– Ах да… – Вова хлопнул себя по лбу.

А потом Казанский произнес фразу, заставившую мою челюсть отвиснуть. Он заявил, что в этом деле не обошлось без моего второго мужа Тимофея Прохорова.

– Не может быть! – воскликнула я, правда, про себя прикидывая, что вполне может. Ни я, ни Ромаз Георгиевич такого варианта не исключали. Как раз наоборот. Не исключал и Игорюня. Но я считала, что должна встать на защиту моего предпоследнего.

– Как ты думаешь, почему он в спешном порядке смотался из страны, узнав, что мне вынесли оправдательный приговор? – спросил Игорюня.

– Потому что потерял твои деньги на банковских операциях.

– Это он тебе сказал? – Казанский хмыкнул.

Игорь считал, что события могли развиваться по-разному, и пока не собирался сбрасывать со счетов ни одну версию. Да, Тимофей мог участвовать в организации ограбления. Не лично, поскольку он тогда был в Питере, но советы и консультации давал, а может, и все сам придумал. Международных организаций и групп, готовых за соответствующие барыши выполнить подобную работу, сыщется немало. Например, на всю Европу гремит неуловимая и очень мобильная банда некоего Али, за поимку которого в нескольких странах обещано крупное вознаграждение. Нельзя исключать, что Прохоров уже давно имел контакт с кем-то из бандитов. Сейчас трудно сказать, как он мог познакомиться с подобными типами, но версий можно предложить множество. А потом у него мелькнула идея…

У Тимофея хранилась большая кипа финансовых документов. Теперь его сейф почти пуст. Там, конечно, кое-что осталось, какая-то мелочь. Где остальное – неизвестно. Может, увез с собой, но вполне мог и оставить в России. Только не в банке.

– Так это ты в его квартире?.. – вылупилась я на Казанского.

– Откуда ты знаешь? – тут же спросил он.

Я бросила внимательный взгляд на Игорюню, потом на Вову, не спускавших с меня глаз.

– А почему ты не сообщила в милицию, что в квартиру бывшего мужа вломились и все там перепотрошили? – задал еще один вопрос Казанский, пока я раздумывала, что ответить на предыдущий, если отвечать вообще.

Я молчала, судорожно соображая. Игорю явно надоело ждать, когда я созрею для ответа, он грохнул кулаком по столу и рявкнул, что мы, как ему кажется, договорились вести открытую игру. Только так мы можем помочь друг другу. Я, откровенно говоря, сомневалась, нужна ли мне Игорюнина помощь, и что-то не очень помнила про упомянутую договоренность, но ради Тамарки… Да и собственного спокойствия. В принципе рассказать о моем появлении в квартире Тимофея мне ничего не стоило. Я и поведала господам про Артема Александровича, его новую пассию и вызов меня на место. Единственным, о чем я умолчала, был пистолет, исчезнувший из банки с сахаром.

– Но зачем вы там устроили этот разгром? – спросила я у Игоря и Вовы. – Зачем было все крушить?

– Мы не устраивали, – ответил Вова. – И ничего не крушили.

– Выходит, вы были там уже после нас? – уточнила я, переводя взгляд с одного мужчины на другого.

Игорь кивнул в задумчивости, а я поинтересовалась, не на их ли совести Марина, сожительница Артема Александровича, а также его соседка, и не у них ли сейчас находится мой второй бывший свекор.

– Конечно, нет, Катя, – спокойно ответил Вова Иванов. – Мы не убиваем беззащитных женщин. И не берем в заложники стариков. К великому сожалению, кто-то все время опережает нас. Кто-то играет параллельно с нами. Вот только кто? В этом весь вопрос.

– Артема Александровича надо спасать, – устало проронила я. – Вы хоть понимаете это?

Ответом меня не удостоили. По идее, судьба моего свекра Вову с Игорюней волновала крайне мало, ну если только из соображений, как через него дотянуться до Тимофея.

– Кстати, а ключ от банковской ячейки хранился у Тимофея? – спросила я.

Казанский покачал головой, встал, удалился в другую комнату и вернулся с небольшим ключиком знакомой мне формы – у меня самой имеется похожий. Ключ, как сказал Игорюня, оставался там, где лежал.

– Ты хранил его здесь? В смысле в этой квартире?

Игорь кивнул и заметил, что место, где он лежал, обнаружить невозможно. И предупредил мой следующий вопрос, сказав, что Тамарка не знала, да и он на нее с самого начала не думал. Слаба Тамарка для подобных дел.

– Но кто-то же сделал дубликат, – заметила я, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Кто-то сделал, – кивнул Игорюня. – В принципе, в прошлом году у троих людей имелась возможность сделать слепок. Мы все тогда жили в центре Цюриха, «Сент-Готтхарде» в двухместных номерах. Конечно, ходили туда-сюда друг к другу. Но двое из тех ребят до сих пор в «Крестах». Остается Тимофей. Больше, пожалуй, ни у кого возможности не было.

Я кивнула с отсутствующим видом и подумала о документах, часть которых лежала сейчас у меня в квартире. И сколько человек уже погибло в связи с ними?! Или в связи с этим делом вообще? У кого же остальная часть документов? Кому их передала Марина? Ведь этот кто-то наверняка убил и ее, и Ольгу Дмитриевну. Его надо искать хотя бы из тех соображений, чтобы он понес заслуженное наказание за убийство двух женщин. И что этот человек мог еще запланировать? Кто этот игрок, который не останавливается ни перед чем, включая убийство? И какова его конечная цель?

Как утверждает Казанский, Тимофей очистил сейф от документов. И хранил все дома у отца? Или что-то пустил в дело гораздо раньше? Возможно, на него давили? Использовали втемную? Чем вообще в последний год занимался мой второй бывший муж? Виделись мы не так чтобы часто, правда, он пару раз спрашивал моего совета. О чем бы, вспомнить. Пожалуй, что-то по кредитам. Именно по кредитам, предоставляемым швейцарскими банками. О процедуре. Тимофей, конечно, знал ее в общих деталях, но, поскольку я многократно этим занималась, он уточнял кое-что. Да, мы еще вспоминали «Фризу» – швейцарскую компанию, занимающуюся анализами проектов. Но мы точно не говорили ни про депозитарии, ни про открытие счетов. Тут, в принципе, нет никаких сложностей. В Цюрихе же и Лозанне никаких гарантий никто спрашивать не станет. А в большинстве случаев не станут спрашивать и фамилию (вы называете любую, потому что не надо предъявлять удостоверение личности, или просто выбираете девиз), ваша подпись может быть вовсе и не подпись, а написанным вашей рукой номером счета. Вы можете открыть счет «под отпечатки пальцев», вам также могут предложить депозитарий, при первом посещении которого вас сфотографирует автомат, а при следующем вас будут сличать с этим снимком, не спрашивая ни имени, ни подписи, ничего. Все эти тонкости Тимофей знал отлично и мог посоветовать, в какой банк обратиться – в зависимости от требований клиента. Но во что он все-таки вляпался?

Мне обязательно нужно с ним встретиться. Хотя бы для себя. Чтобы мне самой выяснить. С кем он работал? Или кого он подозревает? Именно таким образом можно выйти на убийцу Марины, Ольги Дмитриевны, похитителя Артема Александровича. Хотя похититель может оказаться совсем другим лицом. Ведь Тимоху может искать не только Казанский. И я должна помочь предпоследнему мужу. Ведь хоть мы и ругались до крика, было и много хорошего. Хорошее и помнишь, а плохое быстро забывается. Возможно, Тимофей не говорил мне ничего о своих делах потому, что не хотел впутывать. А ему нужен помощник, разбирающийся в финансовых вопросах. Или просто доверенный человек. Или посредник между ним и Казанским. А может быть, Казанский весь вечер вешает мне лапшу на уши, чтобы только добраться до Тимофея и взять его за жабры? Игорю нужно вернуть деньги, в частности те, про которые знали только он и мой предпоследний и которые Тимофей прикарманил, по его собственному признанию, перед вылетом на Кипр.