ребенка. Ты еще не испытывал этого. Предопределенность. Яркая вспышка видения. Неожиданное осознание, что есть шанс сотворить нечто уникальное. Когда Илей даровал мне Свет, он вернул мне и молодость. Но я всегда считала себя старой. А в тот момент поняла, что еще могу жить. И не стала отвергать полученную возможность. Он не знал, кто я. Я всегда использовала маскировку. А когда забеременела — ото всех скрывала. Пряталась почти год, чтобы никто ничего не узнал. Боялась разрушить свое нечаянное счастье. Оно длилось совсем недолго. Мы оба изначально понимали, что не будем вместе, но ребенок... Подходил срок появления новых избранных. А дитя истинного мага с большой долей вероятности наследует возможность принять Абсолют. Я надеялась, что мой ребенок родится со склонностью к Свету. Предвкушала момент, когда смогу взять его в ученики. Обучить азам магии. Показать все оттенки Света... Я знала, что не смогу долго быть рядом в его первые годы, но думала, что затем мы все наверстаем. Что моя жизнь вновь наполнится любовью и смыслом...

По ее тону Олеж уже понял, что все вышло иначе. По спине пробежал холодок. А живот свело от неприятного предчувствия. Он вглядывался в черты лица волшебницы, пытаясь понять, что от него ускользнуло, и не мог.

— Я оставила своего ребенка с отцом после первого года. Ушла. Я не могла дольше оставаться с ними. Нужно было заняться Ютой. В тот первый год наклонности малыша еще не раскрылись, моя мечта оставалась прежней. Но затем...

Ее лицо дрогнуло. А затем начало меняться. Вместе с фигурой. Спустя несколько мгновений перед ним вместо знакомой старухи сидела молодая красавица. Золотистые волосы. Светлая кожа. Холодные серо-голубые глаза. Строгие черты лица. Сходство было настолько сильным, что становилось ясно, почему Стефания предпочитала другой облик. Иначе все уже давно бы знали ее секрет...

— Теперь ты понимаешь, чем обернулась моя мечта, — она встала и прошлась по комнате. Бесформенный балахон упал на пол. Под ним оказались обтягивающие брюки и льняная блуза. Волосы спускались по спине до самых ягодиц. И после одного только жеста волшебницы заплелись в толстую косу.

— Зачем ты меня забрала?

Он уже предчувствовал ответ. Рука механически сжала нож, а вторая вилку.

— Чтобы ты не мешал. Твоя княгиня там, где должна быть. Для вашей встречи время еще не подошло. — Боевик бесшумно встал, перехватывая оружие. Стефания даже не обернулась. — Нападешь на беззащитную женщину? Что ж... попробуй.

Он замер лишь на мгновение, зная, что главный козырь — неожиданность. Шаг. Удар... И боль. Светлая позволила ему приблизиться и использовала инерцию против него. Перехватила запястье и помогла встретиться со стеной. Нож оказался у нее в руке. Она подбросила его, а затем поймала и швырнула через всю комнату. Лезвие глубоко ушло в косяк. Рукоятка задрожала. Олеж перекатился, собираясь ударить в ноги. И снова не успел. Как и в следующие три попытки. Стефания легко обезоружила его и несколько раз чувствительно приложила о пол и стены. После последнего удара подняться не удалось...

Боевик сел у стены, прижимая ладонь к ребрам. Перед глазами плавали темные пятна. Волшебница осталась стоять в стороне, не торопясь подходить ближе.

— Видишь ли, когда война завершилась, монстров было много. Их нужно было истреблять. А держать оружие в руках могли лишь я и Тейрун. Илей и Чума действовали магией, но нам нужны были воины. Ты никогда не задумывался, кто создавал программы подготовки боевиков? Оттачивал их, менял, превращая в сложную систему, которая лишь со временем перешла к Брасияну. Я — дочь ярла, и умела постоять за себя. Льёт получил меня лишь благодаря своему дару. Ни у кого другого подобное бы не вышло... Так или иначе, ты останешься здесь. Пока не подойдет время.

Она направилась к выходу.

— Чего вы хотите от меня и Афии?

Волшебница замерла, вытаскивая нож из дерева. Потом бросила его на стол и ответила:

— История должна повториться. Теперь ты знаешь какая... И ее половина уже свершилась.

Дверь за ней закрылась бесшумно.

Часть 3. Клетка. Афистелия

Здесь фальшивая боль, там фальшивая радость,

Зло под маской добра не приемлет душа,

хоть разум готов принять.

Мне судьбою дано подниматься и падать, и я знаю теперь:

Одиночества плен лучше праведной лжи нового дня...

"Жить вопреки" Кипелов

Глава 1

Гобелены. Тончайшее переплетение нитей, складывающееся в узор. Картины на них довольно абстрактны. Как правило, некие растительные мотивы. Листья. Лозы. Корни. Цветы. Плоды... Одно настолько плавно перетекает в другое, что сложно понять, где проходит граница. Зато разглядывать их можно часами. Хоть какое-то подобие досуга.

Перевожу взгляд с одной стены на другую. Здесь цветовая палитра больше напоминает морскую. На голубом фоне видятся водоросли. Кораллы. Ракушки. Мелкая галька. Отличное дополнение к зелено-коричневому изобилию.

За гобеленами скрываются стены. Массивные каменные блоки плотно подогнаны друг к другу. А в стыках между ними проложен амбирцит. Расположение камня образует решетку. Не столь плотную, как в камерах для особо опасных преступников, но и я сейчас не так уж сильна.

Амбирцит есть и в полу, скрытом под толстым восточным ковром. И даже на потолке. Там им выложен целый узор. Спираль, закручивающаяся к центру. Антимагический камень наверняка чередуется с чем-то менее редким. Ониксы. Или черные бриллианты. Не столь важно. Но юмор у Изабель явно специфический. Лежать на кровати и рассматривать гротескное изображение Юты... Так и с ума сойти недолго. Хотя... может, там уже и сходить не с чего?

Лукас доставил меня в замок пару дней назад. И с тех пор меня не трогали. Приносили еду. Тактично просовывали поднос в окошко на двери. Столовых приборов не выдавали. На вопросы не отвечали. На провокации не поддавались. Хотя кормили, в общем, неплохо. Вполне сбалансированный рацион. Мясо. Сыр. Овощи. Хлеб. Из напитков вино и травяная настойка. По утрам — кувшин с водой. Для мытья воду приносили отдельно. Но в таких количествах, что ею только кожу обтереть. Впрочем, мне хватает...

Первый день я больше лежала. Спала. Выпадая из вязкой дремы только чтобы поесть и привести себя в порядок. Затем стало полегче. Появилось время и желание изучить комнату. Довольно просторную. Явно больше моей камеры в тюрьме. Хотя и очень похожую. Кровать под балдахином. Два узких окна под потолком. Стол и два кресла. Сундук с одеждой.

В нем оказались не только платья, но и вполне приличные