их, что приговор им отменен, и они снова стали полноправными и свободными гражданами этой великой страны; кроме того, мы с Рамзесом будем иметь честь выслушать их мнение по этому вопросу.

Казалось, что у каждого из них были сильные взгляды, и все они хотели выразить их одновременно; возникший шум очень скоро полностью вышел бы из-под контроля, если бы принцесса Серрена не выбрала этот момент, чтобы войти в конференц-зал. По правде говоря, именно я организовал ее присутствие в этот критический момент.

Шум и крики быстро погрузились в ошеломленную тишину, когда эти отпрыски знати впервые взглянули на нее. Мы должны помнить, что это были люди, которые не видели ни одного представителя противоположного пола в течение почти всего года, что они были заключены в тюрьму Аттерика.

Теперь они переживали почти религиозное откровение красоты, момент, когда простая плоть становится Божественной в глазах смотрящего. И то, что ее божественная Кровь сделала ее блестящие локоны еще более блестящими, чем прежде, было чем-то совершенно удивительным.

Рамзес взял ее за руку и повел вперед, чтобы представить им. ‘Это женщина, которая обещала стать моей женой. Она - принцесса Серрена из спартанского Лакедемона’ - сказал он им, и по их рядам пронесся звук. Отчасти это был вздох тоски, а отчасти - восхищения.

Я никогда не упускаю возможности. Я поднял обе руки в безмолвном, но недвусмысленном приглашении дать им свое согласие, и меня почти унес грохот их объединенных голосов.

- Да здравствуют Рамзес и Серрена! Фараон и царица нашего Египта!’

Казалось, что тупой и необразованный Аттерик по какой-то странной случайности выбрал тридцать два человека для казни с крайним пристрастием, которые почти идеально составляли высший правительственный кабинет, идеально подходящий для оказания помощи фараону Рамзесу в управлении великим Египтом.

В их рядах были специалисты и новаторы в области сельского хозяйства, продовольствия, животноводства, образования, рыболовства и лесного хозяйства, добычи металлов, строительства, богатства и налогообложения, водоснабжения и – самое ценное – армии и флота и искусства ведения войны. Они взялись за роли, которые им предлагал фараон, со смаком и большей частью здравым смыслом. Моя жизнь не стала легче и спокойнее от того, что эти признанные эксперты обращались ко мне за советом на каждом повороте дороги, особенно если этот поворот приводил их в тупик.

Время от времени к воротам Сада радости прибывали новые пленники, переданные нам Аттериком Непобедимым для общей казни. Очень скоро у нас появилось несколько сотен рекрутов из этого источника. Из их числа мы с Венегом выбрали плотников и лодочников. Мы заставили их работать над изготовлением четырех быстроходных шлюпов и пары катеров по разработанным мной чертежам. Эти корабли должны были использоваться для связи с королем Гуротасом и нашими союзниками в Лакедемоне. Когда мы готовили первую из этих лодок к выходу в море, Серрена разыскала меня в сильном волнении, сообщив, что три голубиных яйца, которые были принесены самкой с небольшой помощью птицы, которую она назвала дядей Хуэем, теперь вылупились. Через несколько недель птенцы повзрослеют и научатся летать так хорошо, что их можно будет отправить к родителям Серрены в Лакедемон, чтобы они начали свою работу по доставке сообщений между нашими двумя лагерями.

Сама Серрена была занята каждый вечер, пока большинство из нас не засыпало. Она собирала то, что называла своим Codis Brevus, формой письма, которая была в двенадцать раз короче традиционных иероглифов и абсолютно безопасна. Он состоял из одного символа для двухсот основных слов нашего египетского языка, достаточных для формулировки большинства сообщений. Для других, более редких слов существовал код для воспроизведения звука. Когда она объяснила мне основные принципы кода, я был немедленно заинтригован простой красотой системы и потрясен тем фактом, что я не думал разрабатывать ее для себя. Со мной, чтобы помочь ей, мы должны были отправить первый черновик ее родителям в Лакедемон с первой партией голубей. Два высших разума, работающих в унисон, часто более эффективны, чем пятьдесят, работающих по отдельности.

Мы спустили на воду первый из наших шлюпов, который назвали "Обещание Артемиды", вскоре после полуночи, когда полная луна скрылась за горизонтом и только звезды давали свет для навигации по реке. Команда состояла из полудюжины самых искусных моряков, которых мы могли найти, которые неоднократно совершали плавание из Египта в Лакедемон. Капитаном этого маленького судна был опытный моряк по имени Пенту. Я доверял ему и как человеку, и как моряку. На борт они доставили тридцать шесть голубей в клетках. Это было общее количество птиц, которых мы смогли вылупить в Саду радости и довести до зрелости. Они были достаточно сильны, чтобы совершить долгий полет над открытой водой, и достаточно сообразительны, чтобы иметь шанс избежать внимания орлов и других хищников, которые патрулировали небо над ними.

Вдобавок к этим птицам они несли почти сотню свитков папируса, заполненных художественными иероглифами кисти принцессы Серрены и адресованных королю Гуротасу и Королеве Техути.

Поздним вечером следующего дня в дверь моих покоев легонько постучали, и когда я осторожно приоткрыл ее, то увидел королевскую чету, съежившуюся на пороге от холода.

‘Мы тебе мешаем, маг? Можно нам войти? - Рамзес использовал эту форму обращения только тогда, когда хотел от меня чего-то сверх меры. Я осторожно приоткрыл дверь пошире.

- Милая Хатхор, конечно, нет, и ты, конечно, можешь! Или наоборот. Я дал достаточно двусмысленный ответ, чтобы не связывать себя обязательствами, но посторонился, пропуская их внутрь.

Некоторое время они сидели бок о бок в неловком молчании, а потом Рамзес встрепенулся и показал свой металл. ‘Мы подумали, что ты захочешь помолиться вместе с нами.’

- Какая странная мысль!- Я выглядел удивленным. - Боги сами принимают решения, не советуясь с нами. На самом деле, очень часто они предпочитают делать прямо противоположное тому, что мы просим, просто чтобы продемонстрировать свое собственное превосходство.’

Рамзес вздохнул и посмотрел на Серрену с выражением "Я же говорил". Ее прекрасные глаза стали огромными, а затем, к моему ужасу, наполнились слезами. Я знаю, что она непревзойденная актриса, но я вздохнул с покорностью.

‘Ну хорошо, - сдался я. Угрюмое выражение лица Рамзеса сменилось ухмылкой, и в то же время слезы Серрены чудесным образом высохли. - В чем же суть наших молитв? Какова наша просьба к богам? Как будто я не знаю.’

‘Мы хотим, чтобы самые благожелательные божества надежно охраняли "Обещание