей. — Но мы уверены, что он приехал из далёкой провинции, в которой даже не знают ни о Ремесле, ни об Искусстве. Поэтому расскажите ему поподробнее о смысле Искусства и собственно Посвящении.

— С удовольствием. — Капюшон утвердительно кивнул. Интересно, а почему он вообще не снимает при нас капюшона? Неужели такой страшный?

— Начнём со смысла Искусства…

Кей поудобнее устроился в кресле, а я придвинулся — поближе, потому что голос Наставника звучал достаточно тихо, а пропустить что-либо я не хотел.

— Искусство, в отличие от Ремесла, оперирует исключительно внутренней энергией, а внешние источники использует только для её восполнения. Соответственно, адепт Искусства единовременно может использовать только то количество энергии, которое способен накопить в себе. В Ремесле же человек является лишь проводником, то есть может использовать внешнюю энергию достаточно быстро в зависимости от подготовки и природных способностей. А вот в Искусстве, за счёт того, что не требуется связь с внешними источниками, использование энергии происходит просто мгновенно. Количество накопленной энергии зависит от всё тех же природных способностей и упорства в тренировках. Но работа с энергией не основное отличие Искусства от Ремесла. Основным отличием является управление этой энергией. А точнее, характер управления. Если Ремесленник управляет исключительно силой мысли, вербальным способом, языком жестов, использованием фетишей и склонностями людей к разным стихиям, то всё Искусство сводится к тренировке импульсов, рефлексов, реакций. Искусник большинство энергетических воздействий производит так же просто, как вдыхает и выдыхает воздух. Для него перепрыгнуть шестиметровый забор — как перешагнуть через камешек на дороге. И мышцы он напрягает так же, как при перешагивании этого самого камешка. Хотя физической форме мы тоже уделяем немалое внимание, основной смысл Искусства в рефлексивном использовании энергии. Если Ремесленнику, чтобы взлететь, нужно сплести мысленные приложения сил, то Искусник высокого уровня Посвящения может взлететь в воздух моментально. Если Ремесленнику нужно несколько секунд или минут на сплетение заклинания, то Искусник среагирует в сотую доли секунды, ведь, как известно, условный рефлекс куда быстрее мысли. Однако достичь такого уровня развития, чтобы накопить энергию, достаточную для полёта, может далеко не каждый Искусник. Даже не каждый Мастер.

— А вы можете? — неожиданно перебил Кей.

Я просто-таки подпрыгнул в кресле от его бестактности.

— Я — отдельный случай, — уклонился от ответа Наставник и продолжил: — В Ремесле есть школы стихий: воды, огня, земли, воздуха, а Искусство, я бы сказал, ближе к стихиям смерти и жизни. Это умение сохранить свою жизнь в любой ситуации или забрать чужую жизнь при необходимости.

Наступило молчание. Я переваривал полученные сведения и пытался их совместить с тем, что происходило со мной в последние две недели. Наставник почему-то держал паузу, а Кей… Кей долго молчать не мог.

— Первый раз слышу такую интерпретацию Искусства, — улыбнулся он. — Сферы жизни и смерти… Хм-м… Оригинально. А что же с его Посвящением? — Он небрежно кивнул в мою сторону.

Наставник странно помотал головой, как будто избавляясь от ненужных мыслей, и продолжил: