— Нет, — Скай сделал ещё один шаг назад, вспоминая, что дальше, за спиной и чуть сбоку, находится входная дверь и можно попытаться бежать.

— Упрямый воронёнок! — вся расслабленность, приобретённая после историй Фолганда, слетела с мага, черты лица перекосило, разлилась бледность, из груди вырвался рык или стон, не разобрать.

Люций поднял руку для подчинения непослушного пленника, а Скай не спуская глаз с мага, отходил дальше к двери. Только маг становился всё бледнее, кинжал выпал из рук, а вместе с тяжёлым дыханием из груди продолжали вырываться странные и пугающие звуки. Скаю показалось, что Люций умирает прямо у него на глазах. Замешкавшись, он увидел, как маг упал навзничь, тело скрутила сильная судорога, выворачивающая суставы, перемежающаяся с мелкой дрожью.

Спасительная дверь совсем рядом и мысленно Скай уже открыл её, выбежал за порог, но Люций тянул руку, хрипел неразборчиво, обращаясь к Фолганду и никому иному. Выругавшись, Скай подошёл ближе к магу и прислушался.

— Дай, — настойчивая, умоляющая рука с тонкими пальцами тянулась к нему, теряя силы. — На столе…

Осмотрев стол, он отыскал небольшой флакон с золотистой жидкостью. Стало ясно, что болезненный приступ случается у Люция не впервые, поэтому под рукой имеется лекарство.

— Дай..., — хрипло повторил маг, нашёл взглядом глаза Фолганда, держащего флакон.

Сколько мольбы было в этом взгляде. Пальцы Ская с силой сжали лекарство, он порывался отступить назад к дверям и убежать, но понял, что не сможет. Решившись, Скай склонился над Люцием и влил жидкость ему в рот, наблюдая за переменами, произошедшими довольно быстро. Расслабленное тело устало обмякло, выступил болезненный румянец и только дрожь никак не унималась.

Кризис миновал и Скай торопился воспользоваться возможностью, развернулся и попытался сделать рывок к двери, но почувствовал, как крепко вцепились в щиколотку руки мага, роняя хрупкого юношу на пол, потянули к себе. Силой магии Ская крутануло, и он оказался прижат к полу. Колено упиралось в грудь, сбив дыхание, а рука сдавливала шею. Собственные руки отказывались повиноваться, сделавшись безвольными придатками к телу.

— И не мечтай, воронёнок! — прошипел Люций, стремительно хватая кинжал, валявшийся тут же, и рассекая первое, что подвернулось под руку, чтобы добыть хоть каплю необходимой крови Фолгандов. — А мог бы обойтись без этого, глупец!

Измазав ладонь в крови, Люций ослабил хватку, почти поднялся, продолжая магией удерживать распластанного на полу Ская. Даже отвлёкшись на свой портал, маг не потерял внимания к жертве. Кровавая ладонь коснулась поверхности портала и Скай увидел, как оранжевые всполохи в нем начинают менять цвет на глубокий синий.

— Любопытный эффект, — воскликнул маг. — Это придётся обдумать.

Поверхность портала теряла привычные краски, синие молнии расходились и пересекались внутри. Несколько мгновений длилась непонятная Скаю магия, а затем всё стихло. Он чувствовал, как по лицу продолжает струиться кровь.

— Ненавижу тебя, — скрипя зубами, громко сказал Фолганд, в глубине души он уверился, что маг сотворил нечто непоправимое. — Ненавижу и презираю! Твоя справедливость ничего не стоит. Она омерзительна.

Люций удивлённо приподнял брови, глядя на поверженного, но яростного мальчика, говорящего странные и довольно обидные слова. От болезненного приступа не осталось и следа.

— Ненависть хорошее чувство. Оно помогает выжить, — поджав губы, маг сделал движение рукой, позволяя Скаю встать.

Почувствовав свободу, Скай бросил тело вперёд на мага, искал глазами, куда тот положил кинжал, но вновь был пойман магией и лишён возможности двигаться. Стоял закаменевшей куклой, прожигая взглядом.

— Ну, утомительно же, — недовольное лицо Люция скривилось. — Не трать силы. Мои и свои.

— Ты ничуть не лучше тех, о ком говорил. Что ты сделал с землями?

Скай в упор смотрел на мага, стоящего рядом с порталом, желая только одного — вырваться, сбросить путы, оттолкнуть врага, и внутри ощущал силу, способную справиться с магом, но внешние оковы чужой магии не позволяли проявить себя.

— Не смей говорить того, о чём не имеешь понятия! — усилив магический захват, Люций сжал тело Ская, придушил на короткий срок, чтобы тот не смог говорить. — Ты мне надоел! Отведу тебя назад. На цепи ты не так мешаешь.

Ская разрывало изнутри гневом и обидой на собственное бессилие. Оттолкнуть, вырваться, но как это сделать. Между магом и Фолгандом, казалось, сгустился воздух от напряжения. Следующим движением Люций заставил пленника упасть на колени и потянул за собой в коридор, как будто удерживал невидимую цепь, соединяющую двух человек. Скай не мог сопротивляться, задыхаясь, а руки безвольно висели вдоль туловища, в крови пылал огонь, не имеющий выхода.

Они пересекли порог кабинета, и с грохотом за их спинами рухнул один из высоких подсвечников, ограничивающий портал. Люций не остановился, пока не дотащил Ская до чулана.

— Не думай, что я размяк от твоих историй и помощи, — голос мага звучал спокойно и размеренно, когда он защёлкнул ошейник на жертве. — А ты слишком добрый и глупый мальчик. Такие долго не живут. Поверь моему опыту.

Дверь захлопнулась и Скай остался в полной темноте.

40

Скай несколько дней находился у преступника, а Фолганд-старший так и не находил возможности разыскать убежище, где скрывался маг. Они с Шауном проработали все варианты и связи, которых практически не было. Дарион жил обособлено, общался лишь с учителем, а за последние годы не навещал и его. Никто не знал Люция, никто не видел.

Тревога за сына точила Вельду и Стефана, а Маргарита находила успокоение только в тренировках и травяных взварах. Она много думала о том, как найти брата, и эта мысль постепенно становилась навязчивой идеей. Ей постоянно чудилось, что Скай зовёт к себе, молит о помощи. Ему плохо и тяжело в плену — чувствовала она, страшилась думать о самом плохом и полностью погрузилась в поиски спасения.

Маргарита часто видела один и тот же сон о старом разрушающемся доме, где бродила из комнаты в комнату, находя брата, истекающего кровью, рядом с невысоким человеком в накидке. Каждый раз двери закрывались перед ней, а ворон-проводник смотрел внимательным требовательным взглядом, словно ожидая от неё решительных действий. В любом сне Маргариты ворон помогал добраться до места, где был заключён Скай, и она считала это знаком, что кровь Фолгандов спасёт.

Когда же она видела Черныша, летающего по дому или в саду, то посещала её и другая мысль — попросить ворона отыскать следы младшего хозяина. Лучше всех говорить с вороном умел